Я посмотрел, как он прикрыл дверь и решетку. Поправив очки, вампир ухмыльнулся, обнажая клыки.

— Бабушке привет, — лифт с лязгом покинул этаж.

Я в недоумении постоял пару секунд, затем вошел в прихожую и отгородил себя от внешнего мира, захлопывая люк бежево-золотого бункера.

***

Просторная прихожая была обставлена всем необходимым, но белые и пустые стены неприятно давили на меня со всех сторон. Прямо напротив двери было окно, занавешенное легким белоснежным тюлем, затуманивавшим вид людной улицы. Симметрично слева и справа от меня располагались еще две двери: одна из светлого дерева, другая из стекла. Сняв обувь, я наугад пошел к последней. Ручка легко поддалась, и я вошел в гигантскую залу, занимающую целых два этажа. Зал для тренировок блестел дороговизной и новизной. В каждом углу были тренажеры, шведская стенка, навороченная стереосистема покоилась в дальнем углу. На окнах были жалюзи, подходящие к общему интерьеру комнаты. Под потолком были балки, явно выделяющиеся на фоне больших стеклянных вставок, сквозь которые виднелось голубое небо. Я сразу представил, как мы с Кетернией будем там тренироваться.

«Забудь, — отмел я такие мысли. — Пусть он с ней тренируется».

Я покинул зал, плотно затворив дверь. Подхватив чемодан и сумку, я зашел в комнату напротив. Меня встретил приятный мягкий свет, озаривший просторную гостиную. Два дивана, пара кресел, несколько пуфиков разных цветов и огромный телевизор. Последний особенно меня порадовал: уже сегодня я смогу расслабиться, посмотрев какой-нибудь фильм. Слева была широкая лестница, сиявшая металлом и стеклом. Чуть дальше была перегородка, за которой пряталась внушительных размеров кухня, объединенная со столовой. Пройдя по коридору, я обнаружил большую библиотеку, в книжных шкафах которой хранились знаменитые художественные произведения человечества и редкие тома, написанные стражами. Я погладил старые корешки пальцами. Весь этот интерьер насторожил меня: эта квартира не была похожа на временное место жительства.

Я вернулся в гостиную, взлетел по лестнице. Налево был коридор с тремя дверьми. Я подошел к дальней и дернул за ручку — она не поддалась. Следующая — то же самое. Последняя. Дверь легко открылась, пропуская меня в светлую просторную комнату. Шесть окон, балкон, выглядывающий на пересечение улиц, большая кровать, рабочий стол, небольшой телевизор, шкаф для одежды. Еще одна дверь. Я легко отворил ее и оказался в просторной ванной.

«Строгая и современная», — пришло мне на ум.

Белая плитка перемежалась с серой, напоминая шахматную доску; несколько мятных изразцов, заманчиво блестевших под мягким светом ламп. Я подошел к зеркалу, вглядываясь в свое отражение. Усталость, синяки под глазами. Я тяжело вздохнул. При входе я обратил внимание, что из ванной комнаты выходила еще одна дверь в соседнюю. Я безразлично дернул ее, заранее зная, что она не откроется. Я решительно покинул комнату, притворив за собой дверь.

Атмосфера простора этой квартиры уничтожала меня, поэтому я предпочел взять свои вещи и переместиться в свою спальню: там было уютнее. Расправившись с чемоданом, я с интересом набросился на сумку. Она была набита разными документами, но первым делом я схватился за черную коробку, выглядевшую невероятно дорого и привлекательно. Я открыл бумажную крышку, беря в руку новенький серебристый телефон. Телевидение давало мне представление об использовании таких девайсов, поэтому я мгновенно включил его. Экран ожил, высвечивая красный логотип. Загрузившись, телефон пиликнул. Я быстро пролистал экраны, заглянул в контакты. Там было имя бабушки, написанное по-норвежски, Стефан и Себастьян — по-французски, Кетерния — по-русски, Марисса — по-английски. Я сжал смартфон в руках. Вот моя судьба. Я прикрыл глаза, избавляясь от воспоминаний о поцелуе. Странно, что я так просто вспомнил об этом, ведь во время поездки на машине боль отступила. Ответ сразу стал ясен.

— Спасибо, Бостон, — прошептал я и отложил телефон в сторону.

Дальше я вынул ворох бумаг, ознакомление с которым заняло пару часов. Там был мой новый паспорт, в котором значилось, что я гражданин этой страны. Данная мера была понятна: иначе меня бы вышвырнули из России. Документы, в которых значилось, что квартира принадлежит мне, прописка, уведомление об уборке. Оказалось, что по ночам будет приходить вампирша, чтобы принести продуктов и начистить все до скрипа. Внизу была пометка, написанная размашистым каллиграфическим почерком и темно-зелеными чернилами: «Зайдет в ближайшее время, нужно будет пригласить ее в квартиру».

«Значит, всей бумажной волокитой занимается Стефан», — я взял следующее многостраничное чтиво.

Это оказался договор с банком, в котором значилось, что я владел золотой картой. В самом конце было три пустых места для подписи. Я поставил закорючку услужливо прикрепленной ручкой. После этого я взял пластиковую именную карту светло-голубого цвета. Естественно, радости моей не было предела, но я не имел никакого понятия, на что можно было потратить деньги. Я даже не знал, где тут находится магазин. Карточка легла рядом с мобильником. Остальные бумаги были тривиально просты и не несли никакой новой информации. Только последний лист полностью захватил мое внимание. Я положил сумку подле себя и впился глазами в сухой напечатанный текст. Это была карта, показывающая место жительства Кетернии. Внизу был указан ее мобильный телефон. Больше ничего написано не было, но я все равно продолжал отчаянно пялиться в лист. Я очнулся, когда из сумки что-то выкатилось. Я остановил падение предмета в сантиметрах от пола. Поманив вещь к себе, я рассмотрел ее внимательнее. Это был снежный шар, сделанный вручную, внутри которого располагалась моя родная бухта с Зубами Дьявола. Я легко встряхнул его, поднимая белый порошок со дна. Эта была просто безделушка, но я поставил ее на прикроватный столик. Мой взгляд задержался на шарике, но потом, тряхнув головой, я встал с кровати, убрал ненужные бумаги в сумку, подхватил телефон и вышел из комнаты.

Слева была еще одна балконная дверь, но я прошел мимо, входя в зал. Вдоль стены под самым потолком был широкий уступ, шедший по периметру комнаты. Я пошел по нему, осматривая все сверху. Оказалось, что у зала было ответвление, идеально подходящее для бега и стрельбы; в его конце были душевые. Я увидел лестницу, завершавшую балкон, и подошел к ней, взлетел по железным ступеням, открыл люк над головой и оказался на крыше. Там было невероятно жарко, но я, поборов себя, прошелся по серой кровле, гремевшей от каждого моего шага. На краю была резная решетка, прочно закрепленная. Оглядевшись вокруг, я оценил невероятный вид. Справа виднелось то желтое здание с корабликом на шпиле, впереди собор, купол которого отливал золотом, налево и сзади бесконечные ряды крыш домов. Теперь я почувствовал простор.

«Жару я тоже почувствовал», — недовольно подумал я, слетая вниз по лестнице в чудесную прохладу помещения.

***

В половину восьмого я спустился вниз на кухню, собираясь приготовить себе что-нибудь съедобное. Холодильник, как я и думал, был набит едой до отвалу. Я выудил пару яиц, колбасу и апельсиновый сок, когда мой телефон, лежащий в заднем кармане поношенных домашних штанов, завибрировал. Положив съестное на тумбу, я выхватил девайс, экран которого горел надписью «Бабушка Айна». Я провел по экрану, отвечая на звонок.

— Привет, бабушка! — я постарался сделать свой голос, как можно жизнерадостней, чтобы не заставлять ее волноваться.

— Александер, здравствуй, — тихий и спокойный голос, только за ним кроется что-то еще.

«Похоже, она действительно плакала, когда я улетел», — подумал я, переключив вызов на громкую связь и начиная готовить ужин.

— Как дела? — спросила бабушка после непродолжительно молчания.

Я быстро рассказал ей все о поездке с Бостоном, передал ей привет от вампира, на что она лишь сдержано поблагодарила меня; описал квартиру, стараясь не упоминать, что ее стерильная чистота сводила меня с ума.