И маркиза Идемская помедлив, решительно шагнула навстречу к рыжеволосому чуду и крепко ухватилась за крошечную ручку Каним.

Они выбежали из кабинета отца, чувствуя как лица полыхают от страха и спины горят от тяжёлых кулаков, так щедро дарованных любящими руками отца. Близнецы выпорхнули на крыльцо дома и не сговариваясь кинулись в фамильные сады, слыша торопливый топот тяжелых армейским сапог вслед за ними. Оказавшись в саду, белокурые красавцы понеслись по давно знакомой, спасительной тропе. Она уже успела зарасти, но это их не остановило. Путь спасения выжегся в их памяти, словно клеймо, от которого можно избавиться лишь содрав кожу. Юноши на бегу скинули свои сапоги, чтобы следы не были так заметны и попытались бежать еще быстрее, но легкие горели от недостатка воздуха и обиды.

Внезапно их что-то ухватило за мундиры и резко подкинуло в воздух. Рапирщики перевернувшись в воздухе и не успев даже испугаться приземлились на белоснежно пернатую спину совы.

- Дейн? – удивлённо вымолвил один из близнецов.

- Куда мне лететь, милорды?

- Подальше от сюда, - судорожно выдохнул старший.

- Как пожелаете.

Король часто замахал мощными крыльями и через мгновение цветочные сады остались далеко позади и в лицо им ударил свежий, ночной воздух с запахом пробудившихся полевых цветов.

Стефания с леди Констанцией смотрели вслед удаляющейся сове.

- Я попросила Дейндакталиона следить за вашими сыновьями, чтобы если что он успел прийти им на помощь, - сказала девушка.

- Спасибо, - пролепетала женщина, - но зачем?

- Они мои друзья, и пускай, что ко мне настоящей они не будут столь благосклонны, как сейчас, это не их вина и не им нести тяжесть от ее последствий.

- Ты говоришь мудро, Стефания, но надолго ли это благородство?

- Не знаю, - пожала плечами полукровка, ее рука невольно потянулась к темной пластине на лице, - видите ли, миледи, в этом мне тоже сложно никого не винить. Но я уже достаточно долго живу с этой раной и пока виню лишь себя и никого более.

Девушка пронзительно свистнула и буквально через мгновение среди розовых листьев мелькнуло что-то огромное. Оно незаметно проскользнуло меж ветвей и оказалось позади двух прелестных существ, ищущих среди ночной мглы укрытия и тайно уповая на спасение.

- Вы меня звали, миледи?

- Вельвериум! – радостно воскликнула полукровка, - я так рада тебя видеть!

Она в один миг подпрыгнула на месте и кинулась обнимать огромную голову мотылька.

- Вы в своем настоящем обличии? А это не опасно? – подозрительно оглянулся по сторонам король, - а кто эта очаровательная леди? Она друг?

- Это опасно, но именно от этого и закипает волчья кровь!

Каним ловко запрыгнула на туловище ночного мотылька и маняще помахала леди Идем.

- Пойдемте, миледи Констанция, я вижу по вам, что вы истосковались по свободе!

Низвергнутая воительница неуверенно шагнула в сторону огромного мотылька и окинула его взглядом.

- Смелее, леди Констанция, - ободряюще подозвала ее девушка, - это всего лишь полет.

Женщина шагнула навстречу и девушка помогла ей взобраться на мотылька.

- Взлетай, Вельвериум!

И мотылек с радостью оторвался от земли.

Сиан пытался отдышаться. Сердце бешено билось в груди и предательский ком в горле порывался выти наружу и показать всему миру его слабость перед отцом. Оставалась еще маленькая капля и он бы разревелся, освобождая свою душу от тяжелой ноши, которая давила ему на сердце. Но юноша упорно сглотнул и подавил в себе желание выпустить свои чувства наружу. Белокурый юноша выпрямился и подставил лицо прохладным, освежающим потокам воздуха. Брайан же вдыхал и выдыхал, успокаивая дрожь, которая не оставляла его с тех пор, как он выбежал из кабинета отца.

Неожиданно голову пронзила резкая, мимолётная боль, а после прозвучал голос, который они слышали лишь единожды.

- Вы в порядке, милорды? А то я всем телом ощущаю, как бешено стучат ваши сердца.

- Отец устроил нам очередную взбучку, - не охотно отозвался один из юношей, - ничего особенного.

- А что ты тут делаешь?

- Стефан попросил меня приглядеть за вами. И как оказалось весьма кстати.

- Поскорее бы уже наступило завтра и мы покинули обитель зверя.

- Как иронично не правда ли? – внезапно произнес Сиан.

- Ты о чем? - не понял его брат.

- Отец Каним по рождению зверь, но настоящий зверь кроется под личиной нашего отца, - хмыкнул белокурый.

- Наслаждайтесь спокойствием юные милорды, на рассвете я спущу вас обратно, но до селе, ноги вашей не будет в этом доме.

Близнецы недоуменно переглянулись меж собой, но пожав плечами, поудобнее устроились на спине крылатого спасителя и попытались заснуть. Хотя в эту ночь спокойствие им даже не приснилось.

Мотылек парил среди облаков и Каним радостно подпрыгивала высоко вверх, пытаясь схватить руками неосязаемые облака. Ее белесые глаза пугали леди Идем, но та не показвала виду и старалась не обращать на это внимание. Когда вдоволь наигравшийся волчонок с глазами нимфы успокоился и устроился напротив нее, явно готовясь к долгому душевному разговору, женщина оторвала взгляд от горизонта и взглянула на юное, улыбающееся ей лицо.

- Итак, миледи Констанция, - радостно произнесла девчушка, - кого из близнецов вы бы мне посоветовали?

Женщина вопросительно вздернула бровями и окинула взглядом сидячее перед ней рыжеволосое чудо.

- Что ты хочешь этим сказать?

- Не смотря на всю холодность, которую вы так старательно играете, вы любите своих сыновей, - с легкой полуулыбкой на губах произнесла полукровка, - и давайте не будем тратить время на бессмысленные отрицания. Материнскую любовь не выжечь.

Леди Идем помедлила с ответом и отвела глаза в сторону, а после с вызовом посмотрела на юное воплощение свободы, которое с воодушевлением и уважением смотрело на нее.

- Так значит, ты заметила. Наблюдательная, вся в Ливиуса.

При упоминании умершего брата Каним неприятно поморщилась и потупила глаза. Одно дело, когда про брата говорил мистер Венсан. От его слов не становилось больно и тоскливо, перед глазами не проносились ужасающие картины из прошлого. Внутри лишь воскресали забытые моменты счастья с братом и на душе становилось тепло от света, который тут же разливался по всему телу. Но когда о брате говорил некто иной, лишь неотвратимая боль утраты резала душу Каним.

- Стефания, я буду рада если ты выберешь любого из моих сыновей и постараешься дать им то, что я не смогла дать Нарсису.

Волчий слух и девичья душа уловили в голосе леди Констанции искорки старательно забытой любви к пурину, которого она так старалась ненавидеть.

- Подари одному из них избавление. Пускай, хоть один узнает, что такое искренняя любовь не под гнетом королевской Вондерландской воли.

- Поверьте, я сделаю все, что в моих силах, но все, что мне пока удалось в них увидеть, это лишь презрение к девушкам и ничего более. Но я постараюсь, ваши сыновья чудесны, как и всякий дар Богини.

Внезапно девушка заметила как изменился взгляд Констанции. Он стал жёстче и пытливее, а через мгновение она заговорила каким-то не своим, с мрачноватыми нотками голосом.

- Стефания, есть люди, которые отбирают надежду, ты же ее даришь. И в этом состоит твой великий грех. Ибо возродить надежду легко, но вот погубить ее практически невозможно. Ты обрекла меня на долгое мучительное существование, в котором я буду уповать на тебя и отныне ты не имеешь права оступиться, ибо ты больше не принадлежишь себе одной.

Каним взглянула на миледи Констанцию с грустной полуулыбкой на губах и во взгляде ее была заботливая нежность. И впервые тягучая печаль кремнистых, лунных глаз отступила куда-то на второй план. Ни с кем ей прежде не удавалось так душевно поговорить о том, что столь яростно раздирало душу день ото дня.