«Как же я скучал по этому», — промелькнуло у меня в голове за мгновение до того, как я повис в воздухе, объятый хитрыми путами.

— А ты хороша, — процедил я, сдувая осенний лист, норовящий залезть мне в рот.

— У меня был отличный учитель, — она улыбнулась мне, собственнически положив руку на ветки, державшие меня в плену.

— Теперь меня ждут пытки? — спросил я, рассмеявшись.

— Только если ты этого сам захочешь, — ответила стражница довольно, приближая свое лицо к моему.

Ее глаза горели живым огнем, а дыхание сбилось. Я вспомнил, сколь невероятной она была, когда дралась со Стефаном. Когда одержала победу.

«Тогда у тебя так же светились глаза?» — ненароком подумал я, и не думая отводить взгляд от той, кто мучил меня без оружия.

Мы услышали голоса людей, готовых повернуть за угол и увидеть нас. Ветки мгновенно исчезли, освобождая меня из ее плена.

— Побежали! — Кетерния схватила меня за руку и, заливисто смеясь, понеслась вперед, утаскивая меня за собой, не обращая внимание на любопытные взгляды, преследовавшие нас до самого выхода из парка.

***

Домой я вернулся только к десяти, когда на улице стемнело и тучи заволокли звездное небо. Мы с Кетернией еще долго гуляли, носились по книжным, ели, даже хотели сходить в кино, но она вспомнила, что дома ее ждет гора уроков. Я не знал, гуляли ли мы так долго из-за того, что у нее было настроение, или из-за того, что Бостон с ее тетей все еще были заняты.

«Наверное, тут виноваты оба эти обстоятельства», — подумал я, устало падая на диван.

Я был измотан и не только потому, что целый день носился с книгами и справочниками, которые девушка мне подсунула. Просто, кажется, разговор с Бостоном, слова Кетернии, отражавшие ее пессимистичный настрой, не приносили никакого успокоения или облегчения.

Почему-то я доверял Бостону, но видимых причин для такого доверия не существовало. Его отношения с тетей Кетернии действительно держались в рамках закона, но ведь никогда нельзя предугадать, что человек, а в данном случае — вампир, вытворит в тот или иной момент. Я отбросил размышления в сторону, стараясь сосредоточиться на насущных задачах.

Я тяжело поднялся с мягкого дивана и поплелся на кухню, чтобы сделать себе кофе и позаниматься русским в библиотеке. Занятия шли медленно и непонятно. Буквы плясали по странице, отказываясь складываться в слова и предложения. Я потер переносицу, стараясь сбросить сонливость, накатившую на меня. Я расслабился на стуле, уставившись в потолок. Внезапно слова вампира всплыли в моей голове, разгораясь с каждой секундой, заставляя меня задуматься об их смысле.

«Какую пользу он приносит, живя у Кетернии?» — задавался я вопросом.

Естественно, что вампир может защитить их, но от кого? Не думаю, что кто-то атакует будущую стражницу, тем более если она настолько сильна. Я потер затекшую шею и встал из-за стола. Догадка мелькала на задворках моего сознания.

«Сколько же книг написано про вампиров! — подумал я, выискивая нужный том. — И практически все в них ложь».

Старая книга с витиеватой надписью, словно сошедшей со средневековых страниц легенд о бравых рыцарях, была вся в пыли, будто ее никто никогда не читал. Корешок неприятно хрустнул, когда я открыл плотную обложку. «Справочник магических существ» значилось на титульном листе. Я пробежался глазами по оглавлению и перешел к нужному разделу. Всю ненужную информацию о вампирах я пролистал, и так зная ее наизусть.

— Вампиры предпочитают жить в одиночку потому, что так они лучше слышат мысли недоброжелателей. В кланах (или «ульях») данная способность притупляется, и вампиры становятся легкой добычей, — я внимательно вчитывался в текст, ведя пальцем вдоль строки.

Мое предположение походило на правду: за Кетернией следили до моего переезда, так почему бы им не следить сейчас? А нахождение Бостона поблизости не даст другим вампирам услышать мысли в доме стражницы.

«Так ли это?» — обеспокоенно подумал я, закрывая пыльную книгу, серое облако поднялось в воздух, и я закашлялся.

Поставив том на полку, я вернулся к столу и замер, положив руку на прохладное дерево, словно пульсировавшее под пальцами.

«Значит, они могут следить и за мной?» — я оглянулся, будто ощутив чей-то пристальный взгляд у себя на затылке.

В квартире стояла гробовая тишина, словно скрывавшая чье-то присутствие.

«Я бы услышал, если бы кто-то тут был», — утешил я сам себя, вздрогнув от ужаса, накатившего на меня.

Я вышел из библиотеки и подошел к окну в гостиной. Я всмотрелся в соседнее здание: его пустые окна, словно там никто не жил, старую крышу. Мурашки побежали по спине, заставляя меня потереть кожу, чтобы согреться и унять беспричинную дрожь.

— Ну, не может же такого быть! — я повернулся к окну спиной.

Я торопливо вернулся в библиотеку и просидел за учебниками до самого позднего вечера, стараясь забыть о своей глупой паранойе, словах Кетернии, Мариссе и неоправданном страхе, из-за которого сердце бешено билось в грудной клетке, будто пытаясь вырваться из заточения и спастись бегством.

***

Я устало упал на скамейку, желая отдохнуть после напряженной игры в баскетбол. С тех пор как с русским у меня все стало лучше, я предстал в образе всеобщего любимчика. Не то чтобы я хотел этого, но такой образ мне определенно шел. Хотя Кетерния постоянно говорила мне, что такими темпами мне недалеко осталось до голубка. Потом она всегда подмигивала и звонко смеялась.

«Чертовка», — подумал я, запуская пальцы в волосы.

Сегодня она снова прогуляла физкультуру, как и всегда. Сколько бы раз я ни спрашивал, стражница никогда не говорила мне причин своих прогулов. К тому же она отказалась сказать мне, где проводит целый час. Однако я был уверен, что она уходит из школы.

Я почувствовал, что кто-то смотрит на меня. Я посмотрел направо, где сидели освобожденные. Аюдалия мгновенно отвернулась, слегка покраснев, и уткнулась в учебник по истории, притворяясь, что невероятно заинтересована планом сражения, нарисованном на странице.

«Может, стоит спросить у нее?» — внезапно подумал я и придвинулся к девушке, заглядывая в книгу через ее плечо.

— Это, вроде, план Русско-Финской войны? — спросил я, вежливо начиная разговор.

— Я и без тебя знаю, — кинула девушка, дернув плечом и перебросив волосы, чтобы мне было ничего не видно.

«Зачем тогда пялилась на меня, если ведешь себя так грубо?» — озадаченно подумал я, собираясь отойти о нее.

— Ты меня бесишь, — вдруг сказала Аюдалия, не поднимая головы.

— И чем же? — раздраженно спросил я, замерев.

Одноклассница молчала, словно собиралась с мыслями. Я терпеливо ждал ее ответа.

— Ты разобьешь ей сердце, — спокойно ответила она, пронзив меня своими карими глазами с зеленоватыми кругами.

Впервые я умудрился нормально разглядеть подругу Кетернии. Девушка была симпатичной, с бледными веснушками на румяных щеках и прекрасными глазами, но темные синяки под ними делали ее похожей на панду, а между бровями, которые она часто хмурила, образовалась небольшая морщинка.

— Извини? — спросил я, удивившись ее словам.

— Я уверена, что общение с тобой принесет ей одну лишь боль, так что прекрати сейчас, пока не стало слишком поздно, — Аюдалия громко захлопнула книгу и кинула ее в сумку.

— С чего ты взяла? — поинтересовался я, чувствуя себя униженным ее безосновательными обвинениями.

— Просто знаю, — кинула девушка и заторопилась выйти из зала.

Я побежал за ней, желая узнать причину ее ненависти. Я легко поймал мяч, летевший в Аюдалию, и швырнул его ребятам, состроившим виноватые лица. Одноклассница не поблагодарила меня и вылетела за дверь. Я остался стоять в зале, словно пораженный молнией.

Кетерния пришла к кабинету, в котором у нас был следующий урок, словно ничего не произошло. Она подскочила ко мне, вскрикивая «Бу!» у меня за спиной, чтобы застать меня врасплох. Я слегка вздрогнул, чем вызвал ее улыбку.