— Я что, заснула? — повторила девушка, потягиваясь и зевая.
«Заснула? — я замер. — Она что, не помнит, что ее настигла внезапная смерть? Почему? Может, из-за русалки? Или, может, потому, что это сон?»
Похоже, мое паническое замешательство было написано у меня на лбу.
— Чего случилось? Отчего такое волнение? — забеспокоилась девушка.
— Нет, просто ты уснула в той пещере, а я не хотел тебя будить и тащил на себе до сюда. Это не паника, а смертельная усталость, — соврал я. — А тебе бы надо меньше есть, — съязвил я для убедительности.
Кетерния внимательно смотрела на меня, пытаясь уловить малейшие признаки лжи. Она расслабилась и протянула руки к костру: поверила. Я подошел к ней и накрыл ее пледом. Мы с ней молчали, всматриваясь в загоравшиеся звезды.
— Здорово мы победили тех русалок, — внезапно улыбнулась Кетерния, радостно посмотрев на меня.
Я не смог удержаться и улыбнулся в ответ.
— Да, ты была на высоте, я прям не ожидал, что непутевая девчонка, которая еще вчера не могла зажечь даже спичку, сегодня устроит такой махыч.
— Похоже, такое происходит со мной только в моменты опасности, — заключила Кетерния, сильнее закутываясь в плед и наклоняясь к огню.
Я утвердительно кивнул.
— А еще когда ты превращаешься в злобную фурию, — пробубнил я.
— Ой, заткнись, — она швырнула в меня камушком. — Сам-то хорош, купился на чары сирены и еще одной русалки. Но, скорее всего, ты просто засмотрелся на их грудь, извращенец!
Я рассмеялся и кинул камушек в ответ.
— Какие у тебя познания! Знаешь, как выглядят сирены. А вторая, кстати, была мемозиной — ближний бескрылый родственник сирен.
Я решил деликатно проигнорировать колкость Кетернии о груди русалок, потому что внешний облик тоже является частью их чар.
— Похоже, твои силы относительно бесполезны против существ водной стихии, — заключила девушка, выслушав мою краткую справку о мемозинах.
— Да, то же самое касается и тебя: фейри огня или земли будут с тобой наравне, и только ледяные стражи смогут дать им достойный отпор, — подтвердил я.
— Получается, друг без друга мы бесполезны, — девушка легла на землю, рассматривая звездное небо.
Я промолчал, тем самым соглашаясь с ее мыслями. Кетерния повернула голову в мою сторону, и ее взгляд упал на красную накидку. Стражница повернулась на бок и схватила рукой легкую алую ткань.
— Красивая, откуда она здесь? — Кетерния внимательно рассматривала накидку, проглаживая рукой перья на капюшоне.
— Когда ты заснула под водой, у меня уже не было сил тащить твою тушу наверх, поэтому мне помогли мерроу.
Кетерния непонимающе взглянула на меня.
— Это тоже русалки, но под водой они живут с помощью вот такой накидки. Если они ее снимут, то станут людьми и смогут жить простой жизнью человека на земле. Когда у мерроу отнимают такую накидку, то русалка больше не может вернуться в океан, — объяснил я.
— Ты что, ее отобрал? — девушка удивленно глянула на меня.
— Нет, конечно, кто я по-твоему? — возмутился я.
— Извращенец, — просто ответила Кетерния. — Тогда как ты ее заполучил? Неужели в тебя влюбилась одна из этих мерроу и подарила тебе свою накидку в знак того, что уже готова иметь от тебя детей?
Я тяжело сглотнул ком в горле, вспомнив о самопожертвовании юной мерроу.
— Нет, одна из русалок отдала накидку своей мертвой матери, чтобы ты не захлебнулась, пока я тащил тебя до берега, — приврал я.
«Ненавижу врать», — сокрушенно подумал я.
— Да, видно, я крепко спала, раз совершенно не помню этого. Может, надо вернуть накидку? — заволновалась Кетерния, проводя рукой по мягкой ткани.
— Не думаю, можешь оставить себе, — заверил ее я.
Она не подала вида, но глаза девушки загорелись, а рот растянулся в еле заметной улыбке.
— Получается, эта накидка позволит мне плавать под водой? — восторгалась Кетерния.
— Нет, так могут только мерроу, — разрушил ее мечты я.
— Жаль, зато она очень красивая!
Кетерния села и аккуратно застегнула накидку на шее, а потом натянула капюшон на голову.
— Мне идет? — спросила она, расправляя перья на новой одежде.
— Да, — я слегка ухмыльнулся.
Стражница широко улыбнулась.
— Тогда передай своим знакомым русалкам при встрече огромное спасибо!
Я завидовал ее энтузиазму.
Кетерния скинула капюшон и вернулась к бесконечному звездному небу. Я же смотрел на девушку, каждый раз убеждая себя, что она живее всех живых.
— Сегодня мы здесь дольше обычного, — она прервала тишину.
— Время здесь течет по-другому, так что мы, наверное, можем оставаться тут днями, а в реальности это будут часы, — заключил я.
— Скорее всего, — вздохнула Кетерния.
Так мы с ней просидели до первых солнечных лучей, предвещавших рассвет. Звезды начали расплываться на светлеющем небе, и казалось, будто взор золотистых глаз Кетернии пытается уловить все звезды до последней. Наконец, когда ласковый утренний свет упал нам на глаза, Кетерния легко поднялась на ноги и поправила накидку у себя на плечах.
— Похоже, мне пора, — сказала она и грустно улыбнулась, идя вдоль берега по кромке воды.
Я шел рядом, ожидая своего исчезновения из сна. Со временем мы с Кетернией начали медленно растворяться в воздухе. Вдруг девушка остановилась, приподнялась на цыпочки и крепко обняла меня за шею. Сперва я сильно удивился, а потом обнял ее в ответ.
— Было здорово, как-нибудь повторим, — прошептала девушка мне в ухо. — И не надо так сильно волноваться обо мне.
Она отстранилась от меня, широко улыбнулась и побежала прочь по берегу. Только красная накидка летела за ней, переливаясь в солнечных лучах.
***
Я открыл глаза. Солнечный свет пробивался в мою комнату, и световые пятна мягко играли по стенам. Я приподнялся на руке и достал будильник, который отшвырнул ранее.
«Одиннадцать утра, нехило я поспал», — я протер глаза и встал с постели.
В доме царила тишина, я окликнул бабушку, но мне никто не ответил. Я был один. Улыбаясь этой свободе, я направился в ванную. Даже стоя под прохладным душем, я не смог избавиться от своих тревог о Кетернии.
«Она же умерла. Она точно не дышала, а сердце не билось, — размышлял я. — Может, это из-за русалки? Она могла отдать ей искру жизни или просто заставить ее жить?»
Я облокотился спиной о стену.
«Я держал ее труп, я не мог ошибиться, она была мертва! — паниковал я. — А что, если она покинула сон и не проснулась, умерла?»
Я сжал кулаки.
«Надо найти, как с ней связаться, и узнать, все ли с ней хорошо», — решил я.
Я вернулся под струю воды, желая смыть мыло, но вода не шла. Я оглянулся: все вокруг было покрыто льдом. Я отодвинул занавеску: вся комната походила на морозилку.
— Черт, — пробурчал я.
Я сосредоточился, представляя, как лед медленно тает, превращается в воду и стекает в трубу. Лед мгновенно слетел со стен, полетел в ванную и растворился во вновь пошедшем потоке воды. Я выдохнул.
— Нужно отдохнуть, — заключил я, заворачивая полотенце на поясе и выходя из ванной.
Быстро сделав кофе, я направился к бабушке в кабинет, желая посмотреть тв и расслабиться. Я начал щелкать пультом в поиске интересного канала и внезапно остановился на музыкальном, где как раз играл ролик группы Imagine Dragons, о которой говорила Кетерния. Я прикрыл глаза, пил кофе и наслаждался приятной музыкой. Когда песня закончилась, я встал, желая заварить себе еще кружку бодрящего напитка. Выходя из комнаты, я бросил взгляд на бабушкин массивный стол. На нем лежал толстый фолиант, украшенный камнями: на обложке было по-английски написано «История и генеалогия стражей». Я знал эту книгу, потому что только так я мог ознакомиться с миром магии. Но помимо этого, автором этой книги был мой дедушка — Джонатан Йенсен. Бабушка всегда относилась к фолианту с особой заботой и иногда, когда я не видел, брала его в руки и плакала по погибшему мужу.
Сейчас же книга лежала на столе без чехла, что было необычно. Я поставил пустую кружку на стол, сел в бабушкино кресло и взял толстый фолиант в руки. Закладка в книге лежала на главе о стражах огня и земли. На десяток страниц был представлен полный список семей. Я аккуратно вел пальцем по перечню, пока не дошел до буквы «Л». Просмотрев колонку несколько раз, я не обнаружил фамилии Люсент. Тогда я решил почитать о семье Леруаморо: второй огненный страж, по словам бабушки, был носителем этой фамилии. Я открыл страницу, где начиналась история этой семьи. Их генеалогическое древо занимало целый разворот, прямо как наше. В самом низу страницы располагалось пять имен: четыре женских, написанных дедушкиной рукой, и одно мужское — бабушкиной. Имя было выведено красными чернилами: Себастьян Стефан Рафаиль Леруаморо; и он был старше меня на год. Я посмотрел на женские имена и года их рождения: Зое (1989), Лилиан (1990), Надия (1993) и Регина (1995).
