Узбекистан – самая крупная по численности населения республика Средней Азии. В нем проживает 25 миллионов человек, из которых узбеков—15 миллионов. В советское время он негласно считался «первой среди равных» среднеазиатских республик. Однако это было обусловлено скорее экономическими и политическими обстоятельствами, чем духовными. Русский человек, приезжавший тогда, например, в Казахстан, видел там обычную советскую республику с некоторыми особенностями, обусловленными влиянием ислама. А Узбекистан, напротив, представлялся прежде всего исламским государством, на жизни которого появился некий советский отпечаток.

Карл Маркс в конце своей жизни почувствовал особенности азиатского способа производства, к которому неприменимы категории капиталистического общества. В пустынных регионах Средней Азии жизнь, возможность выращивания хлеба насущного зависела от воды, для подачи которой на поля нужно было создавать сложные системы ирригации. Такое дело было не под силу ни отдельному крестьянскому хозяйству, ни даже крупному частному собственнику. Системы ирригации обычно находились в руках государства. Это был своеобразный восточный, азиатский социализм. Маркс отмечал, что время от времени в этих регионах менялись правители, исчезали одни государства и возникали другие, а сам способ производства и общественный быт оставался неизменным. (Правда, думается, Маркс под одним названием «азиатского способа производства» необоснованно объединил североазиатский – кочевническо-скотоводческий, китайский государственно-бюрократический и среднеазиатский земледельческий на поливных землях.) Конечно, в индустриальную эпоху и технология сельскохозяйственного производства изменилась, на поля пришли машины, но менталитет народов, тысячелетиями выращивавших хлопок и хлеб на поливных землях, оставался в основе своей неизменным, не принимавшим идеологию индивидуализма и неограниченной конкуренции.

Советская власть, симпатизировавшая Турции Кемаля Ататюрка, подарила Узбекистану такие культурно тяготевшие к Таджикистану города, как Бухара и Самарканд. Это служит предпосылкой для того, чтобы сегодня осуществился план создания так называемого «туранского коридора», который должен объединить исламские суннитские государства Азии в единую коалицию под эгидой Турции, которая благодаря этому станет сверхдержавой. С этим проектом конкурирует «панисламистский проект», осуществляемый под эгидой Пакистана и Саудовской Аравии.

После провозглашения независимости Узбекистан сначала «дистанцировался» от России и даже вступил было в антироссийский блок ГУУАМ (Грузия, Украина, Узбекистан, Азербайджан, Молдавия). Но угроза вторжения извне и активизация исламских фундаменталистов внутри страны (террористические акты 2004 года, кровавые события 2005 года в Андижане и др.) заставили его вновь обратить свои взоры к бывшему «старшему брату». В то время как ЕС ввел эмбарго на поставку оружия в Узбекистан, республика получила от России все необходимое ей вооружение. После выхода в 2005 году Узбекистана ГУУАМ превратился в ГУАМ.

Однако Узбекистану нужно было не испортить отношения и с США, на помощь которых он рассчитывал, а это было возможно лишь в том случае, если республика не будет демонстрировать слишком тесные связи с Россией. Поэтому участие Узбекистана в ШОС остается больше номинальным. Правящая элита Узбекистана опасается слишком явной демонстрации дружеских чувств к России еще и потому, что далеко не была уверена в сохранении стабильности в нашей стране после 2008 года, когда Путин оставил пост президента. Но все же, по мере укрепления связей страны с Россией, в Узбекистане порой стали открыто проявляться антиамериканские настроения. Дело дошло даже до публичного выступления одного узбекского сенатора, заявившего, что США – враг свободы в мире номер один. Наблюдатели тогда отмечали, что такой демарш возможен лишь с согласия президента Каримова. В американских СМИ этот случай был преподнесен как курьез: дескать, можно ли всерьез относиться к критике со стороны политического деятеля такого государства, в котором месячная зарплата равна плате в США за час работы?

Узбекистану надо было создавать благоприятные условия для компаний из стран ЕС, в надежде на привлечение оттуда инвестиций в экономику, которая нуждается в модернизации. Нуждалась страна и в установлении экономических связей с Китаем, который стремится завоевать крепкие позиции в регионе. Большой интерес к ресурсам и внутреннему рынку Узбекистана проявляет Япония. А тут еще традиционные связи с Турцией, Ираном, Саудовской Аравией. Периодически возникают осложнения в отношениях Узбекистана с соседними республиками СНГ – Казахстаном, Киргизией, Туркменистаном, Таджикистаном. Между тем взаимозависимость этих государств очевидна: например, Узбекистан, как страна поливного земледелия, нуждается в воде, а истоки рек, протекающих по территории республики, находятся за ее пределами – в Киргизии и Таджикистане, которые используют часть водных ресурсов в своих интересах. (Узбекистан больше всех заинтересован и в реанимации проекта поворота сибирских рек в Среднюю Азию, хотя это его проблем не решит.) Но пока «центральноазиатская интеграция» остается больше мифом, чем реальностью.

Казахстан избрал линию поведения, которую можно выразить формулой: «Политически – с Россией, экономически – с Западом» (правда, в последнее время и тут стал весомым «китайский фактор»). Туркменистан стремился вообще отгородиться от внешнего мира, сохраняя лишь один выход во вне страны – газопровод. А Узбекистану приходится, сохраняя известную замкнутость, в то же время во внешней политике балансировать на стыке интересов многих государств, чтобы извлечь из противоречий между его партнерами максимальную пользу для себя, для сохранения стабильности в стране. (Более подробно этот вопрос рассмотрен в статье Евгения Абдуллаева «Устойчивое неравновесие: отношения с Россией в политике Узбекистана»[6]) Показательно в этом смысле название книги президента Ислама Каримова, вышедшей в 2006 году: «Узбекский народ никогда и ни от кого не будет зависеть».

Но ведь это легко сказать: мы будем независимы. Действительно независимые государства на карте мира можно пересчитать по пальцам. Как только Узбекистан выпал из народнохозяйственного комплекса бывшего СССР, нарушились десятилетиями налаживавшиеся экономические связи с другими республиками, оказались потерянными поставщики и потребители продукции, внутрисоюзные рынки ее сбыта, уехали в Россию высококвалифицированные специалисты, а своими силами новая независимая страна не могла преодолеть вызванную этим разруху. Россия принципиально от своего «южного подбрюшья» (по выражению Александра Солженицына) отвернулась, а «руку дружбы» на строго коммерческой, своекорыстной основе протянул Узбекистану Запад.

МВФ и Всемирный банк предоставили Узбекистану кредиты – при условии установления в экономике страны рыночных отношений, обеспечения открытости ее экономики для западных инвесторов и т. п. А последствия заранее были известны: экономика страны-жертвы становилась добычей транснациональных корпораций.

ЕС и Всемирный банк выражали недовольство закрытостью Узбекистана, в том числе и от соседних республик бывшего СССР. Европейским компаниям хотелось бы иметь единый открытый для них центральноазиатский рынок. Вообще Запад торопил Узбекистан с проведением либеральных реформ, пугая его возможными потрясениями, если преобразования не будут осуществлены. Насколько это было возможно, руководство Узбекистана тормозило процессы распада, неизбежные при внедрении рыночных отношений в экономику восточного типа. Каримов отвечал эмиссарам Запада: «Не нужно разрушать старый дом, пока не построен новый». Узбекистану нужно выработать уникальную модель, чтобы вписаться в глобальную экономику на достойном, мировом уровне.

Приватизацию предприятий здесь провели более осторожно, чем в России, отказавшись от системы ваучеров. Первоначально объектами приватизации стали жилой фонд и мелкие предприятия, прежде всего в сфере обслуживания населения. Но сегодня уже наибольшая часть ВВП производится на частных предприятиях. Нередко на предприятиях работников не увольняли, а либо отправляли в отпуск, либо переводили на сокращенный рабочий день (с соответствующим сокращением оплаты труда). В стране действуют сотни западноевропейских, американских, китайских, южнокорейских и других иностранных компаний, которые никаких филантропических чувств к местным работникам не испытывают. Добилась участия в разработке газовых месторождений Узбекистана и российская компания ЛУКОЙЛ, намеревающаяся вложить в этот проект 1 миллиард долларов.