Литмир - Электронная Библиотека
A
A

В. Кефиров

Тяжелые милицейские будни

Наша служба и опасна и трудна,
И работа наша тоже не легка.
Если вдруг порой раздастся где-то взрыв,
Значит, это прогремел коварный взрыв.
И тогда наряд прибудет очень скоро,
Всех задержит, и преступников найдет!
Верьте нам, что будет очень здорово,
Если криминал из города уйдет.
Все устали, нервы уж ни к черту!
Сколько можно в прятки всем играть?
Эй, бандиты! Не собьете вы нас с толку!
Руки вверх! А то начнем стрелять!
Обыватель, не грусти, не надо!
Не роняй слезу за воротник,
Лучше помогай бороться с гадом!
Выходи и залезай на броневик!
Будем бить совместно всех бандитов,
Чтобы легче стало всем дышать.
И тогда на деньги от кредитов,
Мы построим рай и благодать.
Тяжела работа у милиции,
Нет ни счастья, ни восторга от нее.
Это – как у западной полиции,
Только тяжелее, все равно!

Кефиров был настолько счастлив, что даже не заметил, как в творческом порыве выпил не только весь огуречный рассол из трехлитровой банки, но и сгрыз два новеньких карандаша.

Через два дня, на второй полосе, шедевр Кефирова был опубликован. Уже вечером сначала в редакцию газеты «Криминал», а затем и в ГУВД начали звонить граждане. Все звонки «сводились» к тому, что в милиции сейчас много случайных людей. Что есть оборотни, есть психически ненормальные. И очень важно, чтобы руководство видело таких людей, и избавлялось от них.

Каждый звонивший интересовался наличием медицинского освидетельствования, или, проще говоря, медицинской комиссии, которая должна выявлять всех придурков и шизиков. Но что интересно, так это то, что все без исключения полагали, что автор стихотворения Кефиров – психически ненормальный человек, которого обязательно следует не только уволить из органов, но и изолировать от общества.

История эта была бурной и с очень печальным концом. Весь груз, вся тяжесть испытаний злого рока судьбы пала на плечи… Монзикова. Да, да! Начальник РУВД открещивался от своего Кефирова, а тот в одночасье забыл, что Монзиков – один из самых результативных следователей не только РУВД, но и всего города.

Монзикову предложили написать рапорт на увольнение по собственному желанию.

Часть вторая

Для чего писатели берут эпиграфы, цитаты? У них что, не хватает собственных идей, эрудиции? Или это – веление времени, или это – т. н. социальный заказ? Или их мысли совпадают с идеями классиков? На этот вопрос никогда и никто не давал и не сможет дать однозначного, правильного ответа. Вместо эпиграфа ко второй части я попытался лишь предположить, что у Александра Васильевича Монзикова началась структурная перестройка, его жизнь круто изменилась. И действительно, у каждого человека в жизни бывают определенные вехи, этапы, которые оказывают решающее воздействие не только на него самого, но и на окружающих его людей, и, прежде всего – на его родных и близких.

Мне бы очень не хотелось, чтобы, читая этот роман, Вы, дорогой читатель, лишь пытались узнать в его героях прототипы своих знакомых и близких. К сожалению, должен оградить Вас от подобных попыток, поскольку дело это – утомительное и бесперспективное. При этом следует помнить, что на Земле хороших людей – нимало! А плохих? А «ни рыба, ни мясо»? А в абсолютных и в процентных величинах?

Сегодня многие писатели показывают внутренний мир бандюганов, политиков, артистов… А ведь есть и другие колоритные фигуры, окружающие нас в нашей повседневной жизни. Это и взяточники всех мастей, и болтуны, и шарлатаны, и просто лодыри и бездельники. Так что же теперь с ними со всеми делать, а? Писать о них романы, прославлять их черные дела? А будет ли это интересно хоть кому-либо из читателей, кроме близких их врагов и потенциальных недругов?

Ни на один из перечисленных выше вопросов, я, дорогой мой читатель, ответить ни сегодня, ни завтра не смогу. И не потому, что у меня скудоумие или дефицит кругозора, а потому лишь, что только правда может быть полезной и интересной. И я готов поклясться самым дорогим, что только есть у меня на свете, что все факты, описанные не только в этом романе, но и в других моих произведениях имели место быть. Фамилии, безусловно, могли быть искажены. Имена и города – вымышлены, но факты все без исключения взяты из нашей жизни.

И если мои герои Вам не симпатичны, то это лишь от того, что Вы чем-то на них похожи. Горькая правда еще никого не радовала и никогда не была бальзамом для души и сердца.

Должен признаться, что в этом романе я постарался по мере своих сил максимально, насколько это возможно без ущерба для всего произведения в целом, отойти от политики, лирических отступлений, ненормативной лексики и многословных описаний природы. Насколько мне это удалось – судить Вам, мой дорогой читатель.

Вторая и третья части романа выгодно отличаются от первой, которая была написана за четыре дня и три ночи, на одном дыхании. Вторая часть создавалась несколько сложнее, т. к. было очень много рутинной работы. А вот третья часть оказалась настоящим шедевром кулуарно-келейного творчества. Дело в том, что с Монзиковым я уже больше не встречался, и дальнейшая судьба его мне, к великому сожалению, досконально не известна. Забегая вперед, скажу лишь, что в конце 2004 г. Александр Васильевич выехал на Украину, где активно включился в политическую борьбу, для чего еще загодя стал изучать украинский язык. Несколько раз его видели в Киеве на Майдане Незалежности. Но что он делал в толпе сторонников Виктора Ющенко, никто не знает. Затем ходили слухи, что он пытался заняться бизнесом, для чего предпринял попытку создания транснациональной корпорации по международной торговле салом и горилкой. Но то ли сало быстро закончилось, то ли горилка – так никто толком и не знает до сих пор. Только известно, что в России его теперь не найти и связь с ним, скорее всего, утратилась навсегда…

Новая жизнь

Уволился Монзиков за одну неделю. Когда начал устраиваться на гражданке на работу, то заметил, что куда бы он ни обратился, везде ему отказывали, узнав о его двадцатилетней службе в «ментовке». Отказывали по-разному. Одни – смотрели в глаза невинным лучистым взором, другие – смотрели в сторону. Некоторые имитировали заинтересованность и записывали на листочек координаты и данные Монзикова.

Теперь уже бывшие сослуживцы стали вдруг чураться и сторониться Александра Васильевича. Даже с Анечкой и Катериной стали происходить какие-то метаморфозы. И вроде бы все и всё как прежде, да вот незадача – результаты стали диаметрально противоположными.

Пенсия была у Монзикова небольшой – 50 % от должностного оклада и звания. Силы и желание работать – ещё были.

И вот, стоя как-то в очереди приемного пункта посуды, Монзикова осенило, что самое главное в этой жизни – занять свое место под солнцем, занять свою нишу.

«А что, если пойти работать в адвокатуру, а?» – подумал Монзиков. И ему вдруг на душе стало так спокойно и радостно, что он даже не заметил, как сдал две сумки бутылок, получил деньги и вышел на улицу. Состояние было необычным.

23
{"b":"573236","o":1}