Было знойное заполярное лето. Жара стояла дикая. Солнце вообще никуда не заходило. Можно было наблюдать, как оно, подойдя к горизонту ,и постояв на уровне моря часок другой, и, видимо, решив для себя, что купаться в этом холодном и летом и зимой Баренцевом море ему чего-то не хочется, начинало свой обратный подъем в зенит. Наш герой находился на базе в Гремихе и делал доработки на АПЛ в части задач Циклон, то есть связных задач для работы лодки с ИСЗ. Доработки включали в себя объемные программные изменения. Этим занимались волжские монтажницы-кассетчицы. Они перешивали ДЗУ- долговременную память ЦВК, в которую и зашивались эти задачи. Были и перемонтажи непосредственно и на приборах системы. В том числе и дорабатывался его 101Ш, непосредственно связанный со спутниковой корабельной системой Цунами. От этой системы на его прибор поступала информация о времени прилета ИСЗ, начале и продолжительности сеанса связи, а также о номере данного ИСЗ и ряд другой служебной информации. Приборная доработка не была сверх объемной, но при ее осуществлении как правило выяснялось, что данный узел прибора ранее не использовавшийся в работе находился полностью в нулевом как монтажном, так и регулировочном состоянии и требовал в лучшем случае очень не простых решений. Нужно было придумать как с минимальными на него часовыми ресурсами сделать его работоспособным. Кроме того он находился в верхней боковой удаленной части прибора, и подлазить к нему даже только для простых замеров нужных параметров было очень не удобно. С первым таким узлом он возился больше недели. Пока потом не придумал четкий план его первоначального раскурочивания, и только потом приведения в божеский рабочий вид. Лодка, которую они дорабатывали собиралась идти в автономку, но при контрольном замере у нее шумности в полигоне обнаружилось, что мычит она почему-то громче и протяжнее, чем остальные подруги из ее стада. Так как лодка уже находилась в первой линии, то есть фактически несла боевое дежурство прямо у пирса с двенадцатью ракетами с ядерными зарядами загруженными в ее шахты , готовая в любой момент прямо от пирса начать очередную мировую войну,то было решено отправить ее в док в Полярный,город на Кольском полуострове с крупным судоремонтным заводом, чтобы внимательно осмотреть корпус лодки. Доработки на ней шли полным ходом в соответствии с планом. Вот и решили, что бригада дорабатывающая лодку отправится в Полярный также, чтобы не вывалиться с графика доработок. Бригада на тот момент состояла из машиниста, программиста из цеха по задачам Циклон , монтажницы с Волги и нашего героя. Ответственным за. выполнение работ был программист Витя, так как только после реального сеанса с ИСЗ можно было сказать, что нужный объем доработок выполнен в полном объеме. Монтажницу с Волги звали Лида. Она была великолепной универсальной монтажницей без всякого гонора и выкаблучиваний. И по возрасту явно за тридцать .На ПКЗ время от времени заходила к ним на огонек. Скидывалась и даже бегала в магазин. Никто не расспрашивал ее о ее жизненной судьбе. Она ничего не рассказывала. К ней относились с уважением, как к классному спецу и не более того. Теперь когда лодке предстоял почти суточный переход в Полярный встал вопрос, что же делать с монтажником. И при известной болтовне о том, что женщине нечего делать в море на корабле, а тем более на АПЛ, когда дошло до реальных дел, то незаменимую Лиду загрузили на лодку вместе с ними. Им выделили на всех одну четырех местную каюту, и лодка вышла в море. Как раз на лодке в этот момент по документам находился полностью сертифицированный и допущенный фиг да же знает куда второй экипаж. Все они были супер заслуженными подводниками. Служили и на ТОФе и на Новой Земле, и где они только не служили. Но не успела лодка только отвязаться от пирса, как на головы всей их бригады посыпались вопросы от их военных соратников по Алмазу один дурнее другого. Было такое впечатление, что эти симпатичные голубые формы надели на младшую ясельную группу садика для умственно отсталых детей, и зачем то их еще и в море отправили на подводной лодке. Главное, что уже бесило нашего героя, так это то, что эти с виду нормальные ребята не хотели сами врубаться в тему. То есть мозги у них не шевелились. Они говорили, что спасибо и все ясно, но через пять минут задавили по той же теме вопрос еще глупее предыдущего, и сразу было видно, что им ни только ничего не ясно, но они даже и не собираются ничего с собой делать, чтобы хотя бы что-то действительно стало ясным. Но тем не менее лодка продолжала успешно и уверенно уходить в открытое море, ни с кем пока еще ни разу не столкнувшись ,и даже ни разу не сев еще ни на какую мель или камни. Но впереди уже была трасса оживленного морского пути, по которой как по хорошему автобану носились из Мурманска в Архангельск и наоборот десятки судов различного назначения. И чтобы эту трассу пересечь подводной лодке необходимо было погрузиться. И тут, находясь в пределах штурманской рубки и центрального поста наш герой услышал разговор вояк, сидящих на месте операторов Титана. Они спорили о том какие и в какой последовательности управляющие погружением и всплытием переключатели нужно задействовать при намечающемся погружении. Ты помнишь, говорил один другому, тот работяга говорил, что вот этот переключатель вообще нельзя задействовать. Наш герой сразу мысленно вспомнил оператора Титана на испытаниях, который после только начала команды среагировал мгновенно и сэкономил своему заводу значительные средства. Тем не менее видимо сегодня был явно их день, и лодка через полчаса успешно погрузилась, прошла под водой всю ночь, если только можно полярный день называть ночью. И когда утром нашего героя разбудили соседи по каюте и сказали, что нужно идти завтракать в офицерскую кают компанию, он даже с некоторым удивлением обнаружил, что они еще до сих пор живы. А дальше лодка продулась, и хотя что-то у нее не совсем до конца додулось, она все же оказалась на поверхности с приличным креном на один борт. Потом долго бегали и выясняли причину этого не большого недоразумения. И кажется крайним оказался сигнальщик, который додумался спрятать свои замечательные флажки в клапан участвующий в продувании цистерны этого борта. Он же не хотел, чтобы их кто-то стырил. И лодка выравнялась и еще более уверенно надводным ходом стала приближаться к Полярному. И наш герой, наевшись как удав, тут надо прямо сказать у экипажа все было в полном порядке, выполз в рубку лодки.А затем, когда объявили тревогу по поводу прохода узкости, то он для понта пристроился к шеренге швартовной команды вышедшей на нос лодки. Командиру это даже понравилось. Он разулыбался и отгонять его от ребят, стоящих в спасательных жилетах не стал. И наш герой первый раз в своей жизни в составе швартовной команды заходил на АПЛ в бухту. По бокам лодку зажали два маленьких и очень юрких буксира .И это была настоящая узкость. Через всего несколько метров и слева и справа начинался берег. На одной его стороне выстроилась не большая толпа зевак из солдат наверное стройбата. Они с нескрываемой завистью смотрели на своих ровесников с гордыми и невозмутимыми физиономиями стоящими в шеренге команды. И у одного из солдат вырвалось:"Возьмите нас с собой." На что кто-то из шеренги бросил, что они сапогов не берут. Лодка вошла в бухту и сразу начинались заводские доки. И всех выгнали с палубы. Лодка при помощи буксиров зашла в док. Док стал всплывать. И когда под лодку уже стали заводить блоки на которых она должна была стоять без воды, то наш герой, ошивающийся до сих пор в рубке лодки,заметил группу офицеров во главе с адмиралом, которые бегали по палубе дока, что-то возбужденно обсуждали и тыкали пальцами в левую часть носа лодки. Когда минут через сорок лодку окончательно укрепили на подставленных под нее блоках, наш герой по перекинутому трапу вылез с рубки лодки на палубу дока и подошел к кучке народа, толкающейся около носа лодки. Он тоже взглянул на нос лодки и увидел там здоровенную пробоину. Так как раскуроченное железо было выгнуто наружу, то было понятно, что произошел взрыв внутри субмарины. Вот в чем заключалась причина повышенной шумности. У субмарины отсутствовало очень много квадратных метров легкого корпуса. Очевидно, что при каком-то продувании цистерн левого борта был нарушен порядок подачи сжатого воздуха. И вместо давления всего где-то пять атмосфер было подано в много раз больше. Это давление и выдуло вместе с грязной водой еще приличный кусок обшивки. И когда субмарина громче и протяжнее мычала на полигоне, то она просто жаловалась на скотское к ней отношение со стороны экипажа данной АПЛ. И смотря на эту здоровенную дырищу в корпусе лодки наш герой скорее почувствовал, а не подумал, что похоже с этой лодкой они крепко влипли. Во-первых было понятно, что с такой дыркой ни в какую автономку лодка не пойдет. Во-вторых она в данный момент вооружена до зубов. Кроме двенадцати баллистических ракет с разделяющимися ядерными боеголовками в первом отсеке лежал полный ее штатный боезапас для торпедных аппаратов. А в двух из ее четырех больших торпедных аппаратах, которые назывались дежурными лежали и две торпеды также с ядерными боезарядами. Поэтому было понятно, что проводить ремонтно-сварочные работы в непосредственной близости от боезапаса никто не будет. Значит лодку нужно вести к хранилищам, там ее разгружать, а потом возвращать в док и наверное ни один и ни два дня ее ремонтировать. А до конца его командировки оставалось дней десять. Он еще в Гремихе доработал свой прибор.И теперь ждал когда Лида дошьет последнюю кассету, и можно будет в режиме реального времени при связи с ИЗС все проверить. А так как решение о снятии с первой линии лодки с готовыми в любую минуту к пуску баллистическими ракетами должна была принимать Москва, то было понятно, что процесс может затянуться надолго. Когда он вернулся в каюту, то ощутил то же состояние как у него у других членов их бригады. Все уже были в курсе дела. Теперь они находились на режимном заводе. Разрешения на вход и выход с него не было. Возвращаться им нужно было туда, куда ходил только теплоход из Мурманска один раз в четыре дня. Лодка стояла в доке. На ней по правилам докования закрыли все гальюны и умывальники. На улице была жара тридцать градусов. В душной и достаточно тесной каюте кроме трех мужиков оказалась еще и женщина. У Лиды настроение естественно было еще хуже, чем у них. Главное ни командир лодки, да возможно никто из командования Северного флота не мог бы сейчас сказать, что будет с этой лодкой завтра, послезавтра и даже через месяц. Теперь, чтобы попасть в туалет, нужно было вылезти из лодки в док. Затем с высоты минимум шестиэтажного дома спуститься по многочисленным палубам и лестницам дока на самое его дно. Затем иди за хвост лежащей на подставках субмарины. Там стоял часовой с автоматом и с примкнутым штык-ножом. В метре-двух за спиной часового в самом конце или наоборот начале дока стояла металлическая кабинка. Это и был туалет. Открывая железную дверь в кабинку, посетитель оказывался на самом краю металлического понтона или причала или пола дока. Дальше было море. И вот такой туалет теперь приходилось посещать не только им, но и Лиде. Ходила она в сопровождении программиста Вити, который страховал женщину около этой железной будки. То есть опять романтики было через край. Так они пере кантовались до утра. У Лиды было еще много очень ответственной и не терпящей погрешностей работы, а настроения работать уже не было никакого. В каюте кроме запаха трех вонючих потных мужиков добавился достаточно специфический женский. Ребята уже переговорили между собой, что Вите нужно искать способ покупать женщину на заводе, а то и работы никакой не будет, да и хорошо будет если она от таких дурацких проблем вообще не свихнется. Даже добраться до Мурманского аэропорта они самостоятельно не могли. По дороге в него впереди было куча закрытых зон на въезд в которые у них не было командировочных предписаний. Короче сто процентный капкан без малейших вариантов. Утром после завтрака им сказали, что вроде бы получен приказ и через час лодка отправится выгружать боезапас, а затем вернется и встанет снова в этот док на ремонт. Но через час лодка никуда не тронулась. До обеда ситуация была полностью не определенной .И вдруг вечером им сообщили, что согласно решения командования то ли Северного флота, то ли еще не известно кого их лодка после планового докования также планово возвращается к месту своего базирования в Гремиху. Вначале никто этому не поверил. Но уже еще через час док стал заполняться водой. И снова они вышли ночью, когда на улице было светло как днем. Вполне благополучно погрузились и часов через восемь всплыли и вечером того же дня пришвартовались в Гремихе. Их радости не было предела. И наш герой с уважением подумал об этом экипаже, что судя по всему они подводники от бога, если без особых знаний и без определенных практических навыков успешно не утопили их на этом переходе. Ходили потом слухи, что о случившемся с этой субмариной просто побоялись докладывать в Москву или доложили крайне узкому кругу лиц, а те не стали давать информации выходить из под их контроля. В автономку ушла другая лодка раньше своей очереди. Эту же лодку продержали еще полтора года в первой линии, пока не пришел срок планового ее докования и ремонта. И еще много забавных и не очень эпизодов было связано с Гремихой. И во многих из них непосредственное участие принимал регулировщик пусть будет Витя-2. Он попал в их бригаду в соответствии с их программой зачистки бригады от таких варягов как Толик-2 и подготовки себе новых кадров, с которыми было бы нормально и комфортно работать. Витя-2 был высокого роста, патлатенький и чем-то напоминал югослава, играющего в кино американских индейцев. По возрасту он был одногодок Наташи, может на два три месяца постарше. Он закончил местное ПТУ и вроде спецнабор по подготовке регулировщиков. Приборы на Алмазе были различной сложности, и в некоторых случаях особенно на подхвате институт был не нужен. Тем не менее Витя-2 работал под руководством Володи на ГРУИТЕ одном из самых сложных приборов системы. Этот прибор получал и передавал кодовую информацию между Алмазом и другими цифровыми корабельными системами. Но Витя-2 от природы был очень одаренным хлопцем с очень хорошим логическим мышлением. И года через полтора два он стал вполне классным самостоятельным регулировщиком этого прибора. Так как большая часть информации от ИСЗ для обработки ее как раз и поступала на вычислительные машины Алмаза через ГРУИТ, то понятно что Витя в Гремихе отвечал за исправность своего прибора при сдаче доработок представителям заказчика их завода, то есть военной приемке. Как то раз они группой в четыре человека на выходной решили прошвырнуться из Островной в Гремиху. Гремиха официально пока была полноправной столицей полуостровного государства со всеми атрибутами власти: сельсоветом, ментовкой, столовой и несколькими магазинишками. Все они располагались в одноэтажных замызганных деревянных полу гнилых бараках. Может столовая была построена из камней. Тут он уже не помнит. В Островной на тот момент кроме ПКЗ был еще что то типа военторга на первом этаже еще не достроенной пяти этажки. Там и фуражки какие-то висели и отдел спиртного был. И можно было и закус в основном баночный купить. По сравнению со строящимися лодками спиртовой халявы здесь не было. Экипажи сами жили на сверх голодном пайке. Львиная часть спирта положенная им на регламент до них просто не доходила. Она оседала где-то в штабе Северного флота среди бесчисленного количества высших и средних штабных никому не нужных бездельников. Вторым минусом здесь было отсутствие корриды. С легкой руки и нашего героя тоже все в их бригаде уже привыкли иметь в кармане достаточное количество не подотчетных никаким женам и налоговым инспекциям денег. И отсутствие этих звенящих копеек в кармане сильно особенно на первых порах доставало. Но были и свои плюсы. Во-первых здесь на базах им полагалось сто процентное спец питание на все дни прибывания. Так как никаких питаний в такой дыре быть не могло, то в конце командировки выдавались справки установленного образца, что в течении такого периода они спец питанием не пользовались. И при отчете в бухгалтерии за командировку эти приличные за весь период суммы в принципе полностью покрывали их пьянки. Во-вторых в табеле им рабочими проставлялись все дни в командировке. И на Юге они получали еще не слабое количество оплачиваемых отгулов. И в- третьих за каждый месяц работы на базе, а точнее за каждые двадцать два дня им полагалось два дополнительные дня к очередному отпуску. Кроме всего еще все это влияло на возможный досрочный выход на пенсию. Но тогда когда большинству из них было меньше тридцатки все это казалось заоблачным горизонтом. Итак они вчетвером отправились по бетонке навестить столичный центр. Погода вроде была ничего. Наверное уже была весна. Сугробов он не запомнил. Пока они дошли до Гремихи, то почувствовали приличный голод. Действительно было время обеда, а они еще и не завтракали. Зашли в столовую, заказали еду. Народ был. И семьи с детьми и одиночки. Их столик оказался прямо под табличкой на стене, которая гласила, что приносить и распивать с собой спиртные напитки категорически запрещено. И взглянув на табличку, они сразу сообразили, что они ничего к обеду то и не принесли. Моментально скинулись и как самого молодого послали Витю за водкой. Он побежал. Они не спеша начали хлебать борщ, и через несколько минут услышали с порога запыхавшийся возбужденный голос Вити, что там Ленин, там Ленин по две копейки. Весь народ в столовой тоже это услышал и в основном припух. На пороге столовой стоял Витя в каждой руке он держал по бутылке ни чем не прикрытой водки, и вид у него был взволнованный. Они взяли на раздаче чистые граненные стаканы. Что бы не вступать в конфликт с табличкой водку разливали под столом. Когда все выпили и все съели, то отправились все за Витей в истлевший барак, на котором красовалась вывеска Книги. Подошли к разделу уцененный товар. На полках лежало полное собрание сочинений вождя мирового пролетариата. Книги были в очень приличном состоянии. Скорее всего большую часть из них никто не открывал никогда .Ребята взяли каждый по тому, и действительно на внутренней стороне обложки конца книги стоял штамп Уценено и вписана цена две копейки. После вполне нормального обеда с прицепом им стало весело. Появилась идея за рубль купить полное собрание сочинений и подарить его какой-нибудь центральной библиотеке на большой земле. Но книг было так много, а их было только четверо,и все они были достаточно способные регулировщики, а значит не исправимые лентяи в обычной мирской жизни. С Витей продолжилась и рельсовая история. После первого перехода с Мишей наш герой пересекал по этой рельсе каньон не один раз. Причем ходили по рельсе и в прилив и в отлив, чтобы не спускаться и затем не подниматься по сопкам. Ну а когда сопки были в снегу, то лавочка прикрылась. И уже сошел снег, и он снова был в Гремихе, и они дорабатывали лодки под ИСЗ. И принимать доработки приехал с их родного завода от военной приемки Игорь. Наш герой был с ним знаком шапочным знакомством. Вроде бы Игорь был офицером военной приемки. И насколько представлял себе наш герой Игорь специализировался на блоках питания для Алмаза, то есть проверял качество выпускаемых десятым цехом стабилизаторов. И вроде бы особого отношения уже к собранной системе Алмаз не имел. Чего его принесло на сдачу доработок было не очень понятно. То ли некому в том момент было ехать, то ли Игорь сам напросился, чтобы посмотреть Север, сказать было трудно. Так как он ничего не петрил ни в Циклоне, ни в работе Алмаза, то приемку вел буква в букву по должностным инструкциям. Поэтому процесс приемки шел вяло и с постоянными сбоями .Наш герой уже к тому времени уже доработал практически все лодки в Гремихе, и те которые вернулись из автономк и, и еще фиг знает от куда. И обезьянья манера Игоря копировать буквы инструкции его раздражала. Игорь был блондином с рыжим оттенком, у него постоянно была треснутая нижняя губа. Может это действительно было от чрезмерных поцелуев, а может просто в его организме чего-то не хватало. Итак они с Витей в Гремихе сдавали Игорю чуть ли не последнюю лодку местного базирования. И вроде бы у Вити уже начинался раскручиваться серьезный роман с девчонкой находящейся в Гремихе в командировке от конторы Челябинска с еще каким-то большим дополнительным номером. То есть эта девочка жила в каком-то закрытом городе Челябинской области. Она прибегала к Вите в ЦВК, они там общались короче. Но и Игорь заприметил эту хорошенькую девчонку. Может он клинья откровенно к ней и не бил, но что-то ей улыбался и говорил комплименты. Было со стороны видно, что Витю это бесит. Мало того, что Игорь откровенно плавал при приемке, так он еще и отвлекался. И Витя с нашим героем повели Игоря домой по сокращенному пути. Всего их набралось пять человек. Игорь, Витина подружка со своей подружкой с которой они вместе в тот день работали на лодке, Витя и наш герой. Шли они, прыгали по камням. Игорь выглядел вполне спортивным, он шутил, смеялся, протягивал девчонкам руку, помогая лезть по камням. И наконец они подошли к искомому ущелью. Прилив был еще не полный, но вода крутилась под рельсой не слабо. По-Мишиной схеме наш герой перешел по рельсе на другую сторону и с удовольствием наблюдал за процессом. Девчонки, увидев эту рельсу с бегущей под ней водой остановились и загалдели. А Игорь встал как вкопанный и его лицо стало наливаться краской. Витя как истинный джентльмен взял первую из девчонок за руку. И потянул ее как паровоз вагончик на рельсу. И она, чувствуя его наверное и силу и уверенность, достаточно спокойно преодолела рельсу и оказалось на нужном берегу. Витя вернулся и потащил за собой на рельсу вторую девчонку. Со стороны все смотрелось классною И вскоре на том берегу остался один Игорь. Все смотрели на него. Он стоял на своем первоначальном месте, лицо его налилось кровью. Игорь стоял и застывшим взглядом смотрел на рельсу. Так продолжалось пару минут. Потом Витя в третий раз вернулся на тот берег. Он подошел к Игорю , взял его за руку и потянул в сторону рельсы. Это было зрелище. В отличии от девчонок Игорь упирался как ишак или осел. Но Витя сорвал его с места и потащил к рельсе. Довольно толстая попа Игоря постоянно отставала от остального туловища. Наш герой уже перестал ржать во внутрь себя и стал реально бояться, что дело кончится тем, что невменяемый Игорь свалит их обоих в бурлящую воду. Но в конечном итоге все обошлось, и Игорь оказался на нужном берегу. До дома он шел молча. Больше не острил и не шутил. Назавтра со словами , что вы же уже не первую лодку сдаете, подписал всю приемку. И еще на следующий день Игорь улетел на Юг. Очевидно он получил достаточно впечатлений от Севера. С Витей вместе они проработали еще год. В следующем году наш герой поехал в командировку впервые с Наташей в качестве законной его жены. Витя был третьим в их компании. В Москве между поездами он повел их обедать в фирменный ресторан Прага. Там наш герой первый раз в своей жизни пил настоящий португальский портвейн, а Наташе взяли какого-то натурального сока. Когда стали рассчитываться, то оказалось что в фирменном ресторане есть гораздо дешевле, чем в обычной московской забегаловке Потом как-то в выходной день они на лодке ковырялись полдня, а потом человек пять пошли к Наташе на домашние пельмени. Когда народ подходил к Морской -9, то увидели около соседней девяти этажки кучу народа. Кого-то в пьяной драке выкинули с верхнего этажа. Человек лежал прямо под стеной общаги в виде буквы Г, то есть переломанный пополам. Все они прошли мимо, а Витя с его образом бесстрашного и которому все по барабану пошел посмотреть подробности. Через пять минут он прибежал, сел за стол. Сказал, что сильно проголодался. Ковырнул одну пельмень и проглотил. Через минуту ему стало плохо, и он выскочил из-за стола в туалет.И нашему герою стало ясно, что Витин образ неунывающего и которому все ни почем, не соответствует его тонкой и легко ранимой душе. А потом в этом году их бригада делала почти параллельно две лодки, а еще они отказались от услуг программистов и сами решали задачи, таская с первого отдела на лодку тяжелые портфели с секретными документами. А когда они сдали государственные испытания на первой из двух лодках, то оказалось что для этой минуты Витя протащил через проходную завода на лодку две бутылки шампанского. Лодка возвращалась в базу и уже шла по мелководью. Начался приличный шторм. Лодку начало все сильнее и сильнее раскачивать. Народ стало укачивать, и он не только отказался пить шампанское, но фактически проигнорировал обед. И наш герой, смотря на Витино расстроенное лицо, что срывается обмывание госов прямо в море да еще магазинным шампанским, решил Витю поддержать. И они практически вдвоем выпили по бутылке на брата, а закусили по быстрому селедкой с луком выданными им на обед. А когда шторм еще усилился, то газы шампанского перемешанные с луком стали бить нашему герою и в нос, и куда угодно. Такого не приятного ощущения после употребления шампанского ему не приходилось испытывать никогда больше в своей жизни. А на второй с этих лодок изрядно поднажравшись они в полной ночи втихую отдраили выходы из рубки лодки на ракетную палубу. Они выползли то ли вчетвером, а может впятером спрятались под рубку Затем , взявшись за руки стали образовывать живую цепь в сторону хвоста лодки. Если бы в этот момент лодке захотелось бы изменить курс, то наверняка их бы всех их смыло за борт. И никто бы и никогда бы не нашел. Ну а потом их бригада стала делиться. Витя женился на Челябинской девчонке. И им удобнее оказалось осесть на одной из баз лодок. Она от своего предприятия, а он от своего. У них кажется родился сын. Но семейной жизни не получилось. Говорили, что вроде они оба дико друг друга ревновали. И она уехала в свой Челябинск, а Витя в Крым. Наш герой встретил Витю в самом начале девяностых. Когда уже многие влетели в полную нищету, у Вити была нормальная работа в российской энергетической компании вахтовым методом. Потом сказали, что видели Витю на купленной им иномарке. А потом нашему герою сказали, что Витя умер во сне от неожиданного инфаркта. На этот момент ему было максимум тридцать восемь лет. Пожалуй он был первым в бесконечной потом цепи неожиданных инсультов и инфарктов. И наш герой вспомнил, как Вите поплохело после съеденной пельмени и подумал, что ничего неожиданного в этой жизни по большому счету не бывает. И вот после не совсем простых событий у нашего героя и Наташи появились штампы в паспорте, что они муж и жена. Что делать дальше было ясно. Теперь когда у него уже было двое детей, нужно было их нормально материально обеспечивать. Значит впереди была командировочная жизнь. Ровно через год Наташа вышла из декретного отпуска. Сейчас она числилась монтажницей на участке цеха, где мастером был Гена. Гена учился в свое время с нашим героем в параллельных классах, и они вместе посещали математический кружок в школе. Наш герой подошел к нему и объяснил, что Наташа нужна ему в командировке. Для приличия Гена несколько повыпендривался, но подписал ее заявление с просьбой перевода на другой участок. И вскоре у них у обоих были командировки в Северодвинск. Как можно было охарактеризовать их отношения после того как они официально стали мужем и женой? Они оставались точно такими же, какими стали после того, как они стали жить вместе. Примитивно это была бочка с медом с примесями дегтя. Причем концентрация дегтя была не постоянной. Иногда его совсем не чувствовалось, а иногда очень даже ощущалась. Один раз без нее в командировке в Северодвинске он получил от нее письмо с хандрой и с обвинением его, что в его последних письмах мало мол теплоты. Дело шло уже к вечеру. Был ноябрь и до его дня рождения оставалось пару дней. Он с ребятами занимались обычным делом, то есть сидели в номере и квасили после работы. После прочтения письма ему тоже стало грустно, и захотелось прижать Наташу к себе и успокоить. И он сказал мужикам, а дело было в пятницу, что он пожалуй слетает в Крым за крымским портвейном к своему дню рождения. Они посмеялись, а он оделся и отправился на автовокзал. И там оказалось, что нет обычных автобусов из Архангельска из-за сильнейшего гололеда. Но как всегда ему повезло. Подвернулось архангельское такси. И он вдвоем с какой-то женщиной попутчицей погнали в Архангельск. Это была первая и кажется последняя поездка его на такси из Северодвинска в Аэропорт .Возможно водитель был профессиональным гонщиком, потому что на пустынной дороге, блестящей от льда, он особенно скорость не снижал, и лихо делал повороты, используя занос .И очень даже скоро они въезжали в Архангельск. Они где-то в городе высадили женщину и гнали в аэропорт, когда водителю каким-то чудом удалось уйти от столкновения со здоровым карьерным самосвалом. Этот самосвал занесло на ледяном перекрестке, и он юзом накатывался на их такси. Но водитель таксист был действительно ас. Он резко прибавил скорость и в последний момент ушел от столкновения. А потом все было классно с самолетом. И где-то за полночь он предстал перед изумленной Наташей. И его поступок она оценила сполна. А он сравнял с ней счет по неожиданным прилетам. А через два дня на свой день рождения он вечером заходил в Северодвинскую гостиницу с полной сеткой настоящего крымского марочного портвейна. И во всей этой истории как всегда на высоте оказался Миша. Когда он зашел к ребятам, и они спросили его, а где по его мнению сейчас наш герой, то Миша ответил, что думать здесь нечего, и он сейчас или в ментовке или домой улетел.