А тем временем переселенцы неторопливо, за неделю, дошли до Велебинского Посада. Издалека увидев очертания зданий, люди стали восхищенно переговариваться между собой, ведь до того они видели только одноэтажные деревянные здания, да невысокие - самое большое в три этажа - здания в Союзе Пяти Мужей, некоторые дети даже терли глаза кулачками, словно думая, что это какой-то сон.
Дан! - восхищенно произнесла Амалия. - Это потрясающе!
Да, и это наш дом.
Наш дом, - завороженно повторила Амалия.
Да, определенно ты удачно вышла замуж, - пошутил на это Дан, Амалия улыбнулась.
Люди из Янтарного поселка к тому времени ушли, сейчас разнося по миру весть о пробуждении магии, о проявлении последней так или иначе постепенно узнавали все люди, в некоторых местах собирались настоящие народные сходы, на которых обсуждалась, как было в Рувире, причастность волшебства к Алину или к Алине, но известие о решении Храма тоже уверенно разносилось по свету, давая ответ на вопрос и ставя всех перед фактом: магия вновь является частью этого мира.
Пока переселенцы привыкали к новым условиям труда, Дан и Амалия позволили себе разве что выспаться, но уже на следующее утро - а пришли они в Велебинский Посад днем - они стали думать над тем, как им быть дальше, как вернуться в Союз Пяти Мужей и начать освобождение рабов.
Может, мы спросим совета у царя Изяслава?
Да, - буркнула Амалия, сложив руки на груди, - чтобы он назвал все это безумством и начал нас отговаривать
Ну почему же? Я думаю, он может что-нибудь подсказать.
Насколько это глупо и чревато последствиями. Думаешь, я не понимаю, что последствия будут?!
Амалия, я тебе не враг, но я правда не знаю, что делать.
Как что! Нужно лететь туда и выводить рабов из каждого поселения.
Дан скептически посмотрел на нее, но и сама Амалия, глубоко вздохнув, понимала: как глупо это звучит. Размокнув руки, она оперлась локтями о стол и сжала ладони в кулаки.
А главное, что потом? - грустно сказала Амалия. - Эти люди хотят идти за освободителем, чтобы потом служить Алину Карону.
С этим тоже надо будет что-то делать. а вообще все это чревато последствиями: последуют неразбериха, стычки, домыслы и столкновения.
Амалия усмехнулась.
Ты за мир во всем мире?
А то! - с улыбкой ответил Дан и, немного помолчав, спросил. - Будешь еще пить? Я принесу.
О, мне прислуживает сам властитель магии! - шутливо сказала Амалия, но тут же ласково ответила. - Буду, спасибо.
Пока его не было, она не переставала размышлять над поставленной задачей. Вспомнив Сахаба, Амалия решила: нельзя вести за собой тех людей, если они не изменят своего взгляда на вещи. Для начала они, как и Сахаб, должны отвергнуть идею о законности и непреложности рабства. Иначе, как и говорил ей Дан, люди придут на эту землю и будут видеть в истмирцах грешников, а значит, действительно, неминуемы столкновения и долгая вражда. И это даже серьезнее и сложнее, чем непосредственное проникновение на территорию Союза и вывод оттуда людей. Когда он вернулся с чаем на травах, Амалия, сделав глоток горячего ароматного напитка, сказала.
Знаешь, ты прав. Я думаю, надо рассказать этим людям, что к чему, и, если они пойдут за мной не как за Освободителем, а как за человеком, желающим помочь, значит, я сделаю все для их освобождения, но если они выберут рабство...
Дан покачал головой.
Они могут выбрать рабство потому, что ничего другого не знают, а инакомыслия, скорее всего, просто испугаются.
Амалия устало вздохнула.
Тогда что делать?
Нет, ты правильно говоришь, поэтому, я думаю, рабы должны выбрать: либо поверить и идти за тобой, либо остаться и быть верными своим взглядам. Одним словом, им надо решиться сделать невозможное.
А ты думаешь, кто-то может пойти за мной при таком раскладе?
Да, не все, но большинство людей готовы к переменам, их надо только подтолкнуть.
Тогда, может, начать с пропаганды? Мы ведь можем подобраться в обход, незаметно входить в города?
Дан кивнул.
В случае чего выбраться мы тоже в состоянии - отобьемся, если что. А потом те, кто готов, смогут бежать от своих хозяев.
Но так не обойдется без жертв, - тихо произнесла Амалия.
Увы, дорогая, но без жертв все вряд ли обойдется.
Они некоторое время молчали, наконец, Амалия сказала.
Хорошо. И царя, ты прав, надо бы предупредить, в конце концов, мы поведем народ в Истмирру, и уж если с его согласия, то хотя бы не без его ведома.
Может, отправим Сахаба?
Но он же ребенок!
И что? Он будет с Баруной, и в любом случае здесь ему катапульты не угрожают.
Но Амалия все равно скептически смотрела на него.
Да ладно! Много ли ты знаешь сейчас надежных людей, владеющих современным языком?
Это резонный вопрос, - согласилась та. - Пожалуй, ты прав, так и сделаем. Как будем передавать? На словах?
Я письмо напишу, хорошо бы еще...
Что? - уточнила Амалия, так как он замолчал.
Кажется, я знаю, что оставила мне госпожа Руяна.
И что же?
Печать. Печать властителя магии. Возможно, в том письме, которое она хотела оставить мне и, скорее всего оставила, так как Оливия Томилина явно что-то знала, так вот, в том письме госпожа Руяна могла сообщить мне, кто я, если бы я вдруг все понял, то смог бы вспомнить и о печати, рано или поздно.
Так много "если" !.. Откуда она вообще все знала?
Похоже, оттуда же, откуда знал и господин Шереметев, и князь Дометьян, и царь Изяслав.
Она могла сказать об этом в письме. И что ты думаешь? Стоит слетать в Рувир?
Нет, успеем еще, к тому же я выяснил: Гедовин, Модест и Драгомир следуют с царем в Даллим, а в Истмирре наверняка придется встретиться сама знаешь с кем. Нет, пусть, Сахаб летит к царю, а мы начнем действовать в Союзе.
Ты что вообще больше не хочешь видеться с ним?
Но ты тоже не рвешься навестить своего отца.
Причем здесь это? Тут совсем другое.
Возможно, и тем не менее, я подразумеваю, что он захочет услышать от меня ответ на интересующий его вопрос, а я боюсь ответить слишком резко. Вот если бы ты с ним поговорила.
Дан вопросительно посмотрел на нее.
Да, конечно.
Побыв несколько дней дома, Дан и Амалия снарядили Сахаба в путь до Даллима, предупредив через ронвельдов Гедовин о послании для царя Изяслава. Конечно, таким образом можно было передать и само сообщение, однако, опасаясь неодобрения со стороны Изяслава, молодые люди решили: так лучше. Единственное, что с мальчиком отправился не Баруна, а другая птица рокха, и не кто-нибудь, а предводительница всего клана. Госпожа Дара должна была договориться о помощи птиц рокха в сообщении отдельных населенных пунктов и частей государства. В том же письме Данислав описал царю Изяславу свои мысли о необходимости восстановления межгосударственной службы контроля за магией. В свою очередь Сахаб объяснил, как одеваются не самые богатые граждане Союза, приняв к сведению его советы, рукодельницы из числа переселенцев сшили сходные с описанием одежды. Амалия долго ворчала, что не станет это надевать, но в конце концов сдалась. Купава коротко остригла волосы Дана, чтобы из-под платка, который носили мужчины в Союзе, точно не мог пробиться ни один серебряный локон, падая на пол, его волосы теряли магическую силу, и становились вновь светлыми и вьющимися. Поначалу Купава со страха даже выронила ножницы из рук.
К моменту их отправления Дан обзавелся отличным заклинанием, оно позволяло делать их невидимыми, фактически, они не исчезали из поля зрения всех вокруг как в запрещенном варианте, заклинание лишь преломляло свет вокруг них, делая их невидимыми для людей, соответственно работала подобная магия только днем.
