- Расскажи мне о море, моряк, ведь из моего окна я не вижу его. Расскажи мне о море, моряк, ведь я ничего не знаю о нем… Расскажи мне о море, моряк… Расскажи…
Наконец, мы вышли к двери. Кхм. Четыре гвоздя, значит? Их тут, судя по всему, сорок четыре! Но, если побороть истерику, можно разглядеть две пары восьмиугольных шляпок, отличающихся от остальных. Я, подумал, надавил пальцами на медные звездочки и раздался щелчок. Потом нажал на дверную ручку, навалился на дверь. Все. Мы куда-то пришли, а куда – Чужой его знает.
====== Эпилог ======
- Идите вдоль стены, – велел Рокэ. – Там будет еще одна дверца, она запирается на обычный засов. За ней – потайная лестница и дверь с леопардовыми мордами. Надавите правой морде на оба глаза и потяните кольцо на себя. Там найдете ключи.
Я поспешил выполнить все, что он сказать, чтобы забрать тяжелую связку ключей. Самый большой был от первой двери. Потом Рокэ сказал, что будем жить в левых комнатах, они выходят окнами на внутренний двор и нас там никто не заметит. Чудесно. Но что это все-таки за место? Посмертное чистилище? Я не сомневался, что умер. Совершив прыжок на такую глубину, я, вероятно, сломал себе руки, ноги, да и шею заодно. Пройдя в дальнюю комнату, бывшую спальней. Я открыл замок, вдохнул запах гиацинтов. Как он сохранился? Рокэ, придерживаясь за стену, добрел до камина и устало рухнул на золотистую шкуру льва.
- Посмотрите в окно, скорее всего, там, на улице, давно стемнело.
Окном Рокэ назвал щель между ставнями. И правда – совсем темно.
- Скоро ночь, – предположил я неуверенно.
- До утра мы не дотянем, – Алва поежился. – Затопи. Дрова или в ящике у камина или придется спуститься.
Ох. Как-то раз, в прошлой жизни, я принимал участие в затоплении печки, а что делать тут? Спичек нет, зажигалки – тем более, но ведь и времена соответствующие. Оглядевшись, я увидел ящик, окованный медью, в котором лежали поленья, а в корзинке рядом – еловые шишки, лучина, огниво и трут. Что-то из серии “сделай сам”. Вот я и принялся делать, усевшись на полу и громко сопя от напряжения. Час или около того я потратил на зажигание камина, и вот, наконец удалось. Рыжий огонь затрещал, разгораясь, я же зажег еще несколько свечей, потому что сидеть в потемках совсем не радостно. Присмотревшись, я увидел на светлом деревянном полу кровавые следы. Но я обут. Рокэ?.. Я внимательно посмотрел на его босые, сбитые в кровь ноги и мое сердце сжалось. Хорош эорий! Надо было предложить ему свою обувь...
- Я найду мазь для ваших ног, – решительно сообщил я.
- Это пустяки. Не сказал бы, что здесь жарко.
- Огонь еще не разгорелся. Я сейчас принесу вино. Здесь есть одежда?
- Нет. А вино давайте. Поищите в буфетной, – указал он, прикрыв глаза ладонями.
В буфетной – двенадцать запечатанных бутылок и кувшин с касерой. Отлично, может, мой бывший эр, выпив, придет в себя. Схватив одной рукой бутылку, второй – кувшин, я понесся, громко топая, обратно. Налил себе вино, Рокэ – касеру, как он попросил. И только выпив, ощутил, как сильно замерз сам. Странные мысли наплывали с потрясающей быстротой. Это дом Катарины... как проверить, настоящий ли Рокэ?.. Что делать дальше, если он – всего лишь фантом, мираж? В полузабытье мерещился голос Катарины, что говорила какие-то гадости. Я не слушал. Потом вспомнилось кольцо с молнией. Это... это не Эпинэ! Перстень Ариго...
- Юноша, если вы собрались спать, пожелайте хотя бы спокойной ночи.
- Я не сплю, – отозвался я тихо. – Меня развезло немного.
Алва молча протянул руки к огню. Его больше не била дрожь – касера помогла. Подвинувшись к нему, я сел рядом с Алвой и тот вскоре обнял меня за плечо.
- Рокэ, почему вы тогда не дали мне отобрать у вас вино?
- Хотел спасти вас от участи отравителя королевы и старика, – просто ответил Алва.
Угу, хотел. А как понимать наличие кольца и кинжала во врученном Хуаном ящике? Впрочем, я в этом уже успел сильно запутаться и поэтому не стал спорить. Рокэ попросил у меня кочергу, я, недоумевая, нашел и вручил ее бывшему эру. Он же свернул ее в кольцо и отбросил. Значит, жива в нем еще силушка молодецкая! И славно.
- Налейте мне еще и прогуляйтесь по дому, – посоветовал Рокэ. – Вам здесь жить, хоть и недолго.
- Эр Рокэ, вы были неправы. Штанцлер и Катарина хотели, чтобы я вас убил, а вы лишь упростили им задачу.
- Очень мило с их стороны, – объяснять причину такого поступка Алва явно не собирался. – Вы делали все верно, юноша, делая вид, что верите им, но они бы выкрутились, а вас убили бы, как Джастина Придда. Все. Идите спать.
- Не пойду! Сказали “а”, говорите и “б”! Что там с Джастином? Даже если бы нарисовали картину, то у меня нет столь же влиятельной родни, как у него. Ничего бы со мной не случилось. К тому же, я вас просто уважаю, а он любил вас.
- Ненавидел, – поправил меня герцог. – Чем-то смахивал на вас, но только страдал от любви к не менее страдающей королеве. Будьте любезны, налейте.
Я налил еще, теперь уже вина. Разумеется, в эти сказки Катарины я никогда не верил, но проверить Рокэ стоило. Хотя, что толку его теперь проверять? Все слишком сложно и запутано из-за грядущего Излома. И слушать теперь похвалы Рокэ Алвы было невыносимо, потому что я все-таки предал его. В суде, не выдержав натиска со стороны Альдо... Я старался быть хорошим оруженосцем, старался придумать идеальный план по вытаскиванию Рокэ из плена, только все пошло прахом.
- Вам и впрямь стоит послушать про Джастина. Наследник Вальтера стал очередной игрушкой Катарины. Он на нее молился, пока не узнал что-то, отчего сломя голову сбежал на войну. Дурак лез в самое пекло, пришлось держать его при себе. Юноша был готов меня убить, но ее величество была далеко, и отраву ему никто не подсунул. С кинжалом он на меня однажды бросился, было дело… Потом он пообвык и, к своему несчастью, решил, что я не столь уж и плох. После того как мы чуть не утонули во время переправы, граф Васспард стал смотреть на меня так, будто хочет что-то сказать. Это заметили, вернее, заметил. Килеан… Джастина вытребовали домой, назад он не вернулся. Килеан заплатил за Джастина, вместе с братьями Ариго, хотя у этих долгов поболе… Ты слышал про картину. Источник мог быть лишь один – Катарина. Она знала все мои родинки и все родинки Джастина. Я стал искать художника и почти нашел.
- Почти?
- Его убили, но не его собутыльников. Один вспомнил, как описывали внешность “Марка” и “Лакония”. Это был ментор братьев Ариго. Катарина часто повторяла однажды удавшееся, но, поскольку Эстебан был вашим другом, ей не удалось осуществить затеянное. А другая, подходящая на роль сплетника персона, попросту не подвернулась ей под руку.
Рокэ снова прикрыл слепые глаза ладонями, потом провел по бровям к вискам. Когда мы с ним впервые разговаривали, во время спасения моей погрызенной руки, он тоже сделал этот жест. Сколько времени прошло с того дня... Очень и очень много. Несколько лет. А кто я теперь – Ричард Окделл или Дима Сергеев? Вариант “два в одном” невозможен, поскольку слишком много событий произошло именно с Ричардом.
- Рокэ, вы слишком много пьете, – забеспокоился я, увидев, как он наливает себе четвертый стакан касеры. – Может, лучше не надо?
- Ты знаешь, чего я хочу на самом деле. Чтобы ты оставил меня в покое, – тоскливо и глухо ответил Рокэ. – А не возился со мной, как с малым ребенком, чтобы потом возвести на трон. Слепой король – как ты это себе представляешь?
- Я справлюсь!
- Упрямец, – вздохнул Алва, перебираясь в кресло.
На меня снова нахлынули горестные воспоминания о том, как все мои попытки пошли прахом, и я заплакал, как после смерти Удо. Помню, как Мирабелла неустанно твердила младшим хныкающим дочерям, что Окделлы не плачут, но я все еще не мог почувствовать себя полноценным Окделлом, как ни старался. Я умер, а дух того Ричарда, что жил в этом теле до меня, слоняется где-то в посмертии. Вероятность того, что мы когда-либо встретимся, так же, как и того, что я вернусь в жизнь, равна нулю. Со сломанной шеей и разбитой головой не живут. Я умер так, как умерла Розалин... почти так же...
