Слуги дома практически сразу же отнесли в S-47 в комнату, чтобы он не слушал ругань своих родных, но это не особо помогло. Проваливаясь в сон, Фернанд до сих пор мог слышать отголоски их гневных криков.

Утром брат, а не слуги разбудил его. Он казался одновременно взволнованным и уставшим, а в руках держал тарелку с горячим супом. Игнорируя все расспросы, юноша чуть ли не с ложечки накормил пурпурноволосого, приговаривая, что ему сразу станет лучше. Горячая настойчивость старшего брата пугала S-47, но он не смел возразить. Как только он съел последнюю ложку супа, показавшуюся ему необычайно вкусной, старший наследник семьи Дюпонов забрал опустевшую тарелку и куда-то ушёл.

Прошла минута-другая, и Фернанд в самом деле ощутил необычайный прилив сил. К собственному потрясению и безмерной радости мальчик обнаружил, что снова может стоять на ногах, пусть и неуверенно и пошатываясь. Ему захотелось отыскать родителей и разделить с ними свою радость.

Мальчик вышел из своей комнаты и направился к родительской спальне. На пути ему не встретилась ни одна живая душа, а тишина, воцарившаяся в поместье, показалась ему необычной и давящей. Спальня родителей оказалась пуста, а к их постели, кажется, никто не прикасался со вчерашнего дня. Всё это начало по-настоящему пугать Фернанда.

Юный Дюпон какое-то время бродил по поместью, пытаясь найти хоть кого-нибудь, до тех пор, пока не добрался до кухни. Его поразил царивший там беспорядок. Следы запёкшейся крови на полу, уложенном плиткой, были дурным знаком. На плите кипел суп, которым брат недавно накормил пурпурноволосого мальчишку, и в воздухе витал запах, от которого рот Фернанда наполнился слюной. Внезапно Дюпон ощутил сильный голод, несмотря на то, что совсем недавно он уже ел.

Фернанд подошёл к плите, чувствуя, как с каждым шагом его сердце сжимается в груди от страха всё сильнее. Он склонился над кастрюлей и взглянул вниз, предчувствуя, что он увидит там что-то ужасное. Несколько секунд спустя бурлящий суп вытолкнул со дна кастрюли на поверхность что-то небольшое и круглое. Это был… глаз. Выцветший, но всё ещё голубой глаз его матери. В оцепенении Дюпон смотрел на кипевший суп, а суп «смотрел» на него в ответ.

Тут к нему со спины подскочил брат. Обнял его, крепко прижав к себе, и залепетал жалостливым, почти детским голосом о том, что он сделал то, что должно. Что родители были слабыми, что они всё делали неправильно, что они отказывались пойти на «крайнюю меру», чтобы спасти своего младшего сына. Он говорил всё это, а Фернанд стоял неподвижно, словно безвольная тряпичная кукла.

Рука S-47 будто сама взяла нож со стола и всадила его в бок брата. Тот удивлённо всхлипнул и отступил, но пурпурноволосый с нечеловеческим криком пошёл на него, яростно полосуя юношу. Старший наследник Дюпонов поскользнулся на собственной крови и завалился на спину, а младший брат запрыгнул на него и продолжил вонзать нож в его грудь. Он продолжал делать это до тех пор, пока юноша не затих, и долго после этого. Терпкий запах крови опьянил мальчишку. Отбросив нож в сторону он, не думая о том, что творит, вонзил зубы в плоть брата. В тот момент S-47 на время перестал быть Фернандом Дюпоном и превратился в голодного зверя. В свинью… А свиньи, как известно, не гнушаются плотью и кровью сородичей.

Утолив свою жажду крови, Фернанд потерял сознание, а когда он очнулся посреди кровавой бани, четыре алых щупальца уже извивались у него за спиной. Во рту у него всё слипалось от крови растерзанного брата…

- Господин Дюпон? – голос Анны вернул Дюпона к реальности. Замотав головой, он вернулся к готовке и бросил на служанку беглый взгляд. Горничная стояла, переминаясь с ноги на ногу.

- Да?

- То, что сказал наш гость – правда?

- Скорее всего, – безучастно ответил S-47, не отрываясь от готовки. Его ответ заставил девушку вспылить.

- Тогда чего мы ждём?! Организация знает, что в деле замешан Первый Объект и его сестра! Идя по их следу, она пришлёт сюда целую армию вооружённых людей! Нам не хватит сил справиться с большим отрядом!

- Чему быть, того не миновать, – внезапно горничная прижалась к пурпурноволосому и зарыдала, уткнувшись лицом в его грудь. Оторопевший каннибал буквально оцепенел от такого.

- Пожалуйста… Пожалуйста, юный Господин, не умирайте в этом доме! Не дайте наследию вашей семьи погибнуть! Бегите от Организации пока не поздно, прошу! – странно, что девушка назвала Дюпона юным, ведь он был старше неё. Простояв несколько секунд неподвижно, S-47 всё же сообразил, что нужно сделать, и ласково погладил всхлипывавшую горничную по затылку.

- О, милая, милая Анна, – в голосе Фернанда звучали нотки жалости, которые редко можно было от него услышать. – Наследие моей семьи и так уже давно мертво. Что же касается меня – я безумно, смертельно устал. У меня не осталось ни сил, ни желания, чтобы убегать от Организации, но и возвращаться в исследовательский комплекс я не собираюсь. Я хочу просто красиво уйти, в последний раз насладившись вкусными яствами и приятной компанией. Знаю, это трудно, но постарайся меня понять… И, если ты всё ещё на моей стороне, помоги мне кое в чём. Для моего главного блюда мне понадобится особый ингредиент, предоставить который сможет только наш сегодняшний гость. Понимаешь, о чём я?

Шмыгая носом, Анна отстранилась от Дюпона и, смахнув с глаз слёзы, кивнула. Псарь, пронаблюдавший за всей этой сценой, наоборот покачал головой и медленно поплёлся дальше.

Белые стены. В подвале поместья Дюпонов были поразительно белые стены. Здесь царила стерильность, совсем как в больнице, и имелось недавно купленное медицинское оборудование. Даже было некое подобие хирургического стола. Когда-то подвал использовался для оказания срочной медицинской помощи скоту, но сегодня здесь оказалась дичь совершенно иного сорта.

Асура сидел на троне посреди подготовленной операционной, невозмутимый и безмолвный, словно статуя. Он почему-то казался гораздо спокойнее, чем прежде. Его перенесли сюда уже ближе к вечеру, и за время передышки у него было время всё взвесить и обдумать.

Сейчас ни ему, ни Тессе не хватит сил, чтобы сбежать от Фернанда и его слуг. Его сдерживали трон и бинты, а сестру ослабляли инъекции. Лишить Объекта его сил – всё равно, что обрезать птице крылья, в этом Асура убедился на собственном опыте. Так что оставалось только терпеть и тянуть время, дожидаясь прибытия военных.

Кто бы мог подумать, что когда-нибудь Первому Объекту придётся рассчитывать на помощь Организации? Это постыдно, правда, но иного выхода просто не было. Что же касается Ника и Часовщика, похоже им придётся подождать.

Фернанд, нарядившийся хирургом и даже надевший маску и шапочку, стоял перед ним и подготавливал хирургические инструменты, а Анна выполняла особое поручение. Она следила за тем, чтобы в ходе всего процесса Первый Объект чувствовал себя максимально комфортно. Она убрала бинты со рта S-01, наполнила бокал искристым шампанским и поднесла его к пересохшим губам альбиноса. Тот недобро на неё посмотрел, но принял подношение и сделал глоток. Всё же пить ему хотелось ужасно.

- Ты на удивление спокоен, учитывая ситуацию, – сказал Дюпон между делом. – Что-то случилось?

- Я решил последовать твоему совету и расслабиться. Что бы ты ни намеревался сделать, со мной случались вещи и похуже.

- Мне нравится подобный настрой, – пурпурноволосый поставил капельницу рядом с S-01 и, раздвинув чёрные бинты на его руке, ввёл катетер в его вену. – Ты останешься в сознании, но перестанешь что-либо чувствовать. Я не хочу причинять боль.

- Весьма великодушно с твоей стороны… – ощутив, как по телу разливается спасительное онемение, Асура откинул голову на спинку трона и глубоко вдохнул.

Спустя несколько минут Фернанд прикоснулся к его правой ноге и принялся разматывать бинты, что были ниже колена седоволосого. Асуре было любопытно, с какой части его тела каннибал начнёт, и его выбор показался ему немного банальным. Голова Первого Объекта сделалась чугунной из-за анестезии, и он не находил в себе сил для беспокойства. К тому же, как француз и обещал, альбинос уже не чувствовал его прикосновений.