И рана в районе "четвёртого верхнего квадранта левой ягодицы" выглядела как след длиною в два шва, то есть, в медицине, как и в технике, свои правила: если положено ставить скрепки на тканях с интервалом в пару сантиметров - ни один медик по прихоти своей не увеличит и не уменьшит расстояния.

Каким глубоким остался след в душе супруги - лирические отступления милицейские протоколы прошлого не отражали.

А ныне как?

Результат глубоких переживаний супруги вылился в отказ от судебного преследования второй половины. Чисто женское решение: своя жена не должна сажать собственного мужа!

Дело шло к замятию, и оно бы успешно замялось, но в нём продолжал торчать проклятый нож отличной стали! Вынуть его из дела, в отличие от других мест, не представлялось возможным. Эх, почему бы вместо ножа на тот момент не оказаться обычной вилке!? "Вопиющий факт" никак нельзя было отпустить без суда, даже и при "обоюдном согласии сторон" не судиться! "Телесные повреждения на бытовой почве с применением холодного оружия (кухонный нож) никак не хотели проходить мимо.

Но в том времени были и плюсы: "оступившимся на бытовой почве товарищам", организации, в коих "поскользнувшиеся" совершали "трудовые подвиги", руководство выделяло из среды самих трудящихся "общественных" защитников.

Определение общественному защитнику не знаю, выскажу своё, упрощённое: "сегодня сгорел я, завтра - ты". Есть "сума и тюрьма", а поговорка "рука руку моет и обе чистые" нас не касалась, истина вращалась в высших эшелонах власти, в нижние слои не опускалась даже в состоянии сильнейшего опьянения.

Из "дружного рабочего коллектива, активно переживавшего за судьбу поскользнувшегося товарища желавших по доброй воли защищать "пьяницу и дебошира" не нашлось, не рвались сослуживцы на защиту. Сопереживать и выражать сочувствие образца "сегодня - ты, завтра - я" - пожалуйста, сострадающего добра натурально и убедительно сколь угодно и с превеликим нашим удовольствием, но чтобы по доброй воле рваться в судилище и неизвестно во что влезать - увольте! Не простое дело общественный защитник!

- Та-а-ак, мать вашу, не хотите добровольно - заставим! - и, как заведено у нас, руководство цеха проявило волю, жертвой которой почему-то оказался я:

- Коллектив поручает тебе быть общественным защитником в суде - с кривой ухмылкой врал шеф о "решении коллектива". Врал начальник, всегда врал, и не сомневался, что врёт:

- Интересное дело! Никогда и никого не защищал, какой из меня "защитник"!? - перешел в оборону.

- Общественный... какой ещё? - сразил шеф, не задумываясь ни на секунду - понятно, что "нулевой" и вообще никакой. А кого посылать? - вопрошал начальник кабинетное пространство - особо не волнуйся, его будет профессионал защищать, а ты - так, сбоку. От общества. Что-нибудь хорошее скажешь. Работаете, вместе водку пьёте... Не я общественных придумал, так что деваться тебе некуда.

- Что могу сказать!?

- Не знаю, не знаю. Подумай. Пьёте вместе? - повторив водочный упрёк командир трудового подразделения уставился на меня совершая проверку "на вшивость".:

Взгляд командира выдержал "стойко и мужественно, с честью и достоинством" и мысленно перечислил алкоголь содержащие напитки, коим когда-то укрепляли дух на производстве. Упрёк начальника в "распитии спиртных напитков на производстве" не касался и обходил стороной:

- Кто будет отвечать, если в высоком суде ляпну лишнее? Не по теме?

- Ты и будешь... кому ещё? Других общественных защитников не будет.

Что придумать, за что такая напасть? Взять и нахально не явиться в суд? Нельзя, последствия непредсказуемы... Почему попал в защитники, когда следовала направить мастера? И язык лучше подвешен, и руководимых хорошо знает, вот его и надо отправить на защиту "бытового дебошира и пьяницу"!

А тогда назначение в общественные посчитал наказанием за несовершённые преступления: за время работы ни разу не был "уличен в распитии спиртных напитков на производстве". Постоянно трезвый? Так? Факт говорил начальству:

- Не может быть, что не "берёт за воротник", мужик умён, хитёр, хорошо маскируется, настоящий талант в маскировке алкогольной натуры своей! - за кого принял начальник цеха, назначая на роль "общественного" - до сих пор не понял.

Куда деваться? "Спорить с начальством что мочиться против ветра: брызги на самого полетят"! - старая истина, хорошо знаем до сего времени, но всё же мочимся против ветра.

Всё же, какую речь подготовить, что сказать-промямлить в "защиту осуждаемого"? - вспомнились годы учёбы в школе и состояние перед экзаменами: зачем устраивать в голове кашу из экзаменационных билетов, если голова - одна, а билетов - уйма! И все умные, серьёзные, а стало быть, и трудные для ответов. Какие могут быть билеты, когда на улице весна!? Все экзаменационные билеты мира можно отдать за один весенний день, любые экзаменационные билеты в прекрасную пору года - преступление перед подрастающим поколением! Ценным билетом был билет в местный клуб на очередной трофейный фильм! Только в таком билете содержится истинный смысл жизни и радость бытия! И если зимой, в самый разгар "сезона обучения", талантливые преподаватели в классе ничего не смогли вложить в мою голову из того, чем были богаты - что смогу "вспомнить", держа в руке экзаменационный билет!? Если "кладовая памяти" пуста - как не скреби "по сусекам", а на "колобок"-троечку не наскребёшь.

Это нашего мастера, крайне злоязыкую личность, нужно было посылать "общественным защитником", а не меня! Во-первых: старше на два года, а равно и настолько больше опыта, необыкновенно ядовитый на язык и большой специалист по "вывертам". Что за "выверты"? А это когда все видят события "под прямым углом", но объяснить увиденное не могут - тогда-то и появляется мастер и объясняет, что угол, в который загнали граждан - "кривой"! Сколько было в стране "злостных искажателей прямых углов советской действительности" - учёт не вёлся.

- Сменил профессию, поменял на адвокатскую? В защитники подался? Теперь не увидим? - особенность была у человека: когда издевался языком - правый глаз наполовину прикрывался. Редкий тик?

- И ты туда! Давай, бей! Какой из меня адвокат? Разве просился в "общественные"? И не думал, мне адвокатская практика нужна, как в жопе зубы! - медленно заводился. Злился на начальника определившего в "адвокаты", а злость выливал мастеру. Всё, как у всех.

- Полюбопытствовать хочу: чего зубам в заднице делать?

- Верно, ошибся начальник, ни того общественным назначил, плохой из тебя адвокат, никудышный. Проиграешь процесс, упекут раба божия... - мастер помянул коллегу по фамилии - на Колыму! А причина в тебе: туго соображаешь. Нужда зубов в жопе: чтобы хватать ртом и задом, двойная прибыль, больше получается. Не переживай, что и как скажешь в судилище не имеет а-аб-солютно никакого значения, нуль. Или веришь в судебную туфту? Хотя бы помнишь, где и когда живёшь? Напомнить?

- Не надо, знаю... Родная, отечественная и незабываемая.

- Послушай судейский анекдот - анекдоты любил и развесил уши.

Прелесть малого числа анекдотов в тональности, интонациях.

Анекдот мастера изрядно оброс бородой, но как всякий интересный анекдот оставался молодым, и достойным быть сыгранным в известном театре стольного града:

- Совецкие времена, судят молодую кассиршу-растратчицу, и по трезвому взглянуть - дело не уголовное, никого не убили... хотя трата государственных средств наказывалась не слабее уголовных.

Было, тратили молодые кассирши "народные деньги", а "самый гуманный суд в мире" отправляя растратчиц на отсидку. Ничего интересного.