Литмир - Электронная Библиотека
A
A

– Компромисс, – возразил Эленд. – Они делают что хотят, пока я не выражу свое несогласие.

– Этого достаточно. Надо принимать мир таким, каков он есть.

– Когда мы встречались с друзьями, я говорил о великих целях, которых мы должны достичь. Я всегда был идеалистом.

– Непозволительная роскошь для императора, – негромко заметила Вин.

Эленд со вздохом отвернулся.

* * *

В холодном свете фонаря Вин смотрела на Эленда. Было невыносимо видеть его таким опечаленным, таким… разочарованным. В каком-то смысле трудности, с которыми он столкнулся не так давно, оказались намного хуже сомнений, с которыми ему приходилось бороться когда-то. Он считал себя неудачником, несмотря на все, чего сумел достичь.

Но все-таки Эленд не позволял себе погружаться в мысли о собственных неудачах, а продолжал делать то, что должен, хоть и сожалел о последствиях. Он стал сильнее, чем раньше. Это было, в общем-то, неплохо, хотя Вин немного тосковала о прежнем Эленде – гении с прекрасными идеями, но совершенно не способном управлять. Тосковала о его простом идеализме. Эленд оставался оптимистом и ученым, но оба этих качества приглушали события, свидетелем и участником которых ему пришлось стать.

Вин наблюдала, как он, двигаясь вдоль стеллажа с провиантом, ведет пальцем по краю полки. Останавливается, смотрит на испачканный палец и щелчком стряхивает пыль. Борода придавала Эленду суровый вид, вполне соответствующий королю на войне. Год усиленных алломантических тренировок и упражнений с мечом сделал тело сильнее – пришлось даже перешивать мундиры. Тот, в котором Эленд был сейчас, все еще хранил следы сражения.

– Удивительное место, правда? – спросил он.

Повернувшись, Вин глянула в темноту подземного хранилища:

– Вроде того.

– Он знал, Вин, – продолжал Эленд. – Вседержитель. Он подозревал, что этот день наступит, – день, когда вернется туман и начнется голод. Потому и позаботился о складах с провиантом.

Вин подошла к стеллажу, возле которого стоял Эленд. Она знала, что продукты, как и в остальных хранилищах, окажутся качественными, большей частью упакованными в банки на каком-нибудь из заводов Вседержителя, и останутся годными к употреблению еще несколько лет. Того, что здесь хранилось, хватило бы городу очень надолго. К несчастью, этот город был не единственным, чья судьба зависела от Вин и Эленда.

– Представляешь, каких усилий это ему стоило? – Эленд разглядывал банку с тушеной говядиной. – Каждые несколько лет запасы приходилось обновлять: постоянно упаковывать новые продукты и направлять их в хранилища. Это продолжалось веками, и никто ничего не знал.

– Нетрудно хранить секреты, когда ты господь-император, окруженный фанатично преданными священниками.

– Да, но все-таки сам факт… силы, которые он на это тратил… – Эленд повернулся к Вин. – Понимаешь, что это означает? Вседержитель знал: с ним можно справиться. С тем существом, которое мы выпустили, – с Бездной. Вседержитель предполагал, что в конечном счете сумеет его победить.

Вин фыркнула:

– Вовсе не обязательно, Эленд.

– Тогда зачем все это было нужно? Вероятно, он считал, что сопротивление не безнадежно.

– Люди всегда сопротивляются, Эленд. Даже умирающее животное продолжает бороться.

– Но ты не можешь не признать, что эти пещеры – хороший знак, – настаивал Эленд.

– Хороший знак? – подходя ближе, тихонько переспросила Вин. – Я знаю, ты просто пытаешься на что-то надеяться, но мне в последнее время трудно видеть в происходящем хоть какие-то «хорошие знаки». Ты сам должен признать: солнце темнеет. И краснеет. Здесь, на юге, это особенно заметно.

– Вообще-то, я сомневаюсь, что изменилось солнце, – заметил Эленд. – Это все дым и пепел в воздухе.

– Еще одна проблема, – не унималась Вин. – Пепельные дожди теперь идут почти без остановки. Люди боятся выходить на улицу. Свет меркнет, все становится темнее. Даже если в следующем году туман не уничтожит урожай, это сделает пепел. Две зимы назад – когда мы сражались с колоссами в Лютадели – я впервые увидела снег в Центральном доминионе, а последняя зима была еще хуже. Мы не можем сражаться с этим, Эленд, даже если у нас большое войско!

– Что я, по-твоему, должен делать, Вин? – Эленд со стуком поставив банку обратно на полку. – Во Внешних доминионах собираются колоссы. Если мы не организуем оборону, наши люди не продержатся даже до начала голода.

Вин покачала головой:

– Армий недостаточно. Этого, – взмахом руки она указала на стеллажи вокруг них, – недостаточно. Что мы тут делаем?

– Мы выживаем. Кельсер говорил…

– Кельсер умер, Эленд! – выкрикнула Вин. – Неужели только я вижу в этом иронию? Мы называем его Выжившим, но ведь он-то как раз и не выжил! Он добровольно стал мучеником. Он покончил с собой. Разве подобное можно назвать выживанием?

Она замолчала, глядя на Эленда и тяжело дыша. Он выглядел явно не удивленным внезапной вспышкой эмоций.

«Что я творю? – одернула себя Вин. – Я только что восхищалась тем, что Эленд продолжает надеяться. Так зачем же я с ним спорю?»

Они слишком измотаны. Оба.

– У меня нет ответов на твои вопросы, Вин, – раздался во тьме подземелья голос Эленда. – Я понятия не имею, как бороться с чем-то вроде тумана. А вот с войсками я справиться могу. По крайней мере, могу этому научиться.

– Прости. – Вин отвернулась. – Я не хотела опять ссориться. Просто все это нагоняет на меня тоску.

– У нас получается. Мы найдем выход. Мы выживем.

– Ты в самом деле так считаешь?

– Да, – твердо сказал Эленд.

И она поверила. Потому что он сам надеялся – никогда не переставал надеяться. Это было частью того, за что Вин его так сильно любила.

– Идем. – Эленд положил руку ей на плечо. – Надо отыскать то, за чем мы сюда пришли.

Колосс остался, а они углубились в недра хранилища; где-то снаружи послышались шаги. Существовала еще причина, по которой им понадобилось это место. Продукты и прочие запасы на бесконечных полках были важны, но имелось кое-что не менее важное.

На дальней, грубо обработанной каменной стене висела большая металлическая пластина. Вин прочитала вслух высеченные на ней слова:

– «Это последний металл, о котором я вам расскажу. Не могу точно определить его предназначение. Он позволяет в некотором смысле видеть прошлое. Кем мог стать человек, если бы принял в определенный момент другое решение. Похоже на действие золота, только по отношению к другим людям.

Сейчас, по всей видимости, туман уже вернулся. Это злая, полная ненависти стихия. Остерегайтесь ее. Держитесь от нее подальше. Она хочет всех нас уничтожить. Если случится беда, знайте, что колоссов и кандра можно контролировать при помощи нескольких алломантов, которые будут влиять на их эмоции одновременно. Я создал их с такой уязвимостью. Распоряжайтесь этим секретом мудро».

Под текстом находилась формула алломантического сплава, который был уже знаком Вин: сплав атиума – малатиум, одиннадцатый металл Кельсера. Выходит, Вседержитель знал о нем, просто, как и все они, не сразу разобрался в его сущности.

Надпись была сделана Вседержителем или, по крайней мере, по его приказу. В каждом предыдущем хранилище также содержались инструкции, высеченные на стальных пластинах. В Урто, к примеру, они узнала об электруме. На востоке нашли описание алюминия, хотя уже знали об этом металле.

– Не очень-то много нового, – разочарованно произнес Эленд. – Про малатиум нам известно. И про то, как контролировать колоссов. Хотя я не подумал о том, что несколько гасильщиков могут работать вместе. Это пригодится.

Раньше они считали, что для управления колоссами нужны рожденный туманом и дюралюминий.

– Не имеет значения. – Вин указала на другую часть пластины. – У нас есть это.

Как и в трех предыдущих хранилищах, на пластине была высечена карта Последней империи, разделенной на доминионы. Квадратик в центре обозначал Лютадель, а знак «Х» в западной части – то, что они искали: место расположения последней тайной пещеры.

14
{"b":"572949","o":1}