- Странно, – нахмурился Альдо, – а что же здесь лежало, если мастерам понадобилось вставлять отравленную иглу?
- Не знаю, – я сделал честнейшее выражение лица. – Сам удивился.
- Ричард, ты ничего не хочешь мне сказать? – блондин внимательно посмотрел на меня, а потом на камин.
- Нет.
- Ричард, давай не станем лгать друг другу, ведь ты клялся мне в верности! Кто еще, кроме тебя, мог спрятать содержимое шкатулки? Если ты боишься, что я упаду в обморок от его вида, то успокойся – я еще и не то видел. Ну же, – блондин протянул руку. – Отдай мне то, что ты пытаешься спрятать.
- Ничего не пытаюсь, – ответил я, быстро вставая с кресла. Не следовало горячиться, но теперь уже время вспять не повернуть.
- Откуда в тебе это? Ты же Окделл, а не Рамиро-Предатель! – теперь разошедшийся Альдо почти кричал. – Но ты, сын Эгмонта, хочешь жениться на безродной девке, а потом проворачиваешь какие-то дела за спиной своего государя!
- Вы еще не коронованы, – я выдержал его злой взгляд. – И прошу вас не говорить так о Мэллит.
Ничего не сказав в ответ, Альдо схватил меня за плечо и швырнул обратно в кресло, а потом, нагло воспользовавшись моим замешательством, выхватил из-за пазухи моего колета бумаги. Не знаю, почувствовал ли он, что спрятал я утаенное там или просто выглянул уголок пожелтевшего листа, но спалился я со всеми потрохами. И снова пытаясь спасти Рокэ Алву. Да что ж такое-то?! Наброситься и вырвать у него бумагу – не вариант: древние документы пострадают, а я буду брошен в Багерлее, как изменник. Нет, остается сидеть и смотреть, как сыч.
- Что бы не намудрил мой предок, я узнаю об этом, – зловеще пообещал Альдо, отходя в другой конец комнаты и разворачивая бумагу.
Читал он долго, хмурился еще дольше, а потом посмотрел на меня с презрением и швырнул исписанные листы на ковер. Схватить их у меня бы не вышло. Что делать теперь, ну что дела-а-ать… Лицо раскраснелось от беспокойства, сердце неистово колотилось. Постояв и позлившись минуты две, Величество подобрал письма.
- Скажешь кому-нибудь об этом – отправлю на плаху твою сестру, – преспокойно сказал Альдо, пересекая быстрыми шагами комнату. – Узнает Робер или Левий – туда же отправлю и Катарину. Вряд ли Эпинэ это понравится. Ты меня понял?
- Понял, – буркнул я зло.
Последняя воля Франциска Оллара полетела в горящий камин. Твою мать, приддовский ублюдок, совсем с катушек съехал?! Я рванулся было вперед, готовый вытаскивать драгоценную бумагу голыми руками, но Альдо удержал меня за воротник колета, а затем с силой швырнул на пол. Холтийский ковер смягчил удар от падения, только последовавший за этим удар ногой в бок заставил глухо вскрикнуть.
- Ничтожество… – шепнул я чуть слышно. – Какое же ничтожество…
- Что ты там бормочешь?! – угрожающе спросил Альдо, нагнувшись и подняв мою голову за волосы. – Я знаю вас! Раньше только Робер смотрел в сторону Алвы, а теперь и ты туда же! Вставай Окделл, не пристало Повелителю Скал валяться в ногах у своего короля. Хоть ты и заслужил! – он с силой потянул за волосы.
Пришлось встать и отряхнуться. Хорош я теперь! Ничуть не лучше, чем во время потасовки с Айрис, разве что без царапин на щеках. Серо-голубые глаза Альдо горели неприкрытой яростью. Мои волосы он наконец выпустил, но легче не стало, даже когда он отвернулся.
- Рокэ Алва не станет королем! – жестко сказал Альдо. – Если хочешь, чтобы дорогие тебе женщины остались живы! В шкатулке оказалось ожерелье Октавии, которое пожертвовали на бедных. Ясно?
- Да…
- Молчать – твой долг перед святым Аланом и твоим отцом.
О, как круто вывернул!
- Конечно, Левий навещает узника в Багерлеее и я не могу ему запретить. Так что и убить Алву не получится, – задумчиво пробормотал Альдо, кинув в огонь шкатулку. – Это сразу объявят убийством. Поэтому у нас будет суд эориев, Ричард Окделл, как при Эрнани Святом. Если тебе дороги жизни женщин и спокойствие Робера, ты просто обязан будешь проголосовать за его казнь! – прошипел белобрысый разряженный петух, схватив меня за подбородок и яростно глядя в глаза. Куда девался тот принц Альдо, которого я встретил в Агарисе?..
- Да, – прохрипел я. – Отпустите.
Некоторое время после того, как его шаги стихли в коридоре, я сидел в кресле и мелко дрожал, пытаясь осмыслить случившееся. А потом зашелся в приступе истерического хохота. Цепь, подаренная Альдо, упала золотой змеей на ковер.
====== Глава 53. Как затевать скандалы ======
После всех передряг, в которые меня занесло, казалось, что ничего хуже грозящей Рокэ Алве смертельной опасности быть не может. Однако – нет. На первом же совместном обеде с принцем Раканом и его приехавшей бабушкой произошло нечто странное и из ряда вон не то что выходящее, а даже выпрыгивающее.
- Святой Алан! – я так и подскочил с испуганным возгласом, когда на скатерть откуда-то сверху упала большая перчатка из малиновой замши. Шестипалая с поразительно оскорбительным для меня гербом – свиньей на блюде. И надпись какая-то.
До меня не сразу дошло, что выудил ее из соусника Альдо и бросил на стол. Куда делись хорошие манеры, он тут царь или не царь? Назвался королем – веди себя подобающе. Хотя, чего хорошего теперь от него ждать… Наколов уродливый аксессуар, пропитанный соусом, на вилку, Робер прочитал:
- Владельцем сей перчатки является благородный и свободный Суза-Муза-Лаперуза граф Медуза из Путеллы.
- Откуда взялась эта дрянь, и при чем тут медуза?
- Такую перчатку, или весьма похожую, я и герцог Окделл видели в Лаик. Это был розыгрыш, зашедший, впрочем, весьма далеко, – вот кто тянет Придда за язык, а?
- Что за розыгрыш? – уточнил Робер.
- Некто подобным образом объявил войну капитану Лаик, человеку весьма злобному и недалекому. Занимателен тот факт, что та перчатка тоже была с левой руки. И была точно так же обнаружена во время обеда. Если не ошибаюсь, она плавала в бульоне...
- И кто посмел? – перебил Альдо.
- Нужно узнать, вдруг кто-то служил в Лаик из слуг или поваров, – предложил Рокслей.
- За стол сели все одновременно, значит, перчатку положили раньше, – Робер попытался рассуждать адекватно.
- Но слуги Лаик не производили впечатления шутников, а проказы Сузы-Музы были откровенно школярскими. И я бы не сказал, что умными. Впрочем, капитан Арамона иного отношения не заслуживал. Не правда ли, герцог Окделл? – так, я не понял, Спрут меня подставить решил?!
Я гордо промолчал и сделал вид, что совершенно ничего не понимаю. И правда не понимал. Никакой причастности к появлению этой проделки за мной не имелось, скрывать нечего, так почему же с таким подозрением таращится на меня Величество? Валентин если не знал, то догадывался, что именно я с товарищами занимаюсь массово-увеселительными делами в Лаик. Кажется и он как-то раз подсобил – когда спустил через камин еду. А если сейчас напоет что-нибудь об этом Альдо, то мне не жить. И вообще я кушать хочу, а тут мясо вкусное…
- Кошки с ним, с капитаном, – Робер потер глаза. – Мог появиться во дворце кто-то из бывших унаров? Герцог Придд и герцог Окделл были с нами.
- Не знаю, – развел руками Рокслей.
- Господа капитаны гимнетов! – Альдо хлопнул ладонями по столу, снова показывая отсутствие хороших манер. – Чтобы больше ничего подобного в еду не попадало. Сегодня перчатка – завтра яд! – и он с ненавистью взглянул на меня.
Приехали. Я-то здесь при чем? Из-за того дурацкого просчета с ядом и вином? Но откуда Альдо знать? Робер пообещал не рассказывать ни ему, ни Матильде.
- Ваше Величество, будут приняты все меры. Мы просим разрешения немедленно заняться поисками, – вскочил Мевен.
- Для того чтобы исполнять свои обязанности, разрешения не требуется. Отправляйтесь.
Мевена и Рокслея тут же как не бывало, а я невозмутимо потянулся к остывающему мясу. Суза-Муза Сузой-Музой, а голод – не тетка. Глядя на меня, Матильда вздохнула и тоже положила себе порцию. Альдо трясло от гнева, его глаза горели яростью, а ноздри раздувались.