— Вэ... Вэл... — в конкретном ужасе лепетал Дерек, сидя на соседнем сиденье.
Тут в глазах у Вэлана вообще потемнело, закатив их, он судорожно вцепился в ручку двери, еле ее дернув в нужном направлении, и его вывернуло на зеленую травку. Багровой кровью. Потом его еще раз согнуло пополам и вырвало.
— Господи... — Вэл с кружащейся головой вылез из машины.
Его зашатало. Внутри снова все свернулось, вытолкнув очередной литр крови.
— Вэлан! Что с тобой, мать твою?! Что за срань господня?! — Дерек выскочил следом из машины.
Мэдлер выставил вперед руку, чтоб тот не приближался и, отшатнувшись подальше, продолжил блевать. Рвоту было просто не остановить. И после еще четырех таких приступов вокруг все потемнело окончательно, и он почувствовал, как голова приземлилась на мягкую землю.
‡ ‡ ‡
Вокруг было как-то чересчур ярко. Еще не поднимая век, Вэлан начал морщить лоб. Он хотел прикрыть глаза рукой, но не смог ее поднять. Слабость во всем теле, и это прекрасное головокружение.
И все-таки было очень ярко.
Мэдлер еще раз попытался поднять руку, но у него не получилось. Что-то держало его за кисть. И вторую руку, причем, тоже.
А лежал он на чем-то очень холодном.
Озадаченный своим положением и тем, что с ним произошло, он стал поднимать веки, но не очень-то хорошо у него это получалось. Одним прищуренным глазом он разглядел множество огромных ламп, стоявших вокруг на высоких металлических подставках, а также разглядел еще и то, что он полуголый и полулежит на металлической кровати, прикованный поперек, руками и ногами к ней. На оковах были выбиты кресты и надписи.
Издалека послышался громкий стук каблуков. Потом выключился один прожектор, и с его стороны вышла женщина в строгом брючном костюме черного цвета, с длинными, абсолютно белыми волосами.
Она деловито держала руки в карманах пиджака и с любопытством разглядывала Вэлана. Правда, любопытство это, читавшееся в ее светлых глазах, было скорее научного характера, нежели сексуального. А еще в ее взгляде не было ничего дружелюбного, даже наоборот.
— Сразу объясню, почему ты еще жив, — раздался ее громкий голос со строгой интонацией, разнесшийся по всему залу. — Ты необычный экземпляр. Будешь подвержен многочисленным проверкам и экспериментам и будешь постоянно находиться под строгим наблюдением.
— М? — немного озадачился Вэлан, толком еще не придя в себя.
— Я Кристина Белла Магдалина Хелсинг, или просто Кристиан Хелсинг. Так что будем знакомы, Вэлан Джонатан Мэдлер, — белесая девица злобно улыбнулась, сложив руки в замок перед собой, и неторопливо пошагала обратно в темноту, из которой вышла.
Вэлан, выпучив глаза при услышанном имени, поднялся насколько смог на своей кушетке.
— Влейте в него немного крови, а то он не сможет даже разговаривать! — крикнула она. — Перенесите его в лабораторию!
Со всех сторон послышались шаги и грохот подъезжавших металлических столов. В ярком свете чудовищно шевелились черные человеческие силуэты в халатах, поднимавшие шприцы, трубочки, скальпели... Вэлан мог следить за ними только одним глазом. Он ничего не понимал, не мог ничего сделать и просто наблюдал. Он почувствовал, как ему вставили в вены толстые катетеры. Вокруг трубочки, трубочки, трубочки... Его прибили к кровати, как подопытного кролика, а он только и может, что туда-сюда вращать головой. Как-то все это было жутковато.
Какие эксперименты и проверки его ждут? Впереди одна сплошная и пугающая неизвестность. А он ничего не может сделать. У него просто нет сил. Он попался. Уже.
Только он начал лучше себя чувствовать, как перед его носом “проплыл” небольшой металлический колышек. Острием он уперся ему в грудь. Человек занес над ним молоточек, и только вампир успел в очередной раз вытаращить глаза, как кол уже очутился у него в сердце, с хрустом проломив грудную клетку.
Вэлан медленно перевел взгляд на торчавшую из груди железяку. Во рту снова почувствовался вкус собственной крови. Веки медленно сползли на глазные яблоки, и снова все померкло, провалилось в бессознательность.
‡ ‡ ‡
Неприятное нытье в груди, в области сердца. Наверное, Вэлан каким-то образом подал знак, что он очнулся, так как с ним сразу же заговорили. Кристина. Или Кристиан.
— Амфетамины, морфин, гидроморфон, барбитураты, еще несколько разнообразных гиперстимуляторов. Где же ты так пообедал неудачно? — в ее голосе звучали пренебрежение и сарказм.
Вэл открыл глаза, сразу переведя взгляд на еще не совсем зажившую рану в груди. Точнее еще совсем не зажившую. Но сердце, по-видимому, реинкарнировало, раз он пришел в себя. В этот раз он лежал. Ярких ламп уже не было в таком немереном количестве, только одна — прямо над ним.
Напротив на металлическом стуле сидела Кристина с бумажкой в руках, по которой все только что зачитала, продолжая ее внимательно изучать. Потом она взглянула на парня и потрясла в воздухе листом:
— Твой анализ крови.
Вэлан подпривык к свету и, подняв голову, стал наблюдать за девушкой, хотя, скорее всего, женщиной, лет так тридцати с хвостом.
Прямой пробор, острые черты лица, пронзительный, ничем не обнадеживающий взгляд практически белых глаз.
Он находился в стерильном помещении. Атипичная лаборатория с нереальным количеством ужасающих приспособлений для пыток. Добро пожаловать к доктору Сатане. Вампир лежал, как подопытный кролик, на разделочном столе, в одних штанах и со своим крестом на груди.
— У меня нет абсолютно никакого желания тебя препарировать, — словно сама с собой, не громко, разговаривала Кристина. — Да и смысла в этом я не вижу. В крови, помимо наркотиков, у тебя нет ничего необычного, так что твоя переносимость святого — явно не от крови зависит, а от чего-то мне совершенно не понятного, либо причина в том, что ты еще совсем молодой и слабый вампир и не представляешь для меня никакой угрозы. Так что я лучше просто предложу тебе свою помощь.
Она отложила в сторону лист и сложила руки в замок в ожидании ответа.
— Какую помощь? — щурясь, поинтересовался вампир, пытаясь вытащить руки из железных оков. В панике он дышал так, как будто бы только что пробежал спринт, будучи человеком.
— Помощь тебе — поддержание секретности существования вампиров, что немаловажно. Твоя смерть не принесет ничего хорошего, в принципе, как и твое исчезновение со сцены. Одни лишь недопонимания и подозрения. Я лично создам тебе алиби, а также обеспечу нормальную человеческую жизнь, но, естественно, без сцены.
— Зачем тебе это? — ничего не понимал Вэлан, в ужасе шаря глазами по потолку и стенам.
— Тебя это не должно волновать. Подумай над тем, что я предлагаю тебе дружбу.
Мэдлер на минуту задумался, остановив взгляд на подносе со скальпелями.
— Но ведь ты мне предлагаешь помощь не просто так?
— Просто так. Можешь называть это снисхождением... Но любой твой промах, лишний выбор в пользу зверя, и я найду оправдание твоей смерти и для желтой прессы, и для родственников.
— Почему бы тогда меня сразу не убить? — спросив это, Вэл захотел в который раз дать себе в морду, но у него вышло только поморщиться и еще раз дернуть руками и ногами.
— Не предложить тебе выбор было бы глупо. Во-первых, ты всемирно известная личность. Во-вторых, ты выдашь мне все известные тебе места обитания тебеподобных. В-третьих, я уже говорила о твоей необычности: я не уверена в причине твоего иммунитета к святым вещам. Так что под наблюдением ты будешь оставаться постоянно.
Вэлан, обдумывая все это, нахмурил лоб.
— Ты, конечно, можешь отказаться от добровольного сотрудничества со мной, но тогда ты будешь для меня просто очередной лабораторной крысой, над которой я буду ставить опыты, пока она не сдохнет, или пока мне не надоест тебя исследовать по причине твоей ненадобности. И учти, предлагая тебе сейчас все это, я закрываю глаза на то, что ты проник в мою лабораторию в Сан-Франциско, нанеся мне немалый финансовый ущерб, а также в центр задержки в Лос-Анджелесе, нанеся ущерб моральный моим сотрудникам. А мои сотрудники — это моя организация, а организация — это я, — рассудительным, лишенным всяких эмоциональных окрасок голосом, делая акцент на каждом слове, предложила Кристиан.
