- Давай сядем? Я устала, – по-детски, упрямо оттопырив нижнюю губу, говорит она мне на ухо.

Я молча беру ее за руку и буквально волочу за собой. Мы садимся на диванчик по-турецки, и Юльку уже не смущает то, что она в юбке. Меня тоже.

- Шикарный вид!!! – смеюсь я, косясь глазами туда…

- А? – она непонимающе смотрит на меня, но уловив мой взгляд, довольно щурится. – А-а-а, да! Классный да! – И показывает мне язык.

- Сейчас получишь!

Она никак не реагирует и продолжает кривляться. Я быстро подсаживаюсь к ней ближе и легонько захватываю зубами ее язык. Приятная волна возбуждения внизу живота дала о себе знать. Едва ее язычок был зажат между моими зубами, я осторожно дотронулась своим языком до него. Затем тут же ослабила свою хватку.

Она, хищно облизнувшись, приблизилась еще ближе ко мне и, обняв ногами мою спину, нагнулась к моему уху, после чего тихонько надкусила мочку. «Доиграешься, Ленок!» – я чувствую эту затейливую игру, исходящую от ее языка, от ее губ. «Я знаю», – отвечает мой язык, мои губы ее ушку, когда я так же надкусываю ее мочку. Ее губы перемещаются на шею, плавно оставляя на ней влажный след. Юлек, ты сводишь меня с ума…

- Простите, вы бы могли попозировать для парочки фото? – к нам подходит фотограф.

Даже странно, что он спрашивает. Наверняка ведь уже нафоткал, скотина!

- Да ты уже сто пудов нафоткал нас!!! – Волкова не очень-то рада его появлению, да еще и в такой момент.

- Нет-нет, – он добродушно поднимает руки вверх, – честное слово, я понимаю… личная жизнь. Вы же Тату?

- Ну да, – отвечаю я, – Ладно, давай только пару кадров!

Юлька нехотя садится ровно рядом со мной, приобнимает меня, улыбается. Он щелкает.

- Так, ладно, эксклюзив для фанатов, – ржет она, снова поворачиваясь ко мне лицом.

Затем быстро высовывает свой язык. Я пьяно улыбаюсь ей и, сложив губы трубочкой, примыкаю к кончику ее языка.

Довольный фотограф быстро делает один снимок. Затем восторженно благодарит нас и удаляется. Еще бы, за такое ему достаточно заплатят.

Я вообще ничего не соображаю, кажется, у меня едет крыша…

- Так, на чем мы остановились? – заворожено шепчет она, глядя на меня.

Этот взгляд нельзя спутать ни с чем. Единственное, что я никогда не забуду в своей жизни – ее взгляд. Хитрый, смелый, будто бросающий вызов тебе, немного наглый, игривый, соблазнительный. Взгляд лисенка.

Чего Юльки больше всего не хватало в жизни, так это скромности и застенчивости. Так вот, живя совсем без них, она и сейчас без всяких зазрений совести молча приблизилась к моим губам, не прося никакого разрешения. Ведь оно и не нужно. Она просто возвращается к себе домой. К моему языку, к моему небу, к моим деснам. Я так жду ее… и впускаю, не давая шанса топтаться на пороге. Проходи, Юлек, тут твой дом.

Она целует меня. Совсем невинно, бережно, и это вызывает целую чертову бурю эмоций.

- Что же ты делаешь со мной, Юлек? – совсем тихо, совсем безнадежно бормочу я, прикрыв глаза.

Кажется, она не слышит последней моей реплики… Наверное, это к лучшему.

Самый важный день в моей жизни.

Она всегда умела удивлять, но почему именно сегодня? Странно, у меня всегда была плохая память на даты, и даже такой день, как сегодняшний, я практически забыла запомнить. Если бы не одно но…

- С Днем Рождения, малыш!!! – Волкова ласково начинает покрывать все мое лицо маленькими поцелуями, будто хочет перецеловать каждую веснушку.

Едва я продрала глаза, она тут же нависла надо мной, спеша поздравить первой.

- Любимая, родная моя, всего тебе самого хорошего! Я так тебя люблю… какая же ты у меня хорошая…замечательная, девочка моя… – она просто светится от прилива нежности, безмятежно тычась своей маленькой черной макушкой в мое плечо.

Я крепко-крепко обнимаю ее, зарываясь в ее волосы.

- Спасибо, Юлек! – мягко целую ее в висок, еще ближе притягивая к себе, – забирайся ко мне, сегодня мы никуда не спешим!

- Да, сейчас, только подожди немного, – она примирительно целует меня в подбородок и срывается с кровати, убегая куда-то.

Интересно, куда это она? Я лежу, довольно прикрыв глаза, и понимаю, что я самый счастливый человек на свете.

- Ленок! Смотри, что у меня для тебя есть! – она с шумом падает на кровать, подползая ко мне ближе.

- Что это? – в ее руках аккуратная бархатная коробочка, которые готовят для обручальных колец, – Предложение мне решила-таки сделать? – смеюсь я, выбивая вещичку у нее из рук.

- Интригует? – смеется в ответ она. – Предложение руки и сердца что ли?

- Ну да, – пожимаю плечами я, осматривая коробочку, – Так я открываю?

- Открывай-открывай, – кивает она, – только предложение мне делать тебе не нужно, ты и так моя девочка, и всегда будешь моей…

Она не может сдержаться с соблазнением и быстро целует меня в щеку.

Я, прижав ее к себе одной рукой, все же приподнимаю крышечку…

- ВАУ! – протягиваю я, доставая сережки в виде дельфинчиков, – очень классные! Клевые такие!!! Спасибо, Юлечек!

Мягкий поцелуй в плечо. И еще один. И еще.

- Да поцелуй нормально! – смеется она, кладя маленькую ладошку мне на щеку, заглядывая самыми голубыми глазами на свете в мои глаза.

Бог ты мой, в них можно утонуть…

Я обхватываю ее лицо руками и прикасаюсь к губам, захватив нижнюю губу.

- Спасибо, родная!

- Это еще не все! – хищно улыбается она, лисенок, – Вот, возьми, кажется, это принадлежит тебе…

Мои глаза расширяются до неузнаваемости, дыхание сбивается, горло стягивает…

- Откуда у тебя это? – спустя минуту, я все же смогла что-то выдавить из себя, выронив при этом сережки.

- Да так, нашла… – улыбается она, наблюдая за мной.

Чертов кулон, ты совсем не изменился… Ты вообще не меняешься, только тайной от тебя веет еще больше.

Я несмело приоткрываю его, заглядывая внутрь.

- Ты все-таки сделала это… – шепчет она где-то около моего уха.

На мои глаза наворачиваются слезы. «Мы у Вани в офисе 1999 год», все правильно. Ничего не изменилось.

- Он уже не тот, что прежде, – то ли предупреждает она меня, то ли спрашивает…

- Что?

- Он не тот, что был прежде, – вторит она.

- Почему? – все, что могу спросить я, – Потому что я больше не боюсь его?

- Нет, не по этому…

- А почему?

- Всему свое время, – говорит она и откидывается на подушку.

- Ты когда-нибудь расскажешь мне? – я все еще не теряю надежды…

- Когда-нибудь расскажу. Но было бы лучше, если бы ты поняла это сама…

- Я пойму… обещаю…

8.10.2006 год.

«Тебе же нравится провоцировать всех?» – я не очень-то довольна таким раскладом.

«Че ты прикопалась? Сегодня такой день!» – она безразлично отмахивается в поисках своего нового «интереса».

«Да какая разница, знаешь, что скажут потом в новостях?» – все еще не могу отстать я.

«Волкова изменяет Катиной? Лен, мне все равно!»

«Ты как Ваня…» – задумчиво произношу я, глядя на нее.

«Я люблю красть привычки…»

«Ну да, он жил только ради скандала, другое его не интересовало»

«Так и есть», – она кивает и теперь обращает внимание на меня, ее новоиспеченный «интерес» потерян с поля зрения.

«И к чему он пришел? А?» – я вспыхиваю, завожусь на ровном месте.

«Слушай, все, давай закроем эту тему. Нам пора идти в зал!» – она срывается…

Получаем премию «Женщина Года» по версии журнала GQ. Приятно. Улыбаясь, идем на сцену, забираем ее, отшучиваемся. Сколько у нас этих премий? Сложно представить. И страшно. Тем не менее, приятно. Сегодня решили спеть «Полчаса», лирика никому не помешает.

«Следующие представительницы не нуждаются в длинном представлении. Эпатажные, заявившие на весь мир, что российские гей-поп звезды могут получать международные платиновые диски и премию «Женщина года» по версии журнала GQ», – говорит ведущий, и мы с Юлькой появляемся на сцене. Свен уже начинает играть, улыбаясь нам.

Со сцены всматриваюсь в знакомые лица, которые для меня ничего не значат. В них видна такая неподдельная грусть, ностальгия, и я могла бы предположить, с чем это связано. И я знаю… Глядя на нас, они думают: «Вот, выросли наши девочки, те самые, что в свои 15 подняли весь Мир на уши, что заставили поверить в любовь и те поцелуи в рубашечках и юбках под дождем, их до сих помнит весь мир. Вот они, наши родные, взрослые уже, настоящие женщины, красивые, женственные. Грустно… А они все так же за руки держатся… «