– Что? – поинтересовался Кэрри.

– Ничто, – грубо ответил семнадцатилетний мальчишка. – Посмотреть нельзя?

– Почему же, – вздохнул Дрейк. – Можно.

– А! Черт! Как же здесь шумно! – вдруг заныл юноша, схватившись руками за голову.

Мимо прошла очередная компания то ли пьяных певцов, то ли поющих пьяниц. Оба парня: и Кэрэндрейк, и столкнувшийся с ним юнец, снова сделали по несколько шагов каждый в своем направлении, после чего оба синхронно обернулись.

– Ты что уставился? – возмутился мальчишка.

– Это ты что? – огрызнулся Кэрри.

После этого оба, резко развернувшись и больше не оборачиваясь, окончательно разошлись.

Решив, что раз возможности поспать в ближайшее время не предвидится, первый из Карателей пришел к выводу, что нужно воспользоваться возможностью хорошо поесть. И хотя этой возможностью за сегодняшний день он пользовался уже несколько раз, привыкший даже к таким суровым условиям организм Когтя был готов выдержать еще одну порцию пищи.

– В крайнем случае, – с коварством прошептал Кэрри, – попрыгаю, и все утрамбуется.

Тем временем люди прыгали вокруг Акварии Электры. Разумеется, делали они это не ради того, чтобы утрамбовать пищу в своих животах, а для того, чтобы посмотреть на Верховную Жрицу, окруженную толпой. Впервые Рэйна чувствовала такую усталость. За годы, проведенные в Западных Королевствах, малышка Рэй забыла, что люди могут так проявлять внимание. Там, на Западе, собирательница историй развлекала людей своими песнями, и те, разумеется, тоже собирались вокруг нее в толпы. Но здесь Алирэй Нактур Акварии Электре не нужно было делать ничего, люди сами следовали за ней. Им было достаточно даже того, что Воплощение Трех Лун просто дышало, а если уж Электра делала случайный взмах рукой, то толпа приходила в неописуемый восторг.

Гордислава, которой высокий рост позволял наблюдать за малышкой Рэй и окружающими ее людьми не подпрыгивая, а всего лишь стоя на табуретке, сделала несколько пометок, касательно подобного явления. В частности, старший историк исследовательской группы отдела по исследованию тайн прошлого и загадок истории отделения по изучению истории первого исторического подразделения объединения историков Четвертой Северной Башни обратила внимание на то, что чувства, проявляемые трилунским народом к своей Верховной Жрице, похожи на слепой фанатизм, и что Рэйна умело скрывает свою утомленность и усталость.

Кому не было ведомо чувство усталости, так это Вэю Арэну. Без устали работал его язык, осыпавший трилунских красавиц самыми разнообразными комплиментами. По скоплению народа вокруг себя он уступал только Алирэй Нактур, но в одном он ее превосходил: если вокруг Акварии Электры были как мужчины, так и женщины, то вокруг Вэя не было никого, кроме прекрасных барышень. Во всяком случае, так продолжалось до тех пор, пока один наглый и своенравный парень не вывел лучника за шкирку из кольца дам. Сначала Вэй пытался сопротивляться, но осознав, что из хватки первого из Карателей не вырваться, тщетные попытки прекратил.

– Чего тебе надо, Кэрри… – пробубнил лишенный общества девушек Вэй.

– Спросить.

– Здесь столько народу, спрашивай у кого угодно! – воскликнул Вэй.

– Трилунского не знаю, – с ехидной ухмылкой ответил Дрейк.

– Малышка Рэй…

– Окружена людьми.

– Горди.

– Занята исследованиями.

– Братец Зел.

– Насчет него и спрашиваю.

– А что такое? – удивился лучник.

– Березовый сок ведь добывают из дерева? – решил уточнить Коготь.

– Ну да… – слегка удивившись, ответил Вэй. – А что?

– Просто кленовый сироп тоже добывают из дерева.

Некоторое время Дрейк и Вэй смотрели друг на друга, после оба перевели взгляд на Зелориса, аккуратно наливавшего себе в чашу березовый сок, который благодаря секретным технологиям трилунцев можно было пить и зимой.

– Зел, не пей это!!! – хором воскликнули Кэрри и Вэй.

Из следующей главы вы узнаете о том, как проходил следующий после Великого Пира день, и о том, как дядя пригласил племянницу на разговор.

====== Часть 8. “Власть”. Глава 68 ======

О том, как проходил следующий после Великого Пира день, и о том, как дядя пригласил племянницу на разговор

Проснувшись около полудня, Зелорис понял, что, во-первых, у него очень болит голова, во-вторых, что он ничего не помнит о вчерашнем вечере, и в-третьих, что на него очень злятся Вэй Арэн и Кэрэндрейк.

– У? – попытался выяснить причину всего этого мечник.

– Не помнишь, значит, – процедил сквозь зубы Дрейк. – Чертов алкаш.

– Кэрри, не будь так жесток, – вяло пробормотал Вэй. – Зачем ты обижаешь алкашей, сравнивая их с братцем Зелом? Они себя так из-за алкоголя ведут, а братец Зел, насколько я знаю, к вину даже не притронулся. Хотя лучше бы он напился вина.

– Признаю свою ошибку, – вздохнул Коготь. – И да, полностью с тобой согласен, лучше бы это было вино.

– Эй! – Зелориса не устраивало, что его друзья разговаривают с ним в таком тоне и не объясняют почему.

– Проснулся? – без особого интереса спросила Гордислава, заходя в комнату парней и ледяным взглядом осматривая мечника.

– Да что произошло-то? – Зелорис считал своим долгом докопаться до правды.

– «Тупая снежная королевна, чье высокомерие в высоту превосходит все горы, и чьей гордостью можно обеспечить любое государство, чтобы все его жители превратились в величайших гордецов», – процитировала северянка.

– У? – не понял Зелорис.

– Твои слова.

Мечник отрицательно замотал головой. Он не мог сказать подобного. Ни в коем случае.

– Тебе очень повезло, что трилунцы не понимали слов, которые ты сыпал в их адрес, – продолжила Гордислава.

– Нет, тебе повезло, что ловелас всеми силами пытался удержать меня от твоего убийства, – злобно произнес Дрейк.

Зелорис вопросительно посмотрел на Вэя.

– Ты порядка тридцати раз назвал его «Кэрэн», – шепнул ему на ухо тот.

– Тридцать семь с половиной, – буркнул Кэрри.

– У? – Зелорис поинтересовался, что означает «с половиной».

– Я вовремя успел закрыть твой рот, – вздохнул Вэй.

– У…

– Про меня ты тоже много гадостей наговорил, – сообщил лучник. – Но я даже не собираюсь напоминать тебе, какие именно. Пусть тебя мучает совесть, пока ты собираешься воссоздать воспоминания о прошлом вечере.

– Ты даже Рэйну стороной не обошел, – холодно произнесла Гордислава. – Назвал ее малолетней дурочкой и… Не хочу вспоминать.

– Зря мы позволили тебе остаться одному на этом пире, – проворчал Дрейк. – Надо было вообще не пускать тебя в замок.

– Ладно, – смягчился Вэй Арэн, которому на деле досталось от оскорблений Зелориса больше всех. – Лучше жалеть о сделанном, чем о несделанном.

– Вот именно, – буркнул Кэрэн. – Сейчас я жалею о том, что не связал тебя еще в Монфриде, когда ты терроризировал всех, напившись кленового сиропа. Тогда бы ты не смог даже попробовать березовый сок и учудить подобное… А что ты, кстати, о Капе говорил!

Зелорис поспешно нацепил на пояс свой меч, с которым старался не расставаться ни на секунду, и побежал в дворцовые конюшни извиняться перед своей лошадью, ибо побаивался более находиться перед глазами остальных друзей (перед которыми он извинится, когда их недовольство поутихнет).

К этому времени Рэйна уже попросила поваров убрать березовый сок из меню на время их пребывания в замке Минэшэс-Натры. Как только она уладила все вопросы и удалила все возможности встречи мечника и березового сока, собирательница историй направилась к друзьям. Но дойти до них ей было не суждено, поскольку Фродерик Гордер окликнул свою племянницу.

«Аквария Электра, – позвал он. – Неужели ты, прибыв в Минэшэс-Натру, так и не уделишь внимания своему дяде?»

«Дядя Фродо! – радостно воскликнула малышка Рэй. – Как я могу? Ты сам был занят своими делами, когда я собиралась зайти к тебе».

«Но сейчас нам ничто не мешает, – заметил Фродерик Гордер. – Пройдем в мой кабинет и, наконец, поговорим, как подобает родным после долгой разлуки».