Окна машины запотели от нашего горячего дыхания, так что снаружи почти ничего не было видно, кроме силуэтов. Мы затихли, но через минуту настойчивый сигнал машины вновь раздался. Юля бережно помогла мне поправить лямки и, соскользнув с моих колен, вышла из машины, чтобы посмотреть, что там происходит.

- Что ты тут делаешь? – Слышу за приоткрытой дверью я голос девчонки, и на секунду мое сердце в ужасе замирает.

Я выхожу из машины, становясь позади Юли, и теперь вижу, что недалеко стоит Ваня. Волкова в замешательстве переводит взгляд с него на меня, в ее глазах какая-то непонятная паника.

- Я не смог дозвониться, Лен, что с твоим телефоном? – Как всегда вопросом на вопрос, отвечает он, глядя на меня.

- Черт! – Опускаю голову я. – Этой весной мне пришлось сменить номер.

Я нервно переминаюсь с ноги на ногу, взволнованная его появлением, тем более в такой момент. А что, если он все видел?

- Чего приехал? – Немного грубовато спрашивает Юля, осматривая его с ног до головы.

- Узнать, как вы, – пожимает плечами тот, прикрыв дверь своей машины, – давно не виделись.

- С каких пор ты интересуешься как у нас дела? – Не известно почему язвит она, ее злость вообще мне не понятна, но я слышу, как еле заметно дрожит ее голос. С чего это вдруг?

Все это настораживает меня.

- Мне всегда было небезразлично, тем более мне интересно узнать, уладились ли ваши конфликты, и как с Борисом?

- С чего ты взял, что у нас были конфликты? – Не сдает обороты девчонка, и в ту же секунду я замираю, ведь я сама пришла к Ване, сама рассказала ему все, но это до сих пор оставалось только между нами. Юля даже не догадывалась о том, что я была у него, что выложила ему все, как есть.

- Лена рассказала мне. – Спокойно говорит он, даже не подозревая о том, во что это может вылиться.

Она замолкает, едва не давясь воздухом, и, напуганная, поворачивается ко мне. В ее глазах стоит ужас, страх и много боли, будто я предала ее.

- Что? – Выдавливает она спустя минуту или больше. – Лен?

- Ты не сказала ей? – Все так же спокойно спрашивает Ваня, вводя меня в неловкое положение.

- Я не думала... – Начинаю говорить я, но она обрывает меня.

- Что происходит? – Ее высокие нотки в голосе еще больше пугают меня, поэтому я замолкаю. – Лен?!

- Я была у Вани, и мы разговаривали... – Слова даются с трудом, но я говорю. – И я рассказала про работу с Борей.

- Когда?

- Это было еще в том году. – Вступается Ваня

- Ясно, я поехала. – Резко разворачивается она и идет к водительской двери.

- Ты куда? – Удивленно спрашиваю я, не ожидая такого поворота, и нагнав ее, хватаю за руку. – Юль, ты чего? Что случилось? Мы просто разговаривали, что ты так реагируешь?

- Ничего, я же сказала, мне нужно домой. Увидимся позже.

- Волкова, да хватит тебе! – Хмурюсь я, видя, что она не шутит, она ведет себя со мной, как с незнакомым человеком, сухо и безразлично.

- Пока, хорошего дня. – Так же сухо, как и говорит, она целует меня в щеку и, сев в машину, резко уезжает.

Я стою, растеряно глядя на удаляющуюся машину, не зная, что делать, о чем думать. Ведь еще пятнадцать минут назад, она была со мной, она была моя – нежная, любящая, а где она сейчас? И так всю жизнь. Ее настроение меняется каждую минуту. И мне кажется, что я совсем не понимаю ее. Единственное, на что я продолжаю надеется, что ее сердце со мной.

- Ладно, пошли раз приехал. – Устало оборачиваюсь я к Ване, приглашая его зайти ко мне домой.

Он слабо улыбается и, закрыв дверь машины, проходит за мной. В квартире как всегда тихо и холодно, как всегда никого, ну а кто здесь может быть? Последним, кто здесь был – Юля, мы провели несколько дней у меня несколько месяцев назад, отдыхая от работы и ненужных людей. Хотя нет, просто отдыхая от людей. Смотрели фильмы, слушали музыку, заказывали всякие вкусности на дом, разговаривали обо всем на свете, и все было так, как всегда. Все было так, как всегда, но по-другому. Хотя даже на это я старалась не обращать внимание. Я зажгла в прихожей свет, проходя вперед, зажигая свет в зале и на кухне, будто предоставляла выбор Ване – куда пойти. Он выбрал кухню. Я поставила чайник, шарясь в холодильнике.

- Извини, я не подготовилась, у меня осталось немного фруктов и несколько позавчерашних кусочков торта. – Сказала я, оборачиваясь к нему лицом. – Хотя подожди, где-то у меня оставалось печенье, может открыть коробку конфет…

- Я не голоден, Ленок. – Довольно отозвался он, наблюдая за моей суетой. – Достаточно будет просто чаю.

- Ладно. – Я мирно села за стол напротив него, наблюдая за тем, как он играет со своими пальцами. – Зачем ты пришел?

- Поговорить. – Отвечает тот, все так же улыбаясь, и я вновь узнаю его старые привычки быть «простым» донельзя. И в ту секунду, словно я не я, внутри меня вспыхнула такая обида на него, за то, что вышло все именно так. Будто один он виноват во всем, и все, что сейчас происходило из-за него, и Юлька уехала из-за него, и все идет к черту из-за него. Почему все должно заканчиваться именно так? Почему все начиналось по-другому? Неужели ничего нельзя с этим сделать? От приступа негодования и разочарования, я вновь становлюсь слишком сентиментальной, и едва ли на мои глаза не накатывают слезы. Но в спасительную секунду вскипает чайник и я, подорвавшись с места, иду заваривать чай.

- О чем? – Устало спрашиваю я, стараясь не расстраиваться, ведь как такового повода у меня нет. – О чем поговорить, Вань?

Переспрашиваю я, слыша в ответ тишину. Не ушел ли он совсем? Нет, сидит. Я несу чай к столу и присаживаюсь вновь напротив него. Все это время он внимательно наблюдает за мной, растерянный, странный, постаревший. Губы снова дрожат, глаза заблестели. Он все видит, положил свою руку поверх моей и заулыбался.

- Ты совсем не изменилась, – начал говорить он, разглядывая моя веснушки, которые разошлись по всему лицу, наблюдая за наивными, трепетными губами, которые подрагивают от боли за все эти года, наблюдает за скулами, которые сузились оттого, что я сжимаю зубы, чтобы не расплакаться, – все так же близко принимаешь все к сердцу и на свой счет. А так нельзя, Ленок.

- Ты пришел меня этим попрекнуть? – Немного резко спросила я, отбрасывая прядь волос назад, которые легли в лицо. – Я не нуждаюсь в сострадании, спасибо.

- Я вижу, у тебя не все ладится с Юлей?

- Нет, с ней все в порядке. – Говорю я, разглядывая собственное отражение в кружке.

- А с тобой?

- А со мной, как всегда. Так зачем ты пришел? Что-то хотел?

- Поговорить. – Смеется тот, но я совсем не нахожу это смешным.

- Где-то я уже это слышала, можно подробней? Прости, у меня нет много времени на разговоры, за сегодня я ужасно устала и хочу спать, я не знала, что ты приедешь, нужно предупреждать о таких визитах…

- … Я же сказал – не дозвонился. Что у вас там с Юлей? – Спрашивает он, делая глоток, пристально наблюдая за мной, желая увидеть каждую мимику лица, каждое дрожание ресниц, каждую улыбку.

Но я ведь почти научилась контролировать свои эмоции…

Почти.

- В каком смысле? – Уточняю я, едва не давясь чаем.

- Хоть в каком-нибудь. – Кидает рукой он и смеется, отчего создается впечатление, что курить он так и не бросил, и теперь все вещи ему кажутся смешными, как это было всегда.

- Ничего особенного… – не очень разговорчива я, но меня можно было бы оправдать при желании это сделать, и, кажется, такое желание у него есть.

- Поете?

- Поем. Недавно клип вышел новый. – Ковыряюсь в куске торта я, чувствуя себя неловко оттого, что обсуждаю это с ним.

Сейчас, когда его уже нет рядом. Когда все, что мы делаем – делается впустую, скатывается вниз, вниз, в никуда…

- Слышал что-то, – нахмуривает брови тот, – ну, и как вам?

- Что как?

- С Ренским работается?

Он всегда обожал загонять людей в тупик, и его не самую лучшую привычку украла и Волкова, только и делая, что загоняя меня в тупик. Они бы сработались. Они уже сработались. Я сижу в полном замешательстве, не зная, что ответить. Правду или соврать? Соврать Ване, который впустил меня – малолетку в тот зал, выслушал, дал шанс и сказал: «Пой, ты будешь звездой!». Соврать тому, кто сделал из меня звезду, но тому, с кем уже давно все не так… С кем нет ничего. Пусть он не последний человек в моей жизни… Черт, это же Ваня, почему я должна обманывать его?