— За подслушивание! — эх, то есть “дура” не прошла.

— А может не на-адо? — нет никакого желания что-то делать. Вообще ничего. Я сейчас была истощена морально до такой степени, что если упаду в обморок, даже не удивлюсь.

— Надо, Сластёна, надо! — ясно. Попробуем пойти в наступление.

— Ладно, если я подслушала, от наказания не отвертеться, то ответьте, пожалуйста, на вопросы, — а они у меня были! Учитель легко и бережно гладили моё тело и перебирали волосы. Я таяла, это такое прекрасное ощущение! Никогда такого не испытывала. Резко охватывает слабость, внимательность рассеивается, и хочется откинутся на Юрия Александровича, прикрыть глаза… — Если Вы назвали Настю Вашей двоюродной сестрой, то как можете объяснить случай как раз во время нашего знакомства? Точнее следующий день после Вашего прихода, после той злополучной контрольной, — я посмотрела на моего па.. партнера.

— А это не моя была идея! — хм, а я думала, оправдываются только дети… — Сестренка её сама предложила. Идея была такова: я молодой, обаятельный, — усмешка с моей стороны, — красивый, никем не занятый, — на меня не обратили внимание, — и вот прихожу я преподавать, а на меня вешаются ученицы. А не оно надо? Вот девчонка и решила показать, мол занят я, трогать нельзя. По словам Насти, она авторитет, и её бы послушали.

— Настя? Авторитет? — я рассмеялась. Нет, не то чтобы девушка являлась серой мышью, но у нас на параллели равноправие, даже старост нет! О чём и сообщила парню.

— Да знаю уже, поэтому мы этот цирк и прекратили, — вздохнул собеседник. — Но идея хороша была, да и с тобой можно было бы избежать недоразумений.

— Как бы я на Вас не вешалась! — возмутительно! Клевета! И да, на “ты” я переходить не спешила.

— Не спорю, но вот слезы и ситуацию нынешнюю можно было и обойти… — даже спорить не буду. Прав же! Поэтому просто расслабилась под ласками. Мне было очень приятно от таких непошлых действий. Замурчать захотелось, сильно!

Меня подняли и положили на кафедру, а сам остался на кресле. Сейчас я смотрела свысока, хотела повернуться на бок, для лучшего обзора, но побоялась что-то уронить или самой упасть. Юрия Александровича это не волновало: посмотрел, поразглядывал и поднялся ко мне, начал поглаживать, а я млела. Почему так не может продолжаться вечность? С меня потихоньку начали снимать одежду. Момент, когда с меня слетел последний предмет одежды, а это была юбка, я благополучно упустила. Время и его границы расплывались, а губы учителя казались такими родными… Так, стоп! То есть если я — его девушка, то теперь я могу лишиться девственности официально, а возражать не могу, не стала же я возражать против того, чтобы быть его половинкой, и вот.. до чего я докатилась? Я же и сейчас ничего не предпринимаю! Более того, я совсем-совсем не против!

— Успокойся и не трясись, ничего я тебе не сделаю, — неправильно понял реакцию организма мой преподаватель.

— Юрий Александрович, я не… — “боюсь” я так и не выговорила, мои губы полыхали в поцелуе.

— Тихо, не порть момент, — приятная вибрация кольнула мои уста. А разве я что-то порчу? Я ж наоборот сказать хочу, что не против я! Но кто меня слушать будет? Или ему не понравилось то же официальное обращение? — Всё, прекращаю, одевайся и топай домой. Но завтра будь, как штык, а не то выпорю! — да без проблем! Только если не просплю… — И домашку выучи! — добавили мне ускорения шлепком по пятой точке, когда я уже выходила из класса, как и в первую нашу встречу! Счастливая, не зная отчего, я убежала домой.

========== “Последний день в школе перед турне…”, или Опоздание, и во что оно вылилось… ==========

Последний день в школе перед турне… Вот только вчера я дала обещание физику сделать домашку и не опоздать на урок, но как говориться: “Обещать-то легко, да думай исполнить”. Ох, чувствую, либо убьют, либо выпорят, как грозились, а — в отличие от меня — парень слов на ветер не бросает… Туго мне придется, да… А всё почему? А потому что я, во-первых, как обычно, во-вторых, потратила вечер впустую, читая книги, и в-третьих, решила сделать всё назло!

Проснулась я во-сколько? Правильно, фиг знает во сколько! Но не как обычно, а чуточку пораньше, так что, если я быстро соберусь, смогу ещё успеть на физику. Ну, с Богом! Мигом бегаю по дому, вообще не смотрю, что надеваю, накрасилась лишь тоником и успела накрасить только один глаз, время поджимало! Попыталась смыть, вроде вышло, ищу сумку, кидаю первые попавшиеся тетради и учебник по физике, который лежал на столе один-одинешенек, ибо накануне был почти разорван на куски из-за моего бурного нрава и непонятной ситуации. Обула сапоги, напялила пуховик и убежала в школу.

— Юрий Александрович, извините за опоздание, — открыла дверь, не успев раздеться. Ну что сказать? Зашла, прикрыла дверь, начала раздеваться прямо там. Сняла верхнюю одежду, и потерла ушибленное бедро, ибо я была бы не я, если бы не свалилась пару раз на льду. И вот предстаю я такая “красивая”: джинсы, футболка домашняя, в которой я обычно готовлю, и которая в неотстирываемых пятнах, на ногах сапоги нормальные, волосы не расчесаны, глаз один накрашен. Вся эта информация открылась мне благодаря находящемуся рядом зеркалу. Шикарная картина просто! Класс разразился смехом, но даже не расстроилась, привыкла, улыбнулась и заметила упавшую челюсть подруги. Умею удивлять, да! Преподаватель в плане внешности выглядел лучше меня, а в плане эмоций — хуже всего класса! Кто-нибудь когда-нибудь видел своего учителя с выпученными глазами с удивлением, возмущением, шоком, интересом и радостью? Все эмоции отчётливо читались на лице Юрия Александровича.

— Анна… — заминка. Мой “парень” сел. Плюхнулся на стул! Не такой реакции я ожидала: думала, будет орать, рвать и метать, а тут… — проходите, садитесь, — теперь ступор у меня. Серьезно?

А тут и звонок раздался. Меня буквально вынесли в коридор мои одноклассники, но меня резко схватили за руку. Даже не думала, кто себе такое позволил — и так знала. Так уж вышло, что я зацепила Катьку, и она также не смогла пойти на следующий урок. И вот момент: я, стоящая враскорячку, подруга, находящаяся с другой стороны двери, и физик, держащий меня с невозмутимой миной на лице. Чёрт, бесит! Зарычала, повернувшись к учителю. Меня притянули к мощному торсу — пока в рубашке — и обняли, а я упала, потянув за собой одноклассницу. Итог: все втроем мы на полу.

— Девушки, я понимаю, что на таком сексуальном мужчине хочется лежать подольше, да и не только на, ещё и под! — усмешка — с его стороны, фыркаете — с моей. Не, ну он серьёзно? Я даже не покраснела, только закатила глаза.

— Да Вы что? А где тут сексуальный мужчина? — не одна я недовольна поведением танцора. Катька жжёт! Почему она раньше не проявляла такой смелости?

— Неужели ослепла? — он злился, или мне показалось?

— Я? Нет, даже и не думала. У меня стопроцентное зрение! — подруга поерзала, придавив меня ещё ниже. Почему она не слезает? Собственно, именно это я и спросила. — Так на каком-то секс-символе лежим, боюсь задеть, когда вставать буду! — сама невозмутимость!

Ладно, пытаюсь сама слезть, но из-за нахождения посередине никак не могу этого сделать. Какая ситуация двусмысленная! А двери-то открыты…

— Катька, слезай, мигом, а если завуч зайдёт!? — а ей хоть бы хны! Выбрала другой вариант: стукнула локтём. Ей не привыкать, а я наконец слезла! Подумала-подумала, а после вытолкнула девчонку за дверь. Хотела поступить также, но отчетливо поняла, что не вариант, так как завтра в турне ехать, а мы толком-то и не тренировались…

— Э-э, Аньк, дверь открой! — кричали мне по другую сторону, после звука щелчка. Ха! Щас! Ничего подобного!

Тем временем ко мне подошли сзади. Вроде бы знала, что может и делает, а всё равно вздрогнула. Почувствовала, что на парне выше пояса ничего нет. Опять, да? Всё с ним ясно. Ладно, будет играть по его правилам. Решила быть наравне и тоже раздеться. Мне попрепятствовали: в руку всунули пачку купюр и также развернули в сторону двери.