- Эр Рокэ... – пролепетал я, не в силах произнести больше ничего. – Я пришел за вами. Вы...
Тут меня словно током ударило, когда он повернул голову в мою сторону. Мой эр был слеп. И тот ли это эр? И если нет, то как их различать? Оба – синеглазые, белокожие, темноволосые. А со слепым человеком я общался в первый раз. И отчего-то стало неловко.
- Окделл? Не лучшее время и место для встречи. Лучше уйдите, эрэа сейчас вернется и ей не понравится, что мы беседуем.
- Катарина Оллар не вернется! Она умерла во время родов! – почти прокричал я. – И это устроено мной, я оставил ее одну в пустых покоях... здесь... – только сейчас до сознания дошло, что совершил я тогда, по сути, чудовищный поступок, но по крайней мере, оставил ей шанс выжить. – Можно сказать, что я убил ее. Вот.
- Вот как? Роскошно, – Алва приподнял бровь. – Ладно, если твой кинжал с вепрем при тебе...
- Нет, этот куда-то потерялся... Есть другой, эр... – я достал кинжал, брошенный Карвалем.
- Тогда пройди в кабинет – там на стене должен висеть кинжал в синих бархатных ножнах. Трехгранный клинок, на нем клеймо в виде вихря. Принеси его.
- Но эр Рокэ, нам надо уходить! Вы – король! А с вашими глазами мы что-нибудь придумаем...
- Ричард Окделл!
Обойдя мертвую фрейлину, я зашел в кабинет. На шкуре черного льва было развешано оружие, в том числе и кинжал в синих ножнах. Я взял его и вернулся. Рокэ продолжал с преспокойным видом лежать. Он здесь что, спать собрался?
- Нашел? – спросил он спокойно.
- Да.
- Молодец. Теперь подойди к инкрустированному столику, который в углу. На нем лежит ключ.
- Лежит... – собственный голос показался мне затравленным.
- Сними с меня цепи.
Он еще и закован! А мне показалось, что послышался легкий звон, но нет. Рокэ еще удавалось не выдавать наличия оков моей невнимательности. Когда я был в цепях, будучи в плену, то звенел ржавыми железками без конца. И я отбросил цепь подальше, почувствовав нервное напряжение. Но очень скоро я почувствовал спокойствие, потому что эр Рокэ был рядом. Волновала только его слепота. Последствия прыжка в дыру или что-то иное? Тут Рокэ пошатнулся, поднимаясь, и я его поддержал.
- Спасибо. Полгода в кандалах – очень неприятно, – посетовал он.
- Но вы уже давно не заложник, – нахмурился я. – Лжекороль мертв, город взят! Наверное, пришел Лионель... Вы же не хотите возвращаться в Ноху?
- Нет, разумеется. А на воле слепому делать нечего. Лучшее и единственное, что я могу, это умереть. И я умру, но без цепей и от собственной руки. Еще утром я и мечтать не мог о таком счастье.
- Я вам сейчас умру! Зря я что ли расставался с жизнью?! Чтобы вытащить вас отсюда. Вы сядете на трон, и...
- Не смеши меня, Дик, – сказал он с непонятной злобой. – Все, теперь убирайся.
- Нет. Я не уйду. Либо мы уйдем вместе, либо останемся.
- Дикон, когда все уляжется, выбирайся из города и скачи в Гальтары. Анакс тебя примет.
- Вы – мой анакс! Хотя я вас и предал, но это произошло по его, Альдо вине...
- Балбес, – с отеческой теплотой промолвил Алва. – Неужели ты не понимаешь, что я не хочу жить?
- Зато я хочу, чтобы вы жили! Ради Талиго... Талига... да кошки с ним, с названием, ради страны!
- Тогда тебе придется стать вором. Если собираешься прятать слепца, по следам которого кинутся все нохские крысы, тебе понадобится много золота. Открой бюро. Там лежат королевские кошельки, а на туалете стоят шкатулки с драгоценностями.
- Хорошо.
Я нашел кошели, туго набитые монетами, а потом выбрал самые неприметные драгоценности. Алой ройи среди них не было. Потом получил задание найти в тайнике, в спальне, плащ с капюшоном и фонарь. Рокэ тем временем разбрызгал по комнате благовения, с надеждой на то, что это отпугнет собак. Когда сборы были закончены, Алва подошел к статуе мужчины с кабаньей головой, что стояла в углу, плеснул розовым маслом на ее подножие и что-то нажал. Раздался щелчок и человековепрь сдвинулся – открылся черный колодец прямоугольной формы.
- Все, Дикон, – голос Рокэ звучал тихо, – дальше будешь водить меня за руку.
- Хорошо... – от переполнивших меня страха и смятения не получилось сказать больше ничего. Ни подбодрить, ни утешить. Я прыгнул сюда, чтобы вывести наружу Алву, а попал в какие-то глюки. Или нет? Время покажет... Но ведь Рокэ сейчас должен быть далеко от Олларии, так зачем вернулся в столицу?
Лестница оказалась узкой и крутой, а фонарь светил плохо. Я шел впереди и держал Рокэ за руку, стараясь идти как можно более осторожно. Этот ход был очень старым. Очередная “дорога королев”, вроде той, по которой убежала Бланш с маленьким Эркюлем Приддом, не иначе, но Катарину она не спасла. Свет фонаря плясал на бесконечных ступеньках, а я больше всего боялся упасть. Мы спустились в какие-то подземелья. Над головой – толщи земли и камня, но раз это просуществовало так долго, то вряд ли обвалится, так что я не боялся.
Наконец, лестница кончилась, но спускаться мы продолжали. Стало еще более сыро, с глухим стуком разбивались падающие с низкого потолка тяжелые капли воды. Если это смерть, то довольно интересная. Что будет дальше и есть ли где-нибудь тут настоящий Рокэ? А то, кажется, я в них запутался.
- Эр Рокэ, куда мы идем?
- Надеюсь, что домой. Или что-то вроде того. Пока смотри под ноги.
Это да, из-за бесконечных выбоин, выступов и щербин я рисковал подвернуть ногу, к тому же постоянно спотыкался здесь. Фонарь – плохой помощник. Несколько раз я мог бы упасть, если бы Алва не держался за мою руку. Рокэ же начал сначала насвистывать, а потом тихо напевать. От этой песни становилось гораздо легче на душе и растворялся страх.
- Мы уже под рекой, эр Рокэ?
- Мы уже.
Потом мы вместе искали черепки разбитой амфоры. Точнее, искал я, освещая землю и пытаясь нашарить черепки, а Рокэ указывал, где приблизительно это может быть. И вот, наконец они показались. Рокэ сделал широкий шаг вперед, присел, ощупал пол и стал что-то делать, но я не видел, что именно. Он напевал при этом песню, слова которой были мне уже знакомы.
Судьба моя – звездный иней,
Звезда над дорогой дальней,
Звезда над долиной синей,
Звезда на холодной стали…
- Идите ко мне, только медленно. Держитесь стены и представьте, что вы наполовину в ней. Ноги ставьте друг за другом. Пятку к носку, носок к пятке, и тихо.
- Сопеть можно?
- Нельзя. Все потом.
Я осторожно пошел вперед, надеясь на удачу. В голове звенело. Песня не прекращалась, но пел ее уже не Рокэ, она звучала в памяти. Очень хотелось поверить, что мы все-таки выберемся отсюда. Главное – не отступаться, не оглядываться.
- Вы при шпаге?
- Нет, эр Рокэ. Отобрали.
- Я вам не эр, молодой человек, попробуйте это запомнить. Сколько от нас до осколка с ручкой?
- Шага полтора. Точнее больше моего шага, но меньше двух.
- Тогда марш за угол.
- Может лучше я?
- Кыш за угол, говорю.
Шагнув за угол, я замер, не видя, что делает Алва. Не хотелось навлекать на себя его гнев после того, что уже случилось. А песня продолжала звучать глухим отголоском чего-то звонкого. Я закрыл глаза и ничего не видел, лишь слышал неясный шорох. Здесь не страшно, даже несмотря на то, что Рокэ слеп. Ой. И тут он бросился ко мне, встал рядом и стиснул мою руку, давая понять, что настала пора остановиться. Раздался треск и грохот – с потолка повалились древние плиты, замуровывая проход навсегда. Теперь ни одна королева не сможет убежать дорогой королев, потому что ее не стало.
Как зачарованный, я слушал ворчание упавших мокрых камней, недовольных, что их потревожили. Что-то говорили про Зверя, про Смерть. Про Скалы, но я не расслышал. Слишком глухо бормотали.
- Ричард. Идемте. Теперь близко, да и дорога получше. Когда упремся в дверь, найдете четыре гвоздя. Два ближайших к замку и два у средней петли. На них надо нажать одновременно. Дайте мне руку.
Сжав ладонь Алвы, я, не оглядываясь, зашагал в тоннель. Здесь все было обшито досками, исчезли ямы и выбоины, идти стало куда легче. Рокэ рассказал, что недалеко располагается тайное убежище Катарины, собственно, туда мы и направляемся. Слуг в доме не было, сам он заколочен и заперт, а осенью какая-то вдова, нанятая самим Алвой, приедет наводить порядок. Рассказав мне все это, Рокэ стал петь.
