- Не бояться своих чувств, мы вас любим, мы с вами!

Вот хрень! Чертовы мои амбиции, которые годны разве что для дворовых ребят, которые играют на гитаре и пьют пиво! Я и правда сказала это? Не бояться своих чувств? Тогда какого хрена, я сама противоречу себе? Сжавшись в комок, поджав хвост, я так боюсь сказать ей самое главное. И, наверное, вряд ли когда-нибудь скажу. Зачем морочить моей девочке голову всякими глупостями? Зачем, сказав ей это, услышать ее сплеваное с запекшихся губ: «Люблю». Сплеваное, ненужное, лживое «люблю», которым она утешила бы меня. На секунду, на долю секунды…

Не бояться своих чувств? Надеюсь, что кто-нибудь их не боится…

Во всяком случае – концепция Тату оставалась неизменной. Любовь – то, что правит миром.

Не войной я займусь, а любовью…

…Слышу только противное капание воды в фильтре и тиканье часов. Наверное, это самые раздражающие звуки, которые я слышала за свою жизнь. Наверное, только такое состояние можно назвать одиночеством. Меня это раздражает. Сижу с бокалом красного полусладкого вина в руках, глядя на ночной, убаюканный город, меня эта тишина раздражает. Юлька успела убежать на очередную вечеринку, покинув меня в гостиничном номере. Но зла на нее я не держала – я всего лишь ненавидела тишину.

- Зачем ты туда уходишь? – Спросила ее я перед тем, как она ушла.

- Хочу повеселиться, оторваться, пошли со мной! – Весело подмигнула она мне, подкрашивая губы бесцветным блеском.

- Нет, я останусь тут. Зачем ты идешь? Все равно ничего не поймешь, что тебе говорят, даже если с кем-нибудь познакомишься… – Вслух рассуждала я, пытаясь вразумить мою девочку, но это не представлялось возможным, ведь если что-то она вбила себе в голову, если что-то решила, то так и будет.

- Для того чтобы «развеяться» – не нужно понимать ничего, – глупо хихикнула она, прежде чем закрыть входную дверь, – все, Ленок, не скучай! Я побежала!

И я понимала, что означало ее «развеяться». Она никогда не изменится… Никогда. И как только дверь в нашу комнату с шумом закрылась, я устало сомкнула ресницы и глубоко вздохнула. Просидев пол ночи с бутылкой Гранжа Бланка в обнимку, я так и не нашла сил, чтобы заснуть. Умиротворенно, в полной тишине, сквозь полуоткрытые глаза, я наблюдала за городом, который был в таком же состоянии, как и я – умиротворенном, притихшем. Только спустя несколько часов, я почувствовала, как алкоголь мягко ударил в голову, мои веки отяжелели…

Надо бы дождаться Юльку.

- Волкова, выходи, чего ты застряла там?

- Да подожди, у меня сюрприз! – Кричит она из ванной комнаты.

- Прям там? Раздеваешься что ли? – Смеюсь я, пытаясь услышать через дверь, что она делает.

- Наоборот, одеваюсь! Подожди немного…

- Ну, что ты как маленькая? Открывай!

- Сейчас-сейчас…

Через минуту она все же открыла дверь. Я обомлела, стою в стопоре, не зная, что сказать. А она стоит напротив и улыбается, манит меня рукой к себе. Я захожу к ней и истерически начинаю ржать. Я смеюсь так, что не могу вставить ни слова, ничего не могу сказать.

- Что за фокусы, Волкова-а-а? – Провываю я сквозь подступающие слезы. – Что ты напялила на себя?

- А что? – Она осматривает себя. – Ничего такого, ты тоже так одета была…

- Да, но не сейчас же… ты что с ума сошла? – Я все еще не могу успокоиться. – Ой, я не могу, приколистка!!!

- Ну что ты вот смеешься? – Кажется, она даже обиделась. – Я просто хотела вспомнить прошлое…

Она неожиданно притягивает меня к себе и целует. Я, не успев сориентироваться, секунды стою в стопоре, пока ее губы тычутся в мои собственные.

- Что ты? – Легко отпихиваю девчонку от себя. – Ты что творишь?

- Ты же сама так хочешь этого, я же знаю, как часто ты об этом думаешь… – Откуда в ней столько проницательности?

Будто она украла все мои страхи, узнала о них, и теперь давит на самое больное.

- Я не… – Не успела я договорить, как она вновь закрыла мне рот своими губами, ее язык настойчиво вторгся в мой онемевший рот, настойчиво коснулся моего языка, и я, как будто по ее воле, поддалась ей. Едва начав отвечать ей взаимностью, она схватила мою руку и направила ее себе под юбку. Я снова отстранилась от нее и засмеялась.

- Юля!!! Твоя юбка убивает меня…

- Прости, тех старых я не нашла, она немного другая…

- Но тебе ведь не 17!!! Ты ведь взрослая, ты что делаешь? – Я смеюсь, но чего-то пугаюсь…

Не могу разобраться чего именно. Стоит моя Юля. В старой юбке, в которых мы выступали в самом начале. Но меня что-то смущает в ней.

- Я хочу тебя, – шепчет она мне.

- Сколько тебе лет? – Я словно не я, будто я все вижу со стороны… как будто говорю не я, все расплывается перед глазами.

- Ну как сколько? 27! – Она непонимающе смотрит на меня. – Сделай это, пожалуйста…

Я будто наблюдаю со стороны. Как я запускаю руку под ее юбку, как она откидывает голову и протяжно стонет…

- Ты знаешь… я тут подумала…. Я подумала…. Нам надо бросить курить! – В номер врывается Волкова и начинает ржать.

Стакан резко выпадает из моих рук и разбивается.

- Что ты наделала? – Она подбегает ко мне и смотрит на разбитую посуду.

- Твою мать! – Зло бормочу я. – Что за херня творится!

- Зачем ты его разбила? – Озадачено спрашивает меня пьяная Волкова.

- Я не разбивала его! Я заснула, а сейчас ты меня разбудила, и он выпал из рук! Твою мать!

- Ты спала на этом кресле? – Юля смотрит то на меня, то на разбитый бокал.

- Да какая к черту разница? – Не понятно почему, срываюсь я, и, поднявшись, удаляюсь. – Надо бы убрать это…

По-моему, я определенно схожу с ума. Такого бреда мне давно не снилось. Юлька, взрослая моя Юля, в ванне, да еще и в клетчатой юбке. Такие сны могут сниться только сумасшедшим. Я сошла с ума. Бред какой-то…

Убрав за собой осколки от бокала и промыв пол, я со спокойной душой пошла спать. Волкова уже лежала в постели, и, видимо, ничего не соображая, пела какую-то песню.

- Ты еще от клуба не отошла? – Устало спрашиваю я, раздеваясь.

- Отошла от клуба и пришла к гостинице, – ржет она, наблюдая за мной, – а что это ты в одиночестве бухала?

- Я в отличии от тебя знаю меру, и не бухаю, а пью.

- Ааа… эээ. Ну… это да… – нечленораздельно бормочет она – Не хочешь спросить, как я отдохнула?

- Могу себе представить.

- Тогда ладно.

- Что ладно?

- Спокойной ночи. – Улыбается она и закрывает глаза.

- Спокойной. – Киваю я и накрываюсь одеялом.

Ее рука уверенно находит мою и мягко сжимает ее.

На следующий день мы проснулись только ближе к полудню. Когда беспробудно яркое и теплое солнце уже взошло и вовсю освещало Seoul. Черт, я уже и забыла, что мы в Корее, что у нас концерт. Только звонок нашей Эли прервал мои мысли.

- Доброе утро, Лена, пора вставать. – Мягко и дружелюбно послышался голос в трубке.

- Привет, Эль, да я вот только встала. Спасибо.

- Заказать вам что-нибудь позавтракать? – Поинтересовалась девушка.

- Да, давай нам два кофе и салатиков каких-нибудь, – отозвалась я, приложив палец к губам, – и это… давай еще два пирожных, любых там, только, чтобы крема много не было. Не люблю такие. – Засмеялась я.

- Хорошо, сейчас закажу.

- Спасибо, до связи!

Я положила трубку и обернулась к Юльке, которая все еще спала. Немного притормозив, я осторожно дотронулась до ее черных волос, убирая их с лица. Она легонько улыбнулась мне и заерзала.

- Юлёк, пора вставать. – Тихо говорю я ей, гладя по голове. – Уже почти полдень.

- Да, я сейчас… – Сонно бормочет та, стараясь продрать глаза.

- Ну, как себя чувствуешь после бурной ночи? – Смеюсь я.

- У нас что-то было? – Смеется она в ответ. – Как я могла такое забыть…

- Если бы у нас что-то и было, ты бы точно не забыла! – Издевательски шепчу я ей на ухо.

Она резко хватает меня за спину и тянет на себя.

- Ну конечно! С тобой-то забудешь…

- Давай вставать! – Улыбаюсь я, лежа сверху нее. – Эля заказала нам завтрак.