- Это так странно, - сказал Артём после того, как мы уже обошли весь парк, обсуждая незначительные вещи, и уже направились прямиком к набережной. – У меня ощущение, будто я прогуливаюсь с незнакомым человеком, но по каким-то причинам мне известно о нём столько, что даже не знаю, какой вопрос задать. У тебя такого нет?

- Нет, - улыбнувшись, ответила я. – Я ведь всё время знала, что переписываюсь именно с тобой.

- Да, это несколько меняет дело, - хихикнув, сказал тот. – Тогда попробуй спросить у меня что-то ты, потому как я немного растерян, а говорить о природе ещё раз, думаю, ты не захочешь. Да и не очень это романтично.

Я улыбнулась ещё шире. Да уж, обсуждение того, что нам обоим больше нравится отдых на природе, чем в городе, спровоцированное созерцанием парка, явно не походит на разговор интересующейся в определённом смысле друг другом парочки, но кто знает, как оно всё должно происходить. У всех по-разному, да и наши планы далеко не такие.

- Откуда у тебя шрам? – решилась спросить я, посмотрев на парня, в очередной раз обводя взглядом этот неприятный рубец на щеке, который, тем не менее, больше не пугал.

- Это слишком банальная история для того, чтобы много о ней говорить, - со смехом сказал тот, пропуская меня вперёд, когда дорожка стала слишком узкой для того, чтобы идти вдвоём. Этот вход на набережную мало кем использовался, можно сказать, был заброшен. – В детстве с ребятами играли в пиратов – палки даже заточили для этого, чтобы использовать в качестве мечей. Это, можно сказать, моя боевая рана.

- Хорошо, что глаз не задело, - с сочувствием произнесла я, остановившись, чтобы подождать отставшего Ломакина. Дорожка закончилась – мы наконец-то вышли на центральную улицу, а до воды, ограждённой от нас небольшим заборчиком, было рукой подать.

- Ты говоришь, как моя мама, - со смехом сказал Артём, обойдя меня и, остановившись у забора, опёрся на него руками, принявшись разглядывать годами не меняющийся пейзаж. Нет, здесь иногда строили что-то новенькое, но, в основном, всё было так же, как всегда.

- Разве это так плохо? – спросила я, приблизившись к нему и в точности скопировав его позу, так как в таком положении было удобнее всего наблюдать за происходящим вокруг. – Я просто беспокоюсь.

- О, это чертовски приятно, спасибо.

- Нет, я правда беспокоюсь, - мой тон стал серьёзным, а в голове пронеслась мысль, что это действительно хорошая возможность, дабы озвучить не дававшие покоя мысли. – К примеру, я беспокоюсь даже прямо сейчас.

- Серьёзно? – казалось, он на самом деле удивился. Да блин, как можно столь быстро забывать о таком? Или это не больше, чем просто игра? – Почему?

- Из-за сложившейся ситуации, - не став тянуть, честно ответила ему. – Извини, что опять сыплю соль на рану, но эта ситуация с Аней такая мерзкая. Да и я, честно говоря, не лучше, раз согласилась на всю эту авантюру со свиданием, прекрасно зная, чем это всё закончится.

- Я тебе нравлюсь?

- Что?

Слишком много раз за этот день мне начало казаться, будто у меня проблемы со слухом, хотя я бы сказала, что это скорее проблемы с головой. Я прекрасно расслышала его, но всё равно задала этот вопрос. Глупо, чертовски глупо.

- Я тебе нравлюсь? – повторил Артём, ничуть не смутившись, в очередной раз за день удивляя меня. Возможно, он становится несколько более раскованным с человеком, рядом с которым находится уже определённое время. Или он был таким стеснительным только когда думал, что я Аня? Потому что она ему нравилась? – Или, быть может, ты испытываешь по отношению ко мне какую-то симпатию?

- Да, - прямо ответила я, тем не менее пояснив: - Только, сдаётся мне, люди, испытывающие именно такую симпатию, не ходят на свидания.

Ломакин улыбнулся.

- Теперь тебе легче понять, что я чувствую, - сказал он. – Это странно, но мне ты тоже нравишься. Мы общались недолго, но с тобой хорошо. Уютно, я бы сказал. А ещё ты весёлая и жизнерадостная – в моём окружении мало таких людей. На секунду я растерялся и не знал, как реагировать, когда узнал, что именно с тобой переписывался всё это время, но, знаешь, я даже рад. Возможно, оно и к лучшему, что я общался именно с тобой, ведь мне действительно это понравилось. Но, как и тебе, понравилось не в том смысле, чтобы звать на свидание. И… Ты же сама понимаешь, что вряд ли что-то изменится, правда?

Я понимала. Ситуация, в которой мы оказались, была странной и до жути нелепой, поэтому с самого начала под вопросом была даже наша дружба, а уж о чём-то большем и речи не было. Я прекрасно это понимала и, как ни странно, не чувствовала обиды из-за этого. Напротив, впервые за прошедшую неделю мне показалось, что всё идёт так, как надо.

И в следующую секунду, вспомнив об одной любопытной детали, я ухмыльнулась, озадачив своего собеседника, и сказала:

- Саша будет расстроен, он ведь так надеялся свести нас.

Спустя миг, когда до него дошло, Артём коротко рассмеялся, вызывая и у меня более широкую улыбку. Давно я не находилась в обществе человека, рядом с которым было так легко, и между нами не было расстояния в тысячи километров – вот он, здесь, буквально в шаге от меня. И вот от этого становилось тепло на душе.

- Да уж, - подал голос Ломакин. – Однако, думается мне, скоро у него появятся заботы поважнее.

- Это какие ещё?

В очередной раз за день парень как-то странно посмотрел на меня, загадочно улыбаясь, но вместо того, чтобы объяснять свои слова, добавил:

- Скоро увидишь.

- Так нечестно, - буркнула я и отвернулась, но улыбка с моего лица не исчезла.

Всё это можно спросить и потом, не обязательно сейчас. В конечном итоге, мы обменялись номерами телефонов и выразили надежду, что будем общаться и дальше, а когда я пришла домой, думая, что хочу умереть (когда остаёшься наедине со своими мыслями, болезнь ощущается острее), Артём первым написал мне. Он скинул какую-то песню, которую мне, по правде говоря, не очень хотелось слушать, но я послушала и написала, что она красивая, хотя уже через минуту не могла даже вспомнить мотив.

Возможно, эта встреча не стала началом романтических отношений, возможно, она принесла вовсе не те плоды, о которых я думала в самом начале, но она точно не была одной из тех бесполезных и ненужных встреч, о которых забываешь на следующей неделе. Ведь что-то подсказывало мне, что эта встреча вполне могла стать началом дружбы, которая порой оказывается гораздо крепче и долговечнее любви.

Новинки и продолжение на сайте библиотеки https://www.litmir.me

========== Глава восьмая ==========

- Это мы ещё посмотрим, - говорит Саша, со всей яростью, с какой лишь можно это произнести, делая глоток сока.

В тот момент он выглядел несколько комично, причём мне сложно было сказать, из-за чего именно: из-за выражения своего лица или же из-за того, что взрослый парень, который выглядел, да и был вполне самодостаточным человеком, пил сок через трубочку, тогда как я не изменяла своему любимому напитку, медленно потягивая кофе. Что-то подсказывало, что здесь кое-что должно быть наоборот, однако нас и так всё устраивало.

- Почему бы тебе не успокоиться уже и не признать, что твой план провалился? – спросила я, ненадолго оторвавшись от своего напитка.

- Потому что это не мой план провалился, а кто-то шанс свой упустил, - пробурчал тот.

- Ну не нравимся мы друг другу, что ж ты делать теперь будешь?

Пожалуй, стоило внести немного ясности в происходящее. В данный момент мы с Сашей сидели в кафе (я сама не понимала, почему мы не прекратили общаться, а почему вдруг начали периодически видеться – это вообще нерешаемая загадка для меня), где парень промывал мне мозги касательно моих отношений с Артёмом. Это была наша первая встреча с того времени, поскольку после той прогулки я заболела ещё сильнее, а потому пришлось неделю проваляться дома на вынужденном больничном, выслушивая причитания мамы, которая, хоть и не стала прямым этому свидетелем, всё равно заподозрила меня в нарушении постельного режима. Масла в огонь подливал ещё и Димка, который постоянно поговаривал: «А ведь я знал, что так и будет», после чего услужливо напоминал мне о моих обязанностях выгуливать Баксика, когда поправлюсь. Скрашивали мою болезнь лишь Вика, заботливо спрашивавшая, как я себя чувствую, Артём, пытавшийся меня развлечь какими-то забавными фото, и, как ни странно, даже Панов, писавший мне чаще что-то несущественное, но даже такое было приятно.