— Вот так и у нас есть шанс оказаться в консервной банке. Произнес Антон.

Олимпиада прервала.

— Не надо о плохом, а лучше сделайте как я. Перекреститесь.

Часть солдат слушает командира, а часть выполняет свой собственный ритуал. Не все ведь христиане, но даже атеисты верят во что-то мифическое, а умирать уж никому не хочется.

Один из юношей до сих пор не одел шлема, Олимпиада одергивает его.

— Ты что хочешь умереть, закрути поскорее, кибернетические устройства сделают автоподгонку.

У еще зеленого парня ни как не получалось руки дрожали, это была его первая битва, остальные более опытные вояки посмеивались над ним. В этот момент рвануло и гравиоволной сильно тряхнуло корабль, шлем выскочил из рук, полетел, ударившись в противоположную стену. Янешь не выдержав, сорвавшись с места, хотя гравиокатер трясло, он подхватил неотъемлемую принадлежность боекостюма и с силой нахлобучил на голову.

— У тебя и так лицо красное, а как выйдем моментально, изжаришься. Ты часом еще не девственник.

Юноша отрицательно мотнул головой.

— Жаль, а я вот девственник и по этому не могу умереть, не познав свою первую любовь. — Хихикнул Янешь.

Их продолжало мотать со стороны, в сторону постепенно замедляя движение. Вражеские снаряда уже рвались где-то с верху, почти не ощутимо, они со всего разбегу плюхнулись в лаву, от сотрясения их напрочь посбивало с ног, антиграв из-за того, что генератор усиленно выбрасывал лучи холода, действовал с перебоями. Если бы не силовое поле их бы разорвало на фотоны.

Олимпиада шепчет молитву, кажется, время застыло секунды летят столь медленно, что удары сердца воспринимаются как взрывы. Не смотря на свой юный возраст, она кажется сама себе такой старой словно бабушка. Воспитанная в религиозной православной семье, где отец, тем не менее, был, одержим, чтобы она сделала военную карьеру. С самого раннего детства она тренировалась, усиленно занималась, карате, штангой и боксом, а также прикладными науками. У девочки открылись не заурядные способности и вскоре ее зачислили в гвардию. Впрочем, пока она всего лишь командир роты и капитан, уже успевший понюхать пороху и плазмы. Война ее не пугала, а привлекала, лишь иногда вспоминая убитых, она чувствовала угрызения совести, но это быстро проходило. А вот сейчас у нее щемит большое сердце, даже два в качестве эксперимента ей вшили клонированное искусственно выращенное. Теперь ее силовые показатели и особенно выносливость сильно возросли, но порой так мучительно ощущать грудью как они дико стучат. Ей почему-то страшно не за себя, а за своих бойцов, особенно Янеша и этих двух похожих друг на друга братьев Ивановых. Почему ей кажется, что она их мать, а это ее сыновья.

Где-то вдали в пустыне рванула страшная термокварковая бомба, это вызвало землетрясение, а плазменная лава еще сильнее забилась об борт.

Прозвучал сигнал — всем на выход!

Даже внешне невозмутимому Янешу, стало не по себе: предстоит прыгать в преисподнюю.

Кажется, что в вихрях лавы мелькают рожицы чертей с вилами. Их выбросило, как и в прошлый раз, моментально с использованием гравиоимпульса и это было правильно, иначе многие предпочли бы остаться на внешне более надежном борту.

Сразу обдало таким жаром что казалось, погрузился в кипяток, потом заработал холодильный агрегат, стало не многим легче. Правда, скорость заметно упала, слишком уж много энергии поглощал адский зной.

— Держитесь строя плывите прямо за мной, если мы не успеем выплыть к моменту включения анти-поля, нас просто зажарит.

Отдельные катера продолжали плыть в лаве, не осуществляя десантирования, и им было относительно комфортно. А вот какого тем кто, плыв, прикрывшись лишь броней боекостюма и слабой матричной защитой. Спасибо гравиорадарам: благодаря лишь им можно было различать нечеткий силуэт летящего перед тобой партнера. Янешь замечая слабые тени, двигался в единой упряжке, чтобы подкрепить силы он нажал на кнопку и глотнул «Томми», тонизирующего напитка по эффективности значительно превосходящего кофе. Ему стало легче, только градинки пота неприятно щекотали лицо. И главное ни как его не стереть. Однако клокочущий вокруг пейзаж вызвал кое-какие мысли.

— Слушай Антон. — Начал Янешь. — Я вот подумал, что было бы неплохо сделать, так что анти-поле только на врагов; дагов конфедератов действовало, а на нашу технику нет. Тогда бы мы их взяли тепленькими.

— Я Янешь тоже об этом думал, конечно, это было бы здорово, но для этого нужно природу анти-поля, какие излучения его вызывают и как это воздействует на конургеность пространства. Имей мы такую информацию, то может, смогли воздать эффект антидвойника, когда на одни системы и предметы это действует, а на другие нет.

— Но кто вам даст подобную информацию, вы всего лишь простые солдаты, а это государственный секрет.

— Я вот что думаю Янешь, когда вся эта катавасия, вернее начальный этап операции будет выполнен, свяжись со сверхмаршалом Максимом Трошевым. Говорят, он тебя любит, и даже будто твой отец. Объясни ему, что нам нужно все про это знать и тогда он, может быть, передаст информацию.

— А кто я ему такой?

— Разве не сын?

Янешь был не погодам смышленым парнем.

— Да будь я его незаконным сыном, разве отправил бы он меня в такое пекло, что из роты выжило лишь четверо. Да и не серьезно как-то двое юных рядовых обещают форсированно сделать, то над чем трудятся сотни, а может и тысячи ученых, докторов, наук, академиков, и может даже квазиакадемиков. Да меня и любого высмеют за подобное предложение.

— Тогда нам остается только одно, по мелочам улучшать наше вооружение, чтобы постепенно добиться призвания.

— Вот это может быть и правильно.

В этот момент в наушниках раздался нечеловеческий вопль. Случилось то, что должно было с кем-то случиться, бронекостюм одного из бойцов не выдержал шов лопнул и его залило ионизированной субстанцией.

— Похоже, что Ад поглотил еще одну жертву. — Сочувственным тоном произнес Янешь. — Вот чем вам следует заняться — усовершенствованием боекостюмов и особенно силовых полей.

— Мы над этим тоже размышляли Янешь. Не ужели ты думаешь, что мы такие тупые. Естественно боекостюмы и их защита далеки от идеала и энергию генераторов для силового поля используется не эффективно. Где-то есть возможность его улучшить, но для этого требуется вдохновение.

— И когда оно наступит?

— Скоро посмотри мы уже подходим к границе кратера.

И впрямь внешняя температура стала падать, скорости наоборот возросли, и было не так уж и жарко.

— На выходе нас могут ожидать мины, по этому следует протралить поверхность кратера. — Произнесла Олимпиада. — Кроме того, помимо излучения Пирр-6, у нас есть более совершенное Пирр-8, на всякий случай мы врубим и его.

— А если нас встретит неприятельская пехота?

— Сразу на выходе маловероятно, но в этом случаем заляжем за трещины и перестреляем, у вас ведь есть опыт?

— Конечно, но в тактике враг редко повторяется. — Отметил Янешь. — И видимо выкинет какой-то финт.

Лава уже заметно охладела, стали появляться твердые участки. Вместе с ними возникли и мины, не большие, но очень коварные они выпрыгивали из-под коры. Ребята на ходу срезали их лазером. Излучение Пирр — 8 настолько замедляло их, что сделать это можно было без труда. Да и самих мин было не много, пожалуй, конфедераты и даги чересчур понадеялись на естественную природную преграду, да и кому придет в голову осуществлять высадку во все время извергающийся вулкан. Во всяком случае, пока все шло хорошо, только один в их роте погиб из ста — результат отличный.

Когда, наконец, жидкость кончилась, и они выбрались на твердую поверхность, ребята даже взлетели, прибавив скорости.

— Пускай побольше наших выберется, здесь температура по-прежнему высокая, а мы должны продвигаться дальше. — Крикнула Олимпиада.

Используя антигравы, бойцы парили почти вплотную к поверхности, чтобы, не дать себя заловить гравиорадарам.