- Врет! - закричала женщина. - Он хотел украсть коз! Думаешь, я не видела, как ты уже брался за веревку!?

- А как ты думаешь, зачем эта женщина могла забрать у коз воду и траву? - спокойно спросил судья. - Разве в этом есть смысл?

- Не знаю, - пожал плечами Ишан, - я думал, что имею дело с безумной.

- Твои слова внушают мне меньше доверия, - покачал головой чиновник.

- Я могу объяснить, - раздался голос, и из-за спины Ишана вышла еще одна женщина.

Ишан скосил глаза, не решаясь повернуться спиной к судье. На вид говорившая была еще не старая и довольно привлекательная. Позади нее стояли еще несколько человек. Ну ясно, услышали шум, подошли.

- Я сестра этой женщины, - продолжала она. - Наш отец перед смертью оставил мне большую часть дома и этих коз, поскольку я вдова и у меня двое детей, а сестра живет одна. Но дабы не забыть о справедливости, отец велел, чтобы эти козы принадлежали мне при жизни, а сестре в посмертье; она забирает их шкуры.

- Ты хочешь сказать, что твоя сестра была заинтересована в смерти животных? - спросил судья.

- Именно так.

- Тогда... тогда действия ее обретают смысл, - важно произнес судья. - И вот мое решение: ваш отец, да не возведем хулу на покойного, поступил несправедливо, ибо сказано в Писании, что старший ребенок является главным наследником в семье. Таким образом, старшая сестра лишь желала прекратить беззаконие, в ней говорило чувство справедливости. Коз и часть дома младшей сестры отдать ей, а младшая сестра пусть возьмет себе ее долю.

На лице младшей сестры отразилось недоумение и боль, а на лице старшей глубокое удовлетворение, хотя и не без примеси удивления.

- А мои дети? - спросила младшая сестра.

- Справедливость превыше всего, - важно сказал судья. - Исполните приговор сегодня же.

Сгорбленный старик с белой, до пояса, бородой, видимо староста, низко поклонился, выражая покорность.

- Что же касается тебя... - повернулся судья к Ишану, - как я понимаю, ты бездомный, направляющийся в Ахрат на заработки?

- Ваша мудрость не знает границ, - склонился Ишан в поклоне.

- Ну и ступай скорее куда шел и не вмешивайся в чужие дела.

Дважды упрашивать не пришлось, вскоре Ишан бодро шагал по пыли, опасливо оглядываясь назад. Еще легко отделался, думал он. Но в чем смысл, отдать большую часть наследства старшей сестре, обделяя младшую и ее детей? Если бы судья забрал коз себе, как случилось с Вахраном, когда он вздумал судиться с Каматом по поводу кур, задушенных его псом, я бы понял. Но судья не взял себе ни одного медного тана, так в чем же смысл такого судейства?..

Солнце порозовело и клонилось к закату. Ишан остановился в раздумье. Он не боялся сбиться с дороги, не так давно он встретил водовоза на осле, тот подтвердил, что Ишан правильно идет в город. Но предстояло решить один насущный вопрос. Выходя из дома, Ишан сунул за пазуху кусок лепешки. И вот голод дал о себе знать в полный голос. Следовало ли Ишану съесть свой запас сейчас или приберечь на тяжелые времена? Поколебавшись, Ишан решил утолить голод, напившись досыта из ближайшего арыка, а потом идти дальше до первой попавшейся деревни и там сделать то, что не удалось сделать из-за жадной сестры и верховного судьи, то есть поискать работу. Живот был категорически не согласен с таким решением, но хозяин заткнул ему рот потоком воды, и живот на время замолчал.

Напившись, Ишан хлопнул себя по брюху, утер капли с уголков рта и повернулся идти. Вокруг было тихо, и это не радовало. Если бы поблизости был аул, по дороге ехали бы повозки, сновали пешие, конные, а вокруг тишина. Похоже, до аула еще далеко, и он правильно сделал, что не послушался голоса желудка и приберег лепешку на завтра. Не очень-то приятно ложиться спать голодным под открытым небом, но Ишану не привыкать. А может, он зря тревожится? Может, совсем рядом аул, такой же маленький и тихий, как его Рашат, поэтому на дороге пустынно. Да и не так уж пустынно, вдали слышится топот копыт. Ишан затянул потуже пояс и зашагал вперед. Топот к тому времени стал громче, а когда Ишан прошел шагов сто, стало ясно, что сейчас всадник вылетит из-за поворота. Тогда Ишан остановился. Если человек торопится, он может ненароком сбить путника, особенно такого маленького, как Ишан. В этот момент из-за скалы показался всадник. Заметив путника, он резко осадил коня. Животное присело на задние ноги, подалось в сторону и остановилось, глядя на мальчишку разгоряченными от бега глазами. Ишан поднял голову и замер от нехорошего предчувствия. Это был судья. На его плече примостился беркут. Но не птица смутила мальчишку, а взгляд, которым наградил его судья, недобрый взгляд, не сулящий ему ничего хорошего. И вообще, что за дело такому большому человеку, как судья, до бедного мальчишки?

Ишан поспешил склонить голову, пытаясь понять, чем мог досадить влиятельной особе, но на ум ничего не лезло. А может, я придумываю? мелькнула мысль. Судья просто остановился дать мне пару напутствий, отругать, в конце концов? Но гулко стучащее сердце подсказывало, что это не так. Выждав время, чтобы соблюсти приличия, Ишан осторожно поднял глаза. Судья улыбался.

- Вот и ты, малыш, я спешил перехватить тебя до деревни и едва успел.

- Почтеннейший судья держит в голове память о таком черве, как я?

- Да, милейший, - засмеялся судья, - я не люблю, когда люди распускают нелепые слухи, спешу их пресечь.

Сердце у Ишана стучало, как молот в кузне, но он постарался не терять головы и действовать обдуманно. Убежать от коня он не сможет, значит, нужно узнать, когда он перешел дорогу судье и уверить его в своей лояльности. Хотя за это время Ишан заметил еще кое-что - у Беркута на плече всадника нет колпачка на голове! Орел, который видит, но не покидает хозяина, немыслимо!

- Какие слухи могу распускать я, ничтожнейший? - Ишан снова склонил голову.

- О черных волках, беркутах и змеях. Ты ведь видел их вместе?

Ишану стало ясно, что дело его действительно плохо, хотя он ничего не понимал.

- Я уже забыл об этом, почтенный судья.

- Но можешь вспомнить, хитрый мальчик. Подними голову.

Ишан поднял голову. Ох, недобрый взгляд у судьи. Самое время задать стрекача, хотя это и не поможет.

- Не надо, отец.

Ишан чуть на землю не свалился. Говорила девчонка, но, сколько ни крутил Ишан головой, увидеть ее не мог. Судья же ничуть не смутился, лишь рассердился.

- Почему ты вмешиваешься!? Тебя это касается!?

- Я хочу, чтобы он пошел со мной и стал моим товарищем по играм. Ты же знаешь, как я скучаю.

- Играй с Шамсином.

- Шамсину нравится одна игра - убивать.

Судья задумался. Через секунду злая морщина на его лбу разгладилась.

- Что ж, там он никому не сболтнет лишнего.

Ишан уже окончательно понял, что встретил злых духов и бросился бежать. Но, не сделав и десяти шагов, его ноги потеряли опору, а перед глазами поплыла чернота...

Очнулся он на травянистом лугу. Трава была густая и сочная, лежать на ней было мягко и приятно.

- Очнулся.

Ишан приподнялся на локте, рядом сидела девчонка, чуть поменьше его. Обычная девчонка, волосы черные, плетеные в косички, лицо светлое, глаза большие; красивая. Он ее никогда не видел, но голос слышал и на всю жизнь запомнит. Да и не девчонка это. Знает Ишан, что не может быть рядом обычных существ. Он у духов.

- Есть хочешь?

Ишан, не отвечая, быстро осмотрелся. Невдалеке стояла скала, перед ней большой четырехугольный камень. На камне сидел судья и с любопытством смотрел на Ишана.

- Наш друг пришел в себя, и нужно ему кое-что объяснить, чтобы он перестал пугаться, - весело сказал он. - Начнем с самого простого. Меня зовут Сакрам, это моя дочь Маташ. Мы в моем поместье, место неплохое, тебе должно понравиться. Я взял тебя как слугу и товарища по играм для Маташ...

- Разве я раб?

Ишан сказал и удивился, что он так быстро осмелел. Сакрам улыбнулся: