Диана напустила на себя шутливо-таинственный вид.

– Осторожней. Бобби не только считает нас по головам, но и прослушивает наши разговоры. Возьмут и урежут тебе зарплату за такие заявки.

– Может, твоя шутка – не такая уж и шутка, – сказала Линда.

– А я не совсем и шутила.

Двери спортзала были распахнуты. Внутри любопытным взглядам представало нечто среднее между ярмаркой и торговой выставкой. Прилавки, киоски, воздушные шарики, даже оркестр. Несколько продавцов старательно перекрикивали друг друга в микрофоны, а под большим белым пологом две красотки в бикини исполняли танец живота.

– Что за чертовщина? – изумленно ахнула Диана.

Подруги переходили от стенда к стенду, собирали буклеты и каталоги, образцы и бесплатные пробники. Размах предложений поражал. Ученики могли ходить по домам и продавать что угодно: от подписки на журналы и праздничных украшений до курортных особняков и страхования жизни. Предусматривались даже награды: для школьников, которые продадут больше всего товаров, и для учителей, чей класс соберет больше всего денег. Линда остановилась перед прилавком с чудодейственными моющими средствами. Вся эта затея была ей не по душе. В классе у Линды учились дети, а не коммивояжеры, им полагалось думать об уроках, а не о сборе средств.

– Видели складную палатку? – восторженно спросил учитель биологии Билл Мэннинг, пробегая мимо. – Она влезает в школьный рюкзак!

– С меня хватит. – Линда взвесила в руке большой пакет с бесплатными образцами.

– С меня тоже, – кивнула Диана.

Сьюзен сбежала к себе в класс еще раньше. Диана с Линдой миновали писклявого мужчину, расхваливавшего сковороду без ручки, и вышли во двор. Линда посмотрела на небо, глубоко вдохнула и внезапно ощутила, как давили на нее стены спортзала. Она глянула назад. Преподаватели толпились у киосков, пробовали и щупали товары, затем бежали на следующую презентацию.

– По-моему, школьников нужно награждать за успехи в учебе, а не за продажу всякой… дряни, – произнесла Линда.

– Ученика, который продаст больше всего журнальных подписок, покатают на лимузине, – сообщила Диана. – Представляешь? А того, кто продаст больше книг, отправят в «Фэмилиленд». Во время уроков!

– Бред!

Они пошли к своему корпусу. В половине двенадцатого родительский комитет должен был накрыть обеденный стол, дальше планировались какие-то лекции, а пока учителя могли заниматься чем угодно.

Диана оглянулась, проверяя, нет ли кого рядом.

– Ты про мужа Мишель слышала?

– Да! Господи, просто не верится!

– А слышала, от чего он умер?

Линда помотала головой.

– Захлебнулся собственной рвотой.

– Пьяный?

– Нет. Пищевое отравление. Уснул в кресле перед компьютером, голова откинулась назад. Беднягу вырвало, и он задохнулся. Вроде бы пытался откашляться, но не смог. – Диана сокрушенно вздохнула. – Жуткая смерть.

– Его нашла Мишель?

– Нет. Их сын.

– Взрослый?

– Десять лет.

– Ужас. – Линда помолчала. – Трезвый мужчина захлебнулся собственной рвотой… Такое нечасто бывает, а?

– Да уж.

– Тебе не кажется, что тут есть связь?

– Какая еще связь? – нахмурилась Диана.

– Мэри разводится. Колин переезжает, потому что ее мужа переводят в Техас. У Дэвида нашли детское порно…

– Никак не могу поверить!

– Да, а теперь еще у Мишель умирает муж. Умирает! С учителями, которые были против независимости Тайлера, происходят сплошные беды.

– Я слышала о теориях заговора, но твоя круче всех.

– Я серьезно. Включи аналитические способности. Наша сторона несет тяжелые потери, а безнаказанные союзники Джоди празднуют победу.

– Слушай, не сходи с ума. – Диана остановилась. – Я, как и ты, против всей этой независимости, но подумай сама! По-твоему, Джоди навела на противников порчу, что ли?

– Не знаю, – вздохнула Линда.

– Зато я знаю. Ты перегрелась.

– Тебе не кажется, что в этом семестре все как-то… странно?

– Странно было бы, если бы странностей не было, – улыбнулась Диана.

– Нет, ну правда. Новая клятва верности. – Линда качнула пакетом в сторону спортзала за спиной. – Это вот?..

– Да, странно, – признала Диана. – Но объяснимо. Никакой… мистики, или чего ты там надумала.

– Надеюсь, ты права. – Линда без особой уверенности опустила пакет. – Очень надеюсь.

Майла с благодарностью позаимствовала у мамы предложенный ею минивэн. Обычно в ответ на подколки Брэда Майла уверяла, будто девочки из ученического совета ей нравятся; на самом деле это было не так. В нынешнем семестре она и вовсе от них отдалилась. Может, из-за того, что стала проводить много времени с Брэдом и Эдом? Так или иначе пустая болтовня Ребы и Синди раздражала Майлу все сильнее. Иногда до такой степени, что Майла даже боялась с ними встречаться. С Шерил она такого не чувствовала, но ехать с ней на одной машине все равно не хотела. Подруга наверняка предложила бы посидеть в «Старбаксе» или «Дель тако», а Майла мечтала сразу после собрания вернуться домой.

Зачем нужно было назначать собрание на вечер? Непонятно. В прошлом году ученический совет заседал в обеденный перерыв, и всех все устраивало. Майла подозревала, что теперь Шерил тратила свой обеденный перерыв на вербовку сторонников: она горела желанием стать королевой выпускного бала и готовилась к событию заблаговременно. К тому же ее папочка, который вечно где-то пропадал и потому терзался угрызениями совести, сделал дочери шикарный «подарок на выпускной год» – новенький «Фольксваген». Шерил использовала любую возможность покрасоваться в нем, а вечернее собрание ученического совета служило для этого прекрасным поводом.

Машин на парковке было мало. Майла затормозила возле «Эксплорера» Ребы – точнее, Ребиного папы. Она заглушила двигатель, выключила фары, а радио оставила – и стала ждать кого-нибудь еще. Зря она все же не поехала вместе с Шерил. Фонари на стоянке горели, но каким-то приглушенным оранжевым светом и почти не разгоняли мрак. Здания же стояли совсем без света, только во дворе что-то тускло мерцало.

Майла прослушала одну песню. Вторую. Рекламу.

Глянула на приборную панель. Уже восемь, пора начинать собрание. Тогда почему на парковке так мало машин? Где все? Может, пришли пешком? Или приехали на велосипеде? Или припарковались на Грейсон-стрит, с другой стороны школы, – оттуда к месту заседания гораздо ближе, чем отсюда.

Отсюда надо было топать через всю территорию школы.

Майла вытащила ключ зажигания, выключила радио. Приборная панель погасла. Стало вдруг очень тихо. Девушка вышла из минивэна, заперла двери. Сейчас бы фонарик! В автомобиле где-то валялся, но где? Времени искать не было, она и так уже опаздывала.

Майла двинулась по пешеходной дорожке в глубь школьной территории. Шаги отдавались гулким пугающим эхом, а размытое мерцание впереди во дворе придавало корпусам и деревьям незнакомый вид. Жутковато…

Майла оглянулась на минивэн, стоящий рядом с «Эксплорером» и чьим-то светлым «Приусом». Ну хоть назад сюда одной идти не придется.

Она ускорила шаг.

В последнюю минуту Майла решила пойти не через центральный двор, а в обход, мимо столовой и обеденной зоны, и тут же порадовалась этому: в проходе между зданиями, перед входом в библиотеку, мелькнула маленькая темная фигура. Во дворе вдруг что-то грохнуло – будто из окна второго этажа выбросили ящик с инструментами.

Майла побежала. Свернула за угол.

Впереди показалась распахнутая дверь комнаты заседаний. Там горел теплый свет и было полно народа. Словно путеводная звезда… Майла перешла на шаг, постаралась успокоить дыхание. Удивительно, как она перепугалась по дороге сюда! И как нелепо обрадовалась сейчас людям – даже членам совета.

Собрание еще не началось. Несколько человек пока не пришли, и присутствующие в ожидании разбрелись по огромной комнате. Возле флага стояли Шерил, Синди и Реба. Майла поспешила к ним.