Конечно, многие поклонники продвинутого клубного отдыха скажут, что в клубы надо ходить танцевать, а не отбивать понты и сниматься. Но ведь есть огромное количество людей, которые ищут в ночи именно романтических впечатлений. А для того, чтобы вытащить в клуб серьезного зрелого мужчину, которому параллельно чем Хоутин отличается от Забиеллы, и заставить звездную модель переминаться на каблуках в очереди на улице, чтобы попасть внутрь – нужен настоящий профессионализм.
Мы присели уже за зарезервированный столик, к которому через несколько минут принесли две бутылки шампанского. Я, улыбнувшись своим мыслям, сразу же заметила – вечер обещал быть интересным…
====== 49 ======
Сложно было пройти даже к бару, потому что людей было столько, словно какой-нибудь известный джазовый исполнитель приехал в Москву и решил дать концерт. Или приехала Мадонна, которая вышла на публику в полупрозрачной майке, из-за чего ее обвисшая, дряхлая грудь была отчетливо видна. Вот если бы так вышла Юлька, то многие обзавидовались бы ее идеальному размеру груди, ее идеальной форме, даже сама Мадонна обзавидовалась бы. А может к нам, точнее к клубу, приехал Сережка Лазарев, и это был бы самый оптимальный вариант, мы бы могли присесть за один стол и обсудить как у кого дела, поделились бы новостями, ведь он не чужой человек.
Но в этот клуб никто не приезжал, да и не собирался. В силу своей популярности, он имел право впускать в себя столько людей. Они, как муравьи в муравейнике. Слава Богу, что наш столик расположен на втором ярусе крайнего зала. Отсюда все прекрасно видно, а людей намного меньше, чем в основном зале и уж, тем более, за барной стойкой.
Мы сидели за нашим столиком, распивая прохладное шампанское, и разговаривали.
- Ну и какие у вас планы на ближайшее время? – спрашивает Игорь, делая маленький глоток шипящей жидкости.
Завоевать тебя, целовать тебя часами, уложить тебя, в конце концов, быть твоей до конца жизни, любить тебя, готовить тебе тунца под кисло-сладким соусом, водить каждые выходные в театр, вырастить кучу детишек, быть твоей правой и левой рукой, быть твоим другом, любовницей, женой, водить тебя по ресторанам, разговаривать о сексе, погоде, политике, – готова была говорить я, но Волкова, как обычно, вставила вперед меня.
- Скоро начнем новый альбом записывать, – довольно выпалила она, оглядывая помещение, и говорила будто бы сама с собой, даже не удосужившись повернуться к мужчине лицом, – Рожать тоже собираемся. То есть я…
- Это ваш второй альбом? – уточняет он, совсем не зная расклада.
- Второй, – поддакиваю я, – Теперь мы выросли, и ты не увидишь нас в юбках и школьной форме, даже если станешь смотреть телевизор. Хотя ты многое упустил, Игорь, – протянула задумчиво я, и поняла, что зря начала этот разговор.
Он и в правду много упустил, слишком многое, но теперь это не имеет никакого значения. Es una pena, mio costoso.
Он упустил те моменты, когда мы стояли первый раз на сцене, и когда у нас дрожали коленки, когда ее руки обнимали меня, когда мои руки сжимали ее затылок, когда наши губы сливались в самом сладком поцелуе (даже слаще, чем губы Игоря), когда мы засыпали и просыпались в одной кровати, когда Ваня рассказывал нам о том, что нужно делать, как себя вести, когда Кипер придумывала сценические образы, когда мы репетировали в нашем стареньком офисе, когда распивали «Риоху» в теплой ванне, когда мы стояли на сцене Токио Дома, и тысячи япошек смотрели на нас и падали в обморок, когда мы занимались любовью…
Любовью… занимались…
Пожалуй, на этом нужно остановиться. Он застал нас лишь в тот момент, когда у нее появился большой животик, как никак будущая мамаша. Нет, не мамаша – мамочка, мамуля, самая любимая и желанная, она нежная, милая. Мамочка. Он застал нас в тот момент, когда она уже не держала меня за руку и не целовала так, как целовала раньше. Когда нас никто и ничего уже не заставлял делать. И я искренне не знаю, хорошо это или плохо. Но сам факт…
- И что же я упустил? – весело, даже с ухмылкой, спрашивает он.
И я очередной раз проклинаю себя за то, что начала этот разговор.
- Много чего, Игорь. Много чего… – смеется Волкова и косится на меня, – Но Ивана с нами больше нет, поэтому ничего подобного ты не увидишь.
- Вы в клипах больше не целуетесь? – подхватывает он смех Юли, и мне это не нравится все больше и больше.
- Зачем же в клипах? Клип это так, на один раз, а как же концерты? – пожимает плечами девчонка.
- Но Ивана с нами больше нет, такого больше не увидишь, – почти в точности повторяю я ее фразу, слабо улыбаясь Игорю.
- У тебя есть уникальная возможность увидеть это сейчас. Эксклюзивно, – опять смеется Волкова, но мне совсем не смешно.
- Она шутит, – еще натянутей улыбаюсь я, – Просто Юля считает, что это заводит мужчин…
- В какой-то степени она права, – все еще смеется Игорь, не думала я о такой его реакции, – Но я не слишком-то увлечен этим, хотя и не против глянуть…
Мне не очень-то нравится, что это говорит он. Я думала, что он не такой. Ну, мало ли, с кем не бывает. Тем более, шампанское могло ударить в голову, как ударило уже мне. Но это не должно менять дело. Не должно, но меняет…
- Ну, так что? – спрашивает Волкова, поворачиваясь ко мне, – Целоваться-то будем?
Я молчу и совсем не слышу ее. Я будто в вакууме, вокруг орет музыка, я только вижу ее лицо. Видимо, мое молчание она расценивает, как положительный ответ. И еще бы несколько месяцев назад, я бы сама накинулась на нее и поцеловала со всей нежностью, любовью, так, как умею. Мне бы ужасно хотелось этого, но она предала меня. У нее растет животик, и она больше не пьет. Она беременна. А мне нравится Игорь, и мне совсем не нравится эта идея. Ее губы так близко, что меня начинает потряхивать. Против природы не попрешь, как сказал бы Ваня или Ленчик, или на худой конец Кипер. Против чувств не попрешь, но я хочу пересилить себя. Все это неправильно. Неправильно то, что происходит, неправильно то, что она беременна, а я забиваю свою голову непонятно чем. Все это… suck! И она почти целует меня, по крайней мере, я чувствую ее губы в опасной близости, ее теплое, ровное дыхание. Ее волнительный затылок, смиренные скулы, полуприкрытые глаза, из-под которых ловлю ее томный взгляд. От него у меня бегут мурашки, а ключицы сводит в нервной дрожи.
- Вы неплохо смотритесь! – иронизирует Игорь, и я резко уворачиваюсь от Волковой.
- Еще бы, – поддакивает Юля и, словно ничего не случилось (хотя ничего и не случилось), садится на место.
- Кстати, как тебе удалось отхватить такой столик? – решаю сменить тему для разговора я.
- Мой хороший друг и приятель по бизнесу здесь директор, поэтому это не стоило особого труда, – отвечает тот, – Кстати, вон он идет, я сейчас вернусь.
Он стремительно выходит из-за стола и куда-то уходит. Через минуту мужчина возвращается в компании директора – его друга. Они присаживаются за стол, и Игорь знакомит нас.
- Девчонки, познакомьтесь, это Роман, мой хороший друг и главный в этом клубе.
- Очень приятно, я Юля, – подает ему руку она.
- Я Лена, – расплываюсь в улыбке я.
- А не вы ли та самая группа «Тату»? – спрашивает Рома, с интересом разглядывая нас.
Особенно Юлькин живот. Наверняка в его голове мысли «Лесбиянки так не выглядят, они не беременеют и не рожают детей. И вообще они не такие красивые, как эти девочки. Ну и живот у одной…».
- Та самая, – кивает Волкова, – Только теперь мы расширяем границы. Теперь мы не лесбиянки.
- Я вижу, – говорит директор и кивает головой на Юлькин живот.
Страх одиноких глаз, никто не пойдет за нас.
Мы сидим все вместе уже несколько часов и все же умудряемся найти темы для разговоров. Их на самом деле больше, чем я себе представляла, и из всего этого можно было выделить много вопросов, которые умудрялись задать тему на ближайшие полчаса. Например, «Юля, а как так получилось, что ты забеременела?» (тупой вопрос, но сам факт), «Так чем Вы, говорите, занимаетесь?», «И давно, Роман, у вас этот клуб?», «Давайте перейдем на ты? – А давайте перейдем на летнее время? – Забавно, кстати, помню, случай летом произошел…», « У нас Ваня такой же человек. – Ваня? Кто это? – Это продюсер наш, вот знаете, как это все началось…», «Хороший у тебя вкус, я в свое время…», «Еще в юности помню…» – и все в этом роде. И всяких там историй набралось столько, что смело можно было бы написать внушительный сборник рассказов и сплетен. И подписаться ниже – «Тату», я думаю, что он бы разошелся тиражом не меньше и не хуже, чем книга Шаповалова «Как наебать весь мир и при этом заработать миллионы». Все дело в авторе.
