- Не знаешь? – казалось, Коди искренне удивился. – Всё же… забыл?
- Вовсе нет. Кажется, я догадываюсь, о чём ты хотел со мной потолковать, и даже догадываюсь, что одним разговором дело не обойдётся. Но перед этим позволь задать тебе один вопрос. Ты причинил какие-либо неприятности Кэтрин и её семье?
Я хотел, чтобы он сказал «Нет», хотя уже начал понимать, что рассчитывать на это не приходится. Тем не менее, мне бы куда больше понравилась мысль о том, что я перечитал детективных романов, а оттого в мою голову лезут различные мысли, не имеющие ничего общего с реальным положением вещей. Хотелось верить, что все мои додумки по поводу того, будто Коди виделся с Кэтрин и, возможно, имеет что-то общее с попаданием Роберта в больницу, не больше, чем просто мысли заскучавшего и чересчур эмоционального подростка.
- Я искал тебя, - в который раз повторил парень то, что я уже слышал. – И был… возле её дома. Вышел на дорогу… а там машина. И когда в парке. Тогда мы… встретились с ней. Но всё. Потом я тебя нашёл.
Я тяжело вздохнул, после чего покачал головой, всё ещё не зная, как вообще должен реагировать на это. Поэтому, прежде чем начать раздумывать над этим всерьёз, решил задать ещё один вопрос:
- Краем уха я слышал от Роберта, что на Кэтрин кто-то в парке напал. Ещё и эта авария, произошедшая неподалёку от их дома… Скажи, оба раза в этом был замешан ты? Ты напал на дочь мистера Моллигана и сделал так, что он попал в аварию?
- Нет, - твёрдо ответил Коди. – Я не… не нападал. Только увидел её. Думал, что рядом ты. Но это был не ты. Другой. А её отец… Я не помню. Как вышел на дорогу, не помню. Но я не хотел. Этого не хотел.
Какая-то нелепая ухмылка появилась на моём лице, после чего я ненадолго отвёл взгляд от стоявшего напротив. Что же, с горем пополам, оперируя также полученной ранее информацией, удалось понять, что он выскочил на дорогу, когда ехал Роберт, из-за чего тот и попал в аварию, но даже не помнит, как это произошло. Напал на Кэтрин, хотя даже не осознаёт, что это было нападение, ведь искал тогда меня, но, как назло, девушка гуляла с кем-то другим. Чудно. Если честно, не думаю, что понял бы хотя бы половину, исходя лишь из того, что узнал только что от Коди. Если бы не услышанное мною ранее от мистера Моллигана, я бы вряд ли догадался обо всём этом, ведь парень говорил настолько непонятно и обрывочно, что понять его было действительно трудно.
- Что с тобой случилось? – поворачиваясь к нему, спросил я, желая сменить тему, так как в который раз не мог понять, что следует делать дальше. – Насколько помню, раньше у тебя не было таких проблем с речью. Да и провалов в памяти не было.
До сих пор спокойно смотревшего на меня Коди передёрнуло. Его глаза опять забегали, так что парню понадобилось некоторое время, дабы сфокусировать свой взгляд на мне. На это было жалко смотреть, ведь я помнил его совсем не таким. И, мать его, видеть своего старого друга сейчас в таком состоянии… это определённо выбивает из колеи. Я должен был ударить его в тот же момент, как только узнал, что он является причиной аварии, в которую попал Роберт, и добавить за то, что напугал Кэтрин, но не мог ничего этого сделать.
- Я долго был… в больнице. Потом в приюте. Меня… не лечили. Некому было. Я стал таким… после этого, - парень вытащил свою правую руку из кармана обветшалой куртки, после чего, зачем-то начав отряхивать её, выставил вперёд, показывая мне свою ладонь.
На улице уже стемнело, а Коди, хоть и стоял прямо под невысоким фонарным столбом, выставив руку вперёд, сделал так, что на неё падала тень, так что мне не сразу удалось разглядеть её, да и особой потребности я в этом сначала не испытывал, но потом всё же подошёл поближе. Внимательно посмотрев на его большую ладонь, я тут же уловил, что здесь не всё в порядке, но это было скорее на подсознательном, нежели на визуальном уровне. И буквально в следующую секунду я заметил, что было не так. На руке было всего четыре пальца. Мизинца недоставало.
Прежде, чем успел осознать это, я уже сделал несколько шагов назад, не отрываясь глядя на эту изувеченную руку. Там, где должен был быть палец, красовался уродливый и огромный шрам, переходящий с внутренней на тыльную сторону ладони. Сразу такое заметить невозможно, но при более подробном рассмотрении отсутствие мизинца бросалось в глаза, а сейчас я, поначалу не обративший на это внимания, не мог заставить себя отвернуться. Так и продолжая откровенно пялиться на руку Коди, спросил:
- Это они сделали, я угадал?
- Ага, - ответили мне. – А ты мне… не помог. Просто убежал. А я остался. Один.
Зачем-то я замотал головой из стороны в сторону. Не знаю, пытался ли я отрицать то, что видел, или же старался опровергнуть его слова, но зачем-то повторял это движение раз за разом. Да, и это у меня невольно возникало сомнение в душевном равновесии Коди? Кажется, я сейчас не намного лучше него смотрюсь.
- Мне было десять, - несмотря ни на что, ответил я до противного спокойно. – Если у тебя, шестнадцатилетнего парня, не получилось тягаться с теми двумя, как бы я смог тебе помочь? Я побежал за помощью…
- Но никто… не помог сразу! – неожиданно крикнул парень, невольно вогнав меня в ступор. – Не пришёл никто! И ты убежал! Но я…
И вот тут всё происходящее окончательно смешалось и спуталось в моей голове. Я помнил, что именно происходило, но рассказать всё это в правильной последовательности и подробно описать у меня ни за что не получилось бы, как бы я ни старался. Знаете, как такое бывает? Мозг просто забывает всё, о чём нам помнить не хочется, или же по какой-то причине воспоминания становятся настолько неясными под воздействием каких-либо внешних факторов, что нам начинает казаться, будто их и вовсе нет. Не могу сказать, что совсем ничего не помню, но вряд ли из этих обрывков можно получить полноценную картинку.
Я помню, как Коди продолжал что-то говорить. Он то и дело запинался, отчего понимать его было совсем уж сложно. Из всего этого я понял лишь то, что, когда я убежал, его избили чуть ли не до полусмерти, именно тогда он и лишился пальца. Но обо всём этом я знал и до этого, за исключением того злосчастного мизинца.
Помню, что не отвечал ему вообще ничего, потому что попросту не знал, как ответить. Несмотря на то, что я подрос, в тот момент я снова почувствовал себя тем десятилетним напуганным ребёнком, который от шока и сказать-то ничего не был способен. Только в этот раз я не боялся, а просто чувствовал свою вину, как, в принципе, и все предыдущие года.
Возможно, именно моё молчание и стало причиной того, что Коди, который, как казалось до этого, едва стоял на ногах, вдруг нехило приложил меня мощным ударом здоровой руки в челюсть. От неожиданности я отступил несколько шагов назад, но, в итоге поскользнувшись на дорожке, рухнул на асфальт. Вскоре после этого, если я ничего не путаю, парень накинулся на меня, принявшись сильно бить по лицу, но я ничего не делал, даже защищаться особо не пытался.
Почему? Пёс его знает, что в тот момент творилось в моей голове, но я почему-то не мог поднять на него руку до поры, до времени. Опять-таки, не могу чётко описать, что чувствовал в тот момент, да и чувствовал ли что-либо, помимо физической боли, которая с каждой секундой становилась всё сильнее, но не мог дать сдачи. Однако и это длилось не вечно.
Вскоре послышался переходящий на крик громкий голос, который, как я сразу понял, принадлежал Кэтрин, в очередной раз сделавшей всё по-своему. Пожалуй, событие, произошедшее сразу после её появления, - единственное, что я могу описать в подробностях.
На секунду Коди отвлёкся. Он вздрогнул, видимо, не ожидав такого поворота событий, а может, его просто напугал столь громкий и неожиданный крик. В итоге, он на время прекратил использовать меня, как боксёрскую грушу, замерев на месте, задержав руку, сжатую в кулак, неподалёку от моего лица.
Именно эта его задержка помогла Кэтрин улучить момент, поэтому она, мигом подбежав к нам, изо всех сил пнула навалившегося на меня парня ногой. Но что значит сила девушки для такого, как он? К тому же, где-то я слышал о том, что люди в неадекватном состоянии становятся куда сильнее из-за выброса адреналина. Кто знает, быть может, так произошло и в этот раз?
