Федоров встал, раскрыл лежащую перед ним папку и начал свое выступление.
Он говорил об основных направлениях развития региона, перечислял районы с наиболее крупными залежами полезных ископаемых, приводил перечень необходимых краю материалов, оборудования, потребность в людских ресурсах. Виктору в ходе подготовки к сегодняшней встрече с Беловым уже приходилось знакомиться с материалами его части доклада, но фрагментарно. Сегодня же он впервые слушал весь доклад полностью. И чем боль он слушал, тем больше проникался уважением к этому основательному человеку.
Если Артем говорил о перспективной программе развития Полигона, то это было не простое перечисление пунктов плана с указанием сроков и ответственных, а подкрепленная расчетами стратегия превращения уголка дикой природы, вычеркнутого людьми из списка достойных внимания, в цивилизованный, приспособленный для комфортного проживания край; если он говорил о текущих хозяйственных задачах, то в решении каждой из них чувствовалась продуманность, будь то размещение заказов на горнопроходческую технику или обеспечение школ оборудованием и учебниками.
А еще обращал на себя внимание спокойный, ненавязчивый, без претензий на истину в последней инстанции тон докладчика. Такой стиль речи оставлял пространство для диалога, располагал к доверительным отношениям.
"Пожалуй, с ним можно будет сработаться... Дело знает, - подумал Виктор. - Только не слишком ли он широко размахнулся? Сколько он просит, не дадут. Или он решил воспользоваться известным приемом: чтобы дали, сколько нужно, надо просить больше? Но уж кто-кто, а он-то должен знать, что такие приемчики в Политбюро не проходят".
В продолжение выступления Федорова Белов что-то быстро записывал в блокнот, а когда тот закончил, сказал:
- Технико-экономическое обоснование сделано на хорошем уровне. Но лимиты надо немного подсократить. Процентов на тридцать.
- Уменьшить лимиты на тридцать процентов, - сказал Федоров, - значит отодвинуть завершение первой очереди как минимум на год. Можно немного сократить это отставание за счет урезания инфраструктуры...
- Нет, инфраструктуру трогать не будем, - решительно остановил его Белов. - Хватит нам целины и БАМа. Времена не те. Сроки тоже трогать не будем. Через три года Полигон должен стать самостоятельной бездотационной административной единицей со своей промышленностью и сельским хозяйством. Если этого не случится, то... - он помолчал немного. - Мы не имеем права рисковать.
"Вот и он про три года... Что-то они с Журковским знают, что не положено знать простым смертным", - подумал Виктор.
- Давайте посмотрим, - продолжал Белов, - где мы можем немного ужаться. - Он посмотрел в свой блокнот. - Вот у вас на первую очередь запланировано строительство двух комбинатов по обогащению и брикетированию торфа. Вы что-то хотите сказать? - спросил он Кораблева, заметив его нетерпеливое поведение.
- Да. Я хотел сказать о комбинатах. Мне кажется, их трогать нельзя, Наоборот, сейчас очень важно как можно скорей начать их строительство. Тогда уже через полгода-год мы сможем не только обеспечить себя топливом, удобрениями и химическим сырьем, но и продавать их.
В продолжение этой реплики Кораблева Белов внимательно рассматривал лежащую перед ним на столе карту с обозначенной на ней границей региона. Потом он поднял голову и спросил:
- А что это у вас за петля такая вокруг города Угли? Граница все время идет плавной дугой, а здесь - такой зигзаг. Что там уголь, что ли, в этих Углях добывают?
- Да, - ответил Виктор.
- Я что-то не слышал о таком угольном бассейне у нас, - неуверенным тоном произнес Белов.
- Мощность шахт там невелика: условий добычи сложные, - сказал Виктор. - Хотя суммарные разведанные запасы могли бы позволить значительно нарастить объем выработки. Эти шахты обеспечивают углем близлежащие районы, поэтому, чтобы не дразнить гусей, лучше не выводить их из областного подчинения.
- А если вывести и нарастить выработку, - продолжал допытываться Белов, - можно будет с комбинатами повременить и по топливу на первое время обойтись этим углем, не обижая, конечно, прежних потребителей?
- Можно, - отвечал Виктор, - но продукция комбинатов - эта одна из немногих наших статей дохода, где можно рассчитывать на быстрые деньги.
- Хорошо, - согласился Белов. - Оставим. Но только один, а второй пока отложим.
Он взял красный карандаш и решительным движением соединил на карте разорванные петлей ветви дуги.
- Или вот еще... - продолжал он. - Строительство автодорог с большой грузоподъемностью и пропускной способностью. Что - нельзя обойтись пока старыми дорогами? Были же там когда-то дороги, ездили по ним люди, пока край не пришел в окончательное запустение.
- Есть там одна старая дорога, - отвечал Федоров. - Она начинается от Веерной, идет через Полигон на север и заканчивается у бетонки. Длина ее около шестисот километров, в том числе, по Полигону - около четырехсот. Когда-то она имела вторую категорию. Сейчас вряд ли потянет даже на четвертую.
- Можно эту северную дорогу как-то использовать? - спросил Белов.
-...Только после серьезного ремонта, - ответил Федоров.
- Вот видите! - живо отреагировал Белов. - Да, я понимаю, всякое нормальное строительство должно начинаться с коммуникаций. Но поймите... В этих автобанах мы можем надолго увязнуть. А нам нужно побыстрей раскрутить маховик, взять первый барьер без сбоев, в срок, а для этого нужно сосредоточиться на главном. Какие еще там есть дороги?
- Есть еще железнодорожная ветка, - отвечал Федоров. - Идет от Веерной на север, потом поворачивает на северо-восток. Заканчивается тоже у бетонки. Длина ее пятьсот тридцать километров, из них триста сорок - по Полигону. Сама бетонка проходит через Полигон с запада на восток. Ее протяженность по территории Полигона - примерно шестьсот пятьдесят километров. Но и ветка, и бетонка является собственность Министерства обороны. Когда-то они активно эксплуатировались военными, но после заключения ОСВ находятся в законсервированном состоянии. Остальные дороги - местного значения, сезонные. Где-то щебенка, где-то - грунт... Круглогодичный проезд по ним невозможен, тем более крупнотоннажного транспорта.
- Хорошо, - остановил Федорова Белов, - давайте на этом с экономическим блоком закончим. В целом, - нормально. Но все-таки попробуйте еще раз пройтись постатейно и поискать возможность подсократить расходы.
В этот момент Виктор почувствовал - по тону ли Белова, или по тому, что тот не стал настаивать на переносе на вторую очередь строительства обоих комбинатов, - что, скорее всего, никаких установок сверху насчет лимитов он не получал. "Ужаться" - это его инициатива. Опытный аппаратчик хочет подстраховаться, пожертвовать малым ради достижения главной цели: успешного прохождения проекта через Политбюро. Что ж, если это так, тогда он не должен быть очень настойчивым в своих требованиях ужаться, решил Виктор, и нам достаточно будет сделать косметические доработки, не трогая основных расходных статей.
- У вас есть что добавить? - обратился к нему Белов.
- Да. Как уже сказал Артем Евгеньевич, через Полигон проходит бетонка и железнодорожная ветка. По ним он сделал заход в Министерство обороны, но получил отказ. Но, я думаю, работу в этом направлении нужно продолжить. Может быть, военные отдадут в аренду. А мы будем с ними рассчитываться тем, что будем поддерживать их в надлежащем состоянии.
- Хорошо... - Белов сделал запись в своем блокноте. - Подготовьте мне по ним материалы. Теперь давайте перейдем к природным условиям. Что край не пригоден для существования современного человека, я знаю. Не зря оттуда бегут даже коренные жители. Я хотел бы понять, можно ли в принципе решить проблему обживания этого района и что нужно для этого сделать? Пожалуйста, Олег Павлович.
Солотов встал и с энергией, никак не вяжущейся, как показалось Виктору, с его внешностью старшеклассника, мягкими чертами лица и несколько полноватой для его возраста фигурой, уверенно, чеканными фразами начал излагать концепцию освоения Полигона. Он говорил о создании крупных водохранилищ за счет осушения мелких и средних водоемов, об открытой и дренажной осушительных сетях, о способах торфоразработок. Белов все это время что-то быстро записывал в свой блокнот. В момент выступления Солотова, когда тот заговорил о создании зон с микроклиматом повышенной комфортности, он, не отрываясь от своих записей, удивленно вскинул брови, а когда Олег закончил, поднял на него глаза и спросил:
