Оказавшись в своей комнате, Аня схватила подушку, и кинула ее о стену. Такого раздражения она не испытывала уже несколько месяцев. Умывшись, она почувствовала, как медленно утихает злость на Киру. Возможно она повела себя неправильно, но ей было обидно за Захарию, ведь он вовсе не такой плохой, как кажется.

— «Да, но ведь тоже самое ты говорила и о Леонове, а он оказался довольно породистой сволочью» — подсказал внутренний голос.

— «Ну ты сравнила! Захария и Павлик!» – возразила Аня своему Я. – «Это совершенно разные люди».

— «Ой ли?» – хмыкнул голос. – «Откуда ты знаешь? Ты даже мыслей нормально читать не умеешь, а уже делаешь такие выводы».

— «Ты что, заодно с Кирой?!» – рассердилась Аня.

Ее второе Я тактично промолчало.

— Вот и приткнись. – проворчала Ровенская вслух с несвойственной ей грубостью.

========== Секретов нет ==========

Весь месяц прошел довольно смазанно. Возможно из-за чересчур пасмурной и серой погоды. Эта необычайно холодная весна и на весну-то не была похожа. Не орали коты на крышах, не пели птицы, только почки на деревьях кое-как лениво раскрывали свои ладони, словно вспомнив о назойливой и неотвратимой своей обязанности.

Все это время Аня ходила хмурая и невыспавшаяся, впрочем, как и многие другие в академии. Дни стояли сонливые и темные. Тяжелые грозовые тучи нависали над городом, то и дело проливаясь сильными холодными ливнями, стучавшими по оконным стеклам, нагоняя на и без того хмурых студентов невыносимую тоску. Зачастую, в такие дни, большая половина группы, вместо того, чтобы слушать профессоров, просто ложилась на парты, и спокойно спала до самого звонка. Сами учителя тоже были в такую погоду не первой свежести, и вели уроки вяло. Нозельвик даже однажды отпустил всю группу, заявив, что пойдет поспит, а не то он свалится.

Аня сама большую часть времени спала, даже на обеды не ходила, что приходилось компенсировать посиделками с Кирой (которая тоже кстати просыпала все трапезы) в уютных маленьких кафе, возвращаясь после которых, они по дороге довершали ужин несколькими голубями. Ане было очень жаль птиц, но пить хотелось невыносимо, а вода, как оказалось, жажды совсем не утоляла. Однажды их увидел маленький мальчик лет восьми, и ужасно испугавшись, завопил во все горло, кинувшись бежать. Но Кира его быстро догнала, и насыпав какого-то порошка в ноздри ребенку, аккуратно уложила его на лавочку.

— Проснется, ничего не будет помнить. – успокоила она Аню. – Черт, не знала, что детям разрешается гулять так поздно. Куда бы нам его деть? Нельзя же его одного оставлять. – озадаченно протянула она, и тут радостно прищелкнула пальцами. – Надо же! Нам повезло! Вон тот мужчина — сосед этого малыша! – она указала на приближающуюся фигуру человека. Кира подскочила к прохожему.

— Извините, вы случайно не знаете того мальчика? Просто он здесь один лежит, вдруг замерзнет? – обратилась она к человеку. Тот подошел к лавочке, и внимательно вгляделся в лицо ребенка.

— Ну точно! Это ж сынишка моего соседа! – воскликнул он.

— Ой, как хорошо! – изобразила восторг Кира. – Тогда может вы его отнесете родителям?

— Да, разумеется. – пробормотал мужчина, поднимая мальчика на руки. – А вы… — распрямляясь начал он, но никого рядом уже не было.

Между тем, Аня с Кирой, давясь от смеха, бегом приближались к академии.

— Ну ты и разыграла сцену. – хихикнула Аня. – Тебе бы в актрисы. Такая забота в голосе, от настоящей не отличить.

— Да уж. – хмыкнула Кира. – Чего только не сделаешь ради детей.

Тут Анина улыбка сползла с лица. Вместо приподнятого настроения и эйфории, на нее вдруг навалился коматоз. Девушка резко остановилась и посмотрела на небо. Сквозь тяжелые плотные тучи, словно сквозь капрон просвечивала полная луна.

— О нет. – пробормотала Анне, двигаясь уже шагом. – Опять она.

Кира ждала девушку за ближайшим поворотом.

— Ты чего отстала? – спросила она.

— Ногу растерла. – сказала Аня, надеясь, что ее дрожь незаметна. Ее надежды оправдались. Кира пожала плечами:

— Давай пойдем помедленней.

Анна кивнула.

У комнаты Киры они распрощались до завтра. Аня повернулась, и направилась в конец коридора, к своей спальне. Двигалась она медленно и плавно, словно шла по ракачивающейся палубе корабля. Девушка боялась, что одно резкое движение, и она упадет. Лола ощущала предательскую дрожь в коленях, к которой уже привыкла. Это была одна из ее гостей в полнолуние, наряду с пеклом в голове и коматозным состоянием в общем.

Захлопнув за собой дверь комнаты, Аня помчалась в душ. Прохладная вода облегчила жар и придала немного сил неуверенным в своей твердости ногам. Забравшись под одеяло, и расслабившись, девушка почувствовала себя практически на уровне, чему несказанно обрадовалась. Немного полежав, Аня наконец-то заснула под успокаивающий стук дождя.

По глазам, прикрытым веками полоснула вспышка. Раздался неожиданный грохот.

Аня вскочила на кровати, вытаращив глаза. И тут же успокоилась. Это всего лишь гроза на улице разбушевалась.

Аня собралась уже снова лечь спать, но тут почувствовала смутное беспокойство, прислушавшись к своим ощущениям.

Спустя минуту девушка сто раз пожалела, что вообще проснулась. Коматоз снова вернулся, причем еще более сильный, чем когда либо. Руки дрожали так, что Анна опустилась на подушку, не в силах держать свой вес. Голову словно превратили в паровую баню, и глаза подкатывались под тяжелыми, будто налившимися свинцом веками. Лолите казалось, что ее сжигают на костре – жар был просто ужасающим. Аня поворачивалась с боку на бок, пытаясь остудиться о прохладу шелковой постели, но даже всегда холодный шелк нагревался, становясь теплым.

Ей казалось, что к ней прикладывают раскаленные кирпичи. Мысли были отрывистыми и несвязными. Ужасная жара растворяла сущность девушки, плавя ее как резину.

— «Наверное, если меня положить в океан, то он испарится…» — сквозь жар подумала Аня. – «Что же делать… Если так и дальше будет продолжаться, то я наверное умру…я умру…я не смогу…а он не придет…из-за меня…он боится меня…тогда лучше умереть…я умру…тогда станет легче…я хочу умереть…пожалуйста…убей меня…и не мучай…»

Александр сидел в своей комнате и уже в который раз пытался прочитать мысли Ани, чтобы выяснить ее состояние, но все время встречал такой барьер, какой никакими силами не мог пробить. Причем он «наощупь» был явно не мысленным. Это было что-то иное. Тогда, решив не гадать на кофейной гуще, вампир вышел из комнаты, хлопнув дверью.

Шаги глухо отдавались в темном коридоре. Наконец последняя дверь на четвертом этаже. Александр прошел сквозь нее, и чуть не вскрикнул.

Чудовищная волна жара обдала его лицо. Вампир заслонился рукой, инстиктивно закрыв глаза. Когда кожа немного привыкла, он поднял веки, посмотрев на кровать Ани.

От девушки волнами исходил жар, как никогда сильный. Но когда Александр дотронулся ладонью до лба Лолиты, то удивился. Лоб был горячим, но его температура совсем не соответствовала обжигающим волнам, разлетавшимся по комнате.

— Анна! – тихо позвал он, прикасаясь холодными руками к лицу девушки. – Анна, проснись!

Девушка была подобна огненному цветку. От нее исходил жар и ни с чем несравнимый аромат орхидеи и крови, который пьянил вампира, но пока разум побеждал над чувствами.

Наконец Аня очнулась, посмотрев на Александра испуганными, мутными от жара глазами. На их темном дне притаился нездоровый блеск. Потрескавшиеся от сухости губы шевельнулись:

— Александр…

Вампир погладил девушку по пылающему лицу.

— Александр…

Он приложил палец к губам Лолиты.

— Тише, все хорошо.

Пылающие руки обняли его за шею.

— Я так боялась, что ты не придешь…думала умру…не уходи пожалуйста… — говорить она не могла, только шептать.

— Не бойся, я не уйду. – услышала Аня тихий голос. – Все будет хорошо.