-Мы хотим жить.

-Все равно умрите.

-Мы все равно хотим жить.

Все стало бы ясно.

Так просто.

Время от времени, прикидываясь, что перевожу, я кидал совершенно случайные вопросы.

-Как вас зовут?

-Вы хотели бы сказать предсмертные слова, которые хотите оставить за собой?

-Готовьтесь к смерти.

И тогда крестьяне, осознав, что приближается гибель, плакали.

Вскоре Барбатос это наскучило, и она пресекла жизни крестьян. Отрубленные головы падали на пол и катились в разных направлениях. У всех голов рты были раскрыты, а с их губ еще тянулись какие-то слова.

"..."

"..."

Я смотрел на широко раскрытые рты. Там было просто темно. Я не мог разглядеть что-то дальше за горлом.

За языком лежит в ожидании дорога в ад... эта мысль мелькнула у меня в голове.

Барбатос сказала, чтобы идти на войну и избежать дороги в ад, нужно относиться к жизням других как к ставкам. Однако, будь то Владыка Демонов, императоры, демоны или люди, каждый проживал свою жизнь, глотая ад за язык. Важно было не то, что ты избегаешь ада или нет... еще одна мысль пришла мне в голову. Единственное, что имело значение, это что, если были люди, которые изрыгали ад из своих ртов, значит, были и люди, которые держали ад в своих животах и терпели его.

-Данталиан. Число убитых нами людей уже достигло примерно тысячи?

-Кто знает. Поскольку это уже 22-я деревня с выжигаемыми полями*, должно быть, около того.

Барбатос посмотрела в пустоту.

Потом она пробормотала:

-Тогда нам все еще не хватает... Давай еще немного сожжем. Если мы остановимся в нашей резне здесь, тогда вместо этого умрут многие из нас.

* Деревня, практикующая подсечно-огневую систему земледелия, сжигающая остатки урожая на полях после сбора.

-Давай спалим еще немного.

Слова, сказанные Барбатос тихим голосом, перебрались через горные хребты и зажгли деревни. С начала осени мы проводили время, сжигая ущелья и пуская огонь у подножия гор. И хотя казалось, что пламя горит само, это было не совпадение, что на территориях, которые мы подожгли, располагались деревни с выжигаемыми полями. Многие люди погибли в огне.

Мы спрашивали друг друга беззаботным голосом:

-Сколько людей ты убил сегодня?

-Любопытно. Думаю, я спалил около 30.

-Ну дитя. Ты все еще молокосос, разве нет? Я лично спалила уже 70 сегодня.

-Конечно. Ты молодец.

Так мы приветствовали друг друга.

Поначалу аристократия человеческого общества не предпринимала никаких действий, умирали при этом жители деревень с выжигаемыми полями или нет. Эти деревенские люди принадлежали к наинизшему сословию. Только когда минула осень и подошла зима, а число спаленных дотла деревень с выжигаемыми полями превысило 30, человеческая армия наконец начала шевелиться.

Человеческие лазутчики были медленными. Мы выпустили фамилиаров ведьм, используя их, чтобы наблюдать за человеческими силами. На удивление, человеческие войска шли не для того, чтобы спасать крестьян. Всех, кто пытался избежать преисподней и спастись бегством с гор, будь-то крестьянин или гоблин, человеческая армия отлавливала без разбору.

Если мы сжигали одну сторону горного хребта, отправляли имперских солдат, если мы сжигали, другую сторону горного хребта -отправляли солдат из королевства. Армии все чаще стали замедляться. Солдаты прокладывали себе путь через дым, чтобы найти виновных, которые спалили деревни с выжигаемыми полями. Однако единственное, что оставалось, был черный дым, который сердечно приветствовал лазутчиков с распростертыми объятиями. Интересно, чувствовалось ли это опустошение неловким, но лазутчики без нужды отрезали носы у трупов жителей деревни и гоблинов перед уходом. Повсюду были разбросаны безносые трупы.

-Что это? -хмыкнула Барбатос. -Чье внимание, черт побери, эти ребята стараются привлечь?

-Они стараются вернуть все назад так, словно ничего не случилось.

-Вернуть все назад? Что они стараются вернуть?

-Восстановить то, что нельзя восстановить. Тут уже ничем не поможешь, раз случился лесной пожар, но если они избавятся от всех свидетелей, которые видели лесной пожар, тогда это будет то же самое, словно пожара не было и вовсе.

-Это ведь даже не крестьяне или гоблины подожгли, почему же они перекладывают на них ответственность?

-Перекладывая на них ответственность, солдаты избегают обвинения.

-Но что случится, если крестьяне сообщат королю?

-Поэтому они их всех и убивают.

... В человеческом обществе крестьян не считают гражданами, так что у них нет права обвинять кого-то в преступлении перед королем... Этого я сказать ей не мог. Система классов среди демонов такая же строгая. Я, который состоял в отношениях с изгоем, был неадекватным, и Барбатос, которая состояла в отношениях с неадекватным мной, была такой же неадекватной.

Барбатос тяжело вздохнула:

-Непонятные люди. А раз они непонятные, с ними нельзя связываться. Люди все такие?