Зелорис тем временем пристально смотрел в окно.

– Ты что там увидел, Зел? – поинтересовался Кэрэн.

– В Трилунской Империи тоже растут клены, – заметил мечник.

– Вообще-то они изначально произрастали в Трилуне, – со знающим видом заявила Гордислава. – Если быть точнее, то в северо-восточной части Империи, отчего раньше мы их не встречали. И только потом были завезены на Запад.

– То есть, кленовый сироп изобрели в Трилунской Империи? – удивился мечник.

– Нет, – возразила Гордислава. – Это заслуга Западных Королевств.

– В Трилуне предпочитают варенье, – добавила Рэйна.

Электра снова вернулась к рассматриванию принадлежавших ей когда-то вещей. Она достала из сундука небольшое зеркальце, украшенное сияющими самоцветами, и сама засияла от счастья.

– Надо же, и оно сохранилось, – улыбнулась девушка.

– Какое красивое, – заметила Гордислава.

– Оно принадлежало моей матери, – ответила малышка Рэй. – Хотя я никогда не видела ее, это зеркало дорого мне.

– Не видела? – прошептал Зелорис.

– Алирэй Нактур Терра Аквария умерла при родах, – объяснила Гордислава.

– Так вот почему ты стала правительницей в столь раннем возрасте, – переворачиваясь на другой бок, произнес Кэрэндрейк.

– Кэрри, ты этого не знал? – больше всех был удивлен Вэй Арэн.

– Не интересовался.

– А это, – Рэйна достала из сундука вчетверо сложенный лист бумаги, – мой первый рисунок!

– Покажи! – оживился Коготь и даже сел.

– Нет, – возразила Верховная Жрица. – Я стесняюсь.

– Малышка Рэй, – вмешался Вэй Арэн, – сначала ты разбередила наше любопытство, а потом говоришь, что стесняешься показывать? Это не хорошо.

– У, – поддержал друга Зелорис.

– Но я тогда была очень маленькой, – промолвила собирательница историй. – Мне будет стыдно, если вы это увидите.

– Угу, – согласился с доводами Электры Зел, тем самым перейдя на ее сторону.

Однако у жаждущих увидеть первый рисунок Рэйны был могучий соратник в лице Гордиславы Клеопатры Бурандуйской. Она молча выхватила из рук Верховной Жрицы Трилунской Империи этот листок и со свойственной ей гордой высокомерной интонацией произнесла:

– Я беру это не как любопытная подруга, а как историк. Рэйна, ты не должна забывать о том, что являешься последней Верховной Жрицей Империи, и ради своих эгоистичных «стесняюсь» лишаешь будущие поколения возможности прикасаться к прошлому. Я сохраню этот рисунок у себя.

– Но разве обычный детский рисунок имеет какую-нибудь историческую ценность? – усомнилась малышка Рэй.

– Имеет! – уверенно заявила Гордислава. – Особенно нарисованный самой Алирэй Нактур.

– Миледи, вы бесподобны! – воскликнул Вэй Арэн. – А теперь показывайте.

– Это для потомков, – возразила северянка, но сама тем временем развернула листок и посмотрела на рисунок. – Как мило!

– Еще бы… – улыбнулся заглядывающий из-за спины Кэрэндрейк. – Это, я так понимаю, котенок?

– Написано, что цыпленок, – перевела северянка с трилунского на общепринятый написанные детским почерком каракули.

– А почему у него пупок? – поинтересовался Кэрри. – Это ведь он, если я не ошибаюсь.

– Поэтому-то я и не хотела, чтобы вы это видели! – воскликнула собирательница историй. – Я тогда была маленькая и видела цыплят только жаренных… или издалека. Откуда мне знать, чего у них не было.

– У, – чуть слышно произнес Зелорис, что означало: «Напомни, когда-нибудь я покажу тебе живого цыпленка. Они пушистые».

– Потом я уже видела живых цыплят, – вздохнула малышка Рэй.

– Мне тоже покажите! – возмутился Вэй Арэн, в то время как Гордислава и Кэрэндрейк, единственные видевшие творение маленькой Рэйны, снова складывали листок.

– Это для потомков, – подражая Гордиславе, сказал Дрейк.

– Вокруг один беспредел, – развел руками в стороны лучник, отчего чуть не задел по носу мечнику.

– Эй, – попросил Зелорис его быть осторожнее.

– Извини, братец Зел.

– А что это? – Гордислава настолько сильно склонилась над сундуком Электры, что казалось, будто бы она целиком собирается залезть туда.

– Ой… – лицо Верховной Жрицы одновременно побледнело и налилось смущенным румянцем.

В руках у северянки была небольшая книжечка в плотной темной обложке, название которой было не читаемо из-за огромной чернильной кляксы. Историк Четвертой Северной Башни открыла книжку и обнаружила, что поверх аккуратного рукописного текста та была изрисована цыплятами с пупками на животиках.

– Это книга записей моего отца… – виновато пролепетала Рэйна.

– Цыплят тоже он записывал, в смысле зарисовывал? – поинтересовался Кэрри.

– Кэрэндрейк, ты не мог бы перестать заглядывать из-за спины? – попросила северянка. – Лег бы ты обратно на кровать и не мешался.

– Мы сейчас пытаемся выяснить природу этих пташек, – первый из Карателей ткнул пальцем в книгу. – Полежать я всегда успею.

– Какие забавные, – усмехнулся Вэй. Он и Зелорис, подобно Когтю, также решились заглянуть в книгу из-за спины Гордиславы.

– Отдайте! – попросила Рэйна.

– И все же, почему книга твоего отца вся в цыплятах у тебя в сундуке? – с ехидной улыбкой спросила Гордислава.

– Я сначала нарисовала, – вздохнула собирательница историй, – а потом испугалась, что отец обидится. У меня не было другого выхода, кроме как избавиться от этой книги.

– Спрятав ее у себя в сундуке? – переспросил Вэй Арэн.

– Гениально! – сотрясаясь от смеха, рухнул на кровать Кэрэндрейк.

– Если бы я сожгла его, отец бы обиделся еще больше.

– У, – согласился Зелорис.

– Это я тоже в качестве предмета, представляющего историческую ценность, заберу с собой, – предупредила Гордислава, убирая книгу в заплечный мешок к уже лежащему там первому рисунку Верховной Жрицы.

– И войдет в историю Алирэй Нактур Аквария Электра не как последняя Жрица Трилунской Империи, а как Аквария Электра, рисующая цыплят, – величественно произнес первый из Карателей, растягиваясь на кровати Верховной Жрицы, подобно коту. – С пупками.

– Дрейк! – возмутилась Рэйна. – Прекрати, пожалуйста.

– Но это же забавно, – улыбнулся Кэрри. – Еще забавнее, чем привычка Зелориса придумывать имена и названия.

– У, – на сей раз возмутился мечник, хотя и не совсем понял, что именно имел в виду Коготь.

– Я согласен с Кэрри, – поддержал Вэй Арэн. – Малышка Рэй, твои детские рисунки милы.

– К тому же, через тысячу лет тебе уже будет все равно, что будут думать о тебе потомки, а им же будет интересно прикоснуться к истории через эти рисунки, – с ледяным спокойствием произнесла Гордислава, игнорируя попытки Рэйны отобрать у нее наплечный мешок с изрисованными цыплятами «историческими ценностями».

«Да как вы смеете прикасаться к вещам Великой Владычицы Алирэй Нактур Акварии Электры?!» – вскричала Арантия Ладара, врываясь в покои Верховной Жрицы Трилунской Империи.

Несмотря на то, что Фродерик Гордер велел ей быть осторожной и не привлекать к себе внимания «чужаков», новоиспеченная разведчица не могла допустить подобного произвола со стороны иноземцев.

«Послушайте», – хотела выдать заумную речь Гордислава.

«Арантия?» – удивленно произнесла малышка Рэй, оставив безуспешные попытки вернуть изъятые рисунки. Она узнала в этой вооруженной тоненьким прутиком женщине, неизвестно как собиравшейся сражаться им против меча и стрел, одну из своих бывших служанок.

«Владычица…» – в изумлении прошептала Ладара и выронила из рук свое «оружие».

Из следующей главы вы узнаете о том, как прошло воссоединение племянницы с дядей, и какой в честь этого был устроен пир.

====== Часть 8. “Власть”. Глава 67 ======

О том, как прошло воссоединение племянницы с дядей, и какой в честь этого был устроен пир

Арантия Ладара была счастлива узнать, что Алирэй Нактур Аквария Электра не погибла вместе с Трилунской Империей в ночь Катастрофы. Малышка Рэй же была обрадована вести о том, что ее дядя Фродерик Гордер не просто выжил, но и смог построить целый город. Собирательница историй и создательница рисунков с цыплятами, обладающими пупками, просто не могла не посетить своего дядю, особенно учитывая, что Минэшэс-Натра располагался всего в дне пути от развалин столицы. Гордислава, которой не терпелось увидеть своими глазами первый город, возведенный после гибели Империи Трех Лун, и расспросить людей, переживших ночь Трагедии, также не собиралась оставаться в стороне. Разумеется, Вэй Арэн не мог не воспользоваться возможностью повидать трилунских красавиц, а Зелориса грела мысль о возможности наличия в Минэшэс-Натре кленового сиропа. Даже лошадь Капа представляла себе восточных жеребцов, с которыми могла бы повстречаться в конюшнях Минэшэс-Натры.