Бруно примирительно поднял руки.
- Господь завещал нам: 'Diliges proximum tuum sicut te ipsum '. А кто еще ближе для человека, чем его семья? Курт, я думаю, дело того стоит. Заодно съездишь, развеешься, посмотришь новые страны, наведешь полезные связи. Опять же, renommée Конгрегации...
- С каких пор ты увлекся французским? - подозрительно сощурился Молот Ведьм. - Что, Александер заезжал? И мне не сказали? Кстати, - демонстративно нахмурился он, - а этот фуфел, который князь, он нас не киданёт?
Бывший помощник возвел очи горе.
- А ведь наш стриг прав. Как ты был clochard , так им и остался. Ну посуди сам: во-первых, это будет несолидно. Новгородские купцы - народ основательный, им деловая и политическая репутация крайне важна. Они, возможно, не единогласно поддерживают предложенные князем praeferentias в нашу сторону, но если тот сдаст на попятный, то возмутятся первыми и укажут ему на врата города. Следовательно, подобную свинью сам себе он подкладывать не станет.
Курт задумчиво кивнул. Бруно же усмехнулся и продолжил.
- Во-вторых, мы для Лугвена, даже учитывая географическую удаленность, естественные союзники. Его интерес в сторону Швеции вполне понятен: Восточное море - это прямой выход к Северному, и если шведских пиратов хорошенько укоротить с нашим активным содействием... Хорошо станет и нам, и новгородцам. Ну и в третьих - жена. Это важно. Ради любимого человека... Курт, вот сейчас ты вроде как уже должен понимать.
- Ох уж мне эта семейная жизнь... - в голосе грозы малефиков, истребителя стригов и кошмара ликантропов явственно послышались панические нотки. - Это все?
- Все, - скромно поправил сутану Бруно. - По-моему, доводы достаточно веские.
Сфорца снова откашлялся, и Курт понял, что время для шуток прошло. Он резко посерьезнел и наклонился вперед.
- Насколько я знаю, со всеми нашими основными проблемами в ближайшее время прогресса не предвидится. Но и со стороны Мельхиора пока тишина. Бальтазар же сидит себе в Риме и резких движений не делает. Что ж, пока у меня есть время - отчего бы и не прокатиться? Но все же имеется еще пара вопросов к вам, господа Совет...
***
'Глушь страшная, добирались не меньше месяца, местные на хохдойче ни бельмеса. Компания в пути, впрочем, была вполне душевной...'
***
Естественно, gramota новгородского князя проделала свой долгий путь отнюдь не при помощи голубиной почты. Справедливо не доверяя никому, Лугвен отправил небольшой отряд профессиональных воинов, которые называли себя 'гриднями', во главе с доверенным боярином Фоларом Ингваровичем, при крещении нареченным Михаилом. Боярин был мужик веселый, языками, как выяснилось, владел неплохо и по постоялому двору, где оговорено было встретиться с майстером инквизитором, расхаживал не в медвежьей шкуре, а во вполне себе модном кафтане сдержанного красного цвета. Даже за поясом у него обнаружился не топор, а сабля на манер сарацинской, в богатых ножнах, но с потертой рукоятью, что выдавало боевое оружие.
- Майстер Гессе, - не столько спросил, сколько уточнил он, когда Курт подъехал к коновязи и слез с лошади. Сам боярин при этом стоял на крыльце, уперев руки в бока и поглядывая привычно-хозяйским взглядом на бытовую суету вокруг. Видно было, что это человек, привыкший к власти и к безоговорочному подчинению. Впрочем, Курту он руку подал без снисходительности или высокомерия.
- Он самый, - подтвердил Молот Ведьм, пристально всматриваясь в серо-стальные глаза боярина. Тот взгляда не отвел. Что-то шевельнулось на самом дне колодца воспоминаний, какие-то associationis... Ну да, точно: Арвид. И холодный цвет радужки, и светлые волосы, и тип лица. Курт постарался подавить неприятные ощущения - в конце концов, внешнее сходство и даже близкое родство с негодяем не делают человека неблагонадежным a priori .
Боярин довольно хмыкнул и приглашающе махнул рукой, будто постоялый двор принадлежал ему самому.
- Проходите, располагайтесь. Сегодня еще отдыхаем, завтра с утра в путь тронемся. А путь неблизкий. Местами опасный. Но по вам вижу - вы опасностей не бежите. Да и о подвигах ваших слышать доводилось.
- Легенды частенько врут, - привычно отрекся от незаслуженной славы майстер инквизитор, проходя в зал и устраиваясь за самым чистым из столов. Боярин сел напротив и привычным жестом махнул трактирщику. Тот довольно шустро и с видимым удовольствием приволок пару кружек пива и разной мясной закуски - видимо, новгородцы обитали у него уже давно, платили не скупясь и вели себя вполне прилично.
- А не скажите, майстер Гессе, - Фолар отхлебнул и отер пшеничного цвета усы. - Людская молва, она как сито: муку веет, шелуха в отброс.
- Вам же знакомо выражение про дитя и купель? - парировал Курт, вгрызаясь в куриную ножку. Боярин кивнул, усмехнувшись, и процитировал:
- 'Не стоит выплескивать из ванны с грязной водой и самого ребенка '. Хотите сказать, что в тех историях, что ходят о вас по свету, 'ребенок' отсутствует, а в наличии только 'грязная вода'?
- Скажем так, 'ребенка' не 'отмыли' до конца, - улыбнулся в ответ Молот Ведьм. Собеседник ему определенно нравился. Чем-то он располагал к себе, несмотря на сходство с когда-то упокоенным стригом.
- И то верно. Сито, оно же тоже с прорехами бывает. Но хлеб от этого хуже не становится - наоборот, один знахарь в моей родовой деревне советовал добавлять в опару немного отрубей. От того кишкам польза, так он утверждал. Я пробовал, кстати - вкусно.
- Сами хлеб печете? - сделал вид, что изумился Курт. Фолар рассмеялся.
- А я не похож на пекаря? Нет, в наших краях мужчина и крестьянствует, и воюет, и по дереву работать должен уметь, и на охоту ходить. Так-то, конечно, есть и дворня, и хозяйством обычно жена занимается...
- К вопросу о женах, - аккуратно вклинился Гессе. - Мне так и не сказали, в чем проблема.
Это было чистейшей правдой. Знаменитый на всю Империю (и, как выяснилось, далеко за ее пределами) следователь Конгрегации первого ранга с особыми полномочиями битый час пытался расколоть собственное начальство. В ход пошли все допустимые в той ситуации приемы: вопросы прямые, вопросы окольные, лесть, шантаж, угрозы - ну, насколько можно было угрожать мессиру Сфорце в принципе. Бруно в ответ только укоризненно вздыхал, а Его Преосвященство ехидно ухмылялся и предлагал смирить нетерпение: "На месте узнаешь". До "места" снедаемый любопытством дознаватель решил не ждать...
Боярин посмурнел.
- Не могу о том говорить, майстер инквизитор. Князь строго наказал - ни слова до вашего прибытия. Клятву я принес, на Писании слово давал.
- К слову, вы же крещеный? - уточнил Курт. Собеседник кивнул. - А как вы сами относитесь к тому же деревенскому знахарю? И как in principium у вас дело обстоит с...
- С колдунами да ведьмами? - подсказал боярин. - Да нормально, нешто. Ежели потраву на скот не наводят, людей не травят, нечисть всякую на крестьян не науськивают, так и не трогаем. Архиепископ, конечно, зубами скрипит и требует гнать всех волхвующих да чудодействующих взашей. Но князь, с господским советом посовещавшись, повелел так: кто крест православный поцелует, крещение примет да клятву даст не вредить люду христианскому - тех и не трогать совсем. За остальными же следить пристально, но без причины не обижать.
Гессе восхитился.
- А народ как реагирует?
- А как он может реагировать? - пожал плечами Фолар. - Люди всегда побаиваются того, чего не понимают. Но коли живот скрутит - бегут сначала к ведуну, а потом уже свечку за здравие ставить. Traditio ! - щегольнул он знанием латыни, и майстер инквизитор снова улыбнулся.
Выехали действительно поутру, довольно рано. У боярина была с собой вполне неплохая карта, на которой Курт увидел отметки, сделанные углем - судя по всему, места для привалов и ночевок. Похоже было, что новгородцы привыкли к дальним походам: сумки на лошадях были собраны умело, запасные кони ухожены и спокойны, передвигался караван неторопливо, но ходко. Все были вооружены, но сталью не звенели и напоказ не 'светили'.
