- Бахметьев Ильнар, хирург, приехал из Питера, работаю в институте Мечникова. - Платиновый блондин, глаза карие, весёлые. Тоже невысок, но такой ухватистый на вид, ловкий. На нём классический костюм, синий в тоненькую полосочку. Это и понятно. В дорогу обычно надевают стабильные вещи.

- Лиона. Мансурова. Невролог. - Линочка сегодня надела платье, красивое, но строгое, закрытое. Очень врачебное, так Настя бы сказала. Лиона говорит мягко, неторопливо, с растяжечкой. Не призналась, что имеет диплом психолога, хитрушка. Ну и правильно, нечего все козыри сразу выкладывать.

- Настёна Роллен, гастроэнтеролог, второе отделение гастроэнтерологии "Утренней звезды", - язык сломаешь с такой специальностью.

Они обменялись ещё несколькими незначительными фразами, обсудили будущее обучение и решили не расходиться, а отметить это дело. То есть поступление "в микронелы".

Ребята оказались компанейские, все были "за" скинуться и сходить в приличное местечко ради такого случая. Тимофей небрежно предложил:

- Всех могу отвезти и развезти на своей машине, всё равно мне пить нельзя. Вечером предстоят разъезды по семейным делам.

- Классно, поехали.

Они пошли на стоянку, радуясь своему поступлению и предстоящей поездке. Солнце светило, ребята пока были не заняты, чувствовали себя между небом и землёй. Даже немного дурачились по дороге.

Для Насти стало довольно неприятным открытием то, что Тимофей разъезжал именно на "ястребе", который всё время занимал Настёнино место на парковке госпиталя. Однако она решила выяснение отложить на потом. Поехали в ресторан "Синие утки". Он находился за городом, на берегу озера.

Глава 2. Ресторан "Синие утки"

Утка Марфутка вывела утят

Уточки Марфуточки купаться хотят.

Осенним днём хорошо было посидеть на открытой веранде. Воздух был уже холодноватый, но столики отгородили тепловым занавесом. Молодые люди сидели, глядя на озеро и далёкий лес на противоположном берегу. Глаз было не отвести.

Яркая красота осенних деревьев, которые ещё и отражались в спокойной воде, погрузила наших героев в созерцательное настроение. Пейзаж казался необычным из-за небольших искажений тепловой завесы, но тем более привлекательным.

По озеру, ближе к ним, плавали какие-то птицы. Настя присмотрелась, это были гуси, утки и даже лебеди. Неужели настоящие? Наблюдать за ними было на удивление интересно. Настёна и Лиона подхватили хлеб со стола и пошли кормить птиц.

- Надеюсь, это не наш ужин плавает? - начал острить Тимофей.

- Щас поймаем, - подхватила Настя.

- Да ну вас. Всех бы им съесть, - шутливо нахмурилась Лимона и стала крошить хлеб.

Птицы подплывали, настороженно смотрели одним глазом, приподнимали крылья. Хлопали, будто пытаясь взлететь. Хватать хлеб не торопились. Похоже, красовались.

Одна утка была с утятами, они плавали далековато от берега, на безопасном расстоянии. Девушки умилялись, глядя на малышей. Они пытались добросить до утят кусочки хлеба. Но нет, далековато. Ильнар подошёл, обнял обеих за плечи.

- Перестаньте ерундой заниматься. Это голограммы. Только водоём засоряете. "Засоряють водоём, погибаеть рыба в ём..."

Настя засмеялась. Какая же рыба погибнет от хлеба?

Он мягко попытался увести девушек к столу. В это время из воды на берег большой компанией стали выходить гуси. Страшно разевая клювы и шипя, три здоровенные птицы пошли на людей.

Лиона испугалась, Настя поняла, что надо освободить проход, уйти с дороги птиц. Она пошла в сторону по траве, держа Линку за руку и приговаривая "Тега, тега, тега". Откуда взялась у неё в голове эта "тега", она не могла бы сказать. Но гуси перестали обращать на них внимание и пошли своей дорогой.

А Ильнар, удостоверившись, что девушки в безопасности, бросил спутниц и побежал к веранде, высоко задирая ноги и вопя:

- Нападение голограмм! Спасите! Куатронные слайды-триангуляторы вышли из-под контроля! Сейчас они меня расчленят! На составляющие! А-а-а-а!!! - Девушки невольно рассмеялись, глядя на его прыжки. Было очень к месту, да и реминисценция хорошая.

Гуси ушли вразвалочку, гогоча, явно обсуждая происшествие между собой. С ними, оказывается, было три жёлтеньких гусёнка. То-то они так расшипелись.

Все вернулись к столу. Тимофей, как сторонний наблюдатель столкновения, стал их расспрашивать про гусей, всё-таки настоящие или нет.

- Настоящие, настоящие, - Настя кивнула на тропинку, там лежала пара перьев и ещё были явные следы живых птиц. - За городом допускается. - В городе очень строго следили за домашними любимцами.

Подошёл андроид, выполненный в виде традиционного официанта, конечно. Кормили в ресторане хорошо, фишкой были блюда строго по сезону. Что дройд и предложил компании.

То есть представил изобилие разнообразно приготовленных овощей, мясо с открытого огня, зелень, виноград, арбуз. А так, конечно, вообще, что пожелаете. С принтера. Хоть хобот мамонта. Но мамонта никто не хотел, заказали закуски, шашлык, жареный сыр и к ним перцы с помидорами.

Андроид стал курсировать между кухней и верандой, накрывая на стол.

- Поздравляю с поступлением, уважаемые господа курсанты! - Похоже, Водянский взял на себя роль тамады. Все чокнулись по обычаю, выпили по глотку, как принято у врачей, и принялись за еду.

Выпив коньяку, Ахметьев стал читать какие-то странные стихи. Ни ритма, ни рифмы, ни смысла Настя не уловила, но решила слукавить:

- Как интересно, чувствуется настроение. Это твои? - Ильнар подцепил на вилку оливку. Тут же забыв про неё, стал объяснять:

- Да, это новое слово в стихосложении, стиль называется "Риадна".

Нет, все-таки не забыл, оливка съедена. Косточка разместилась на краешке тарелки.

- Только вслушайся: Снежная нежность - нежная ёжность - ёжная женость - жёсткая юность- остистая есть - степная епь - епная пьянь - пьяная янь - явная инь - инь и ян.

- Я не поняла. - Честно сказала Настя. - Слова даже непонятные.

Он не удивился, стал объяснять дальше:

- В том и прелесть. Слова возникают при перестановке букв и небольших, почти незаметных изменениях, а также меняются местами. Они вызывают у тебя ассоциации.

Настя вздохнула:

- Что-то у меня не возникает никаких ассоциаций. А слышу мат из твоих уст. А мат запрещён. - Лиона поддержала Настю, и дискуссия разгорелась.

- Кстати, ты пропустил "юная жесть".

- Ха, это не подходит по смыслу. Слушайте ещё, вы все-таки должны понять. - Непонятные стихи звучали, рюмки звенели, горка косточек маслин всё росла.

Настёне даже показалось, что она что-то уловила, что-то поэтическое стало проявляться в бормотании: "Жжёная кость - косная жесть - ясная ось... Дальше будет что? Осная ясь? Не угадала. Росная явь".

Трезвый Тимофей наколол на вилку кусок мяса, и, размахивая ею, как дирижёрской палочкой, оценил произведение резко:

- Бред собачий. Какая-то риадна. Рядно - это ткань такая старинная. Как сказал кто-то из великих, если не можешь не писать стихи - не пиши!

- Ты не прав... Название стиля "Риадна" происходит от нити Ариадны, это произведение осново... освоно... поло... лопожника! И! Я могу писать! - Иль явно разволновался.

Речь Тима стала скандированной, он продолжал махать вилкой в такт:

- Да я говорю, ес-ли! Не мо-жешь! Не пи-сать! Не пиши!

- Ну-ну, - по-матерински улыбнулась Лиона, вспомнив старинный стишок, - распетушились, но драться так и не решились. Если слишком петушиться, можно чего-то очень там лишиться, - половина слов из старинного детского стишка у Лионы потерялась и перепуталась, но благодаря неторопливой, врастяжку манеры речи, лукавых взоров и подмигивания получилось и весело, и к месту. Все заулыбались и принялись за шашлык.