Ожить на разделочном столе, будучи бессмертным существом со сверхспособностями, — это не убегать от недоделанного демона-мутанта по гулким коридорам пустующей тюрьмы, зная, что тебе никто не поможет, тебя никто не спасет, и единственное, что ждет тебя впереди — это смерть.

В сознании вспыхнула спина в полосатой майке.

Мда, Вэлан тогда в морге скорее был в шоке и орал больше от боли, чем от ужаса.

— Уведите его в камеру, с глаз долой, — следователь махнул рукой.

— Клэкстон, у нас тут кое-что интересненькое. Срочно к боссу, — еще одна физиономия заглянула в комнату и увела за собой человека с карими глазами.

В это время Вэлана отстегнули и тоже подтолкнули к выходу.

Его вели по коридору в следственный изолятор, когда навстречу вышли еще два копа, державшие под локти какого-то взъерошенного мужчину с шальными глазками.

Он задорно смеялся и облизывал губы.

— Сучка получила по полной. Я ей показал, кто здесь главный.

Проходя мимо, Вэл покосился на сумасшедшего. Глазки-то шальные, но к тому же совершенно пустые и ненормально сосредоточенные, будто человек читал внутри себя шпаргалку относительного своего поведения. Все было написано по ту сторону глазных яблок, зашифровано на внутренней стороне черепной коробки.

Водитель, что вез Мэдлера из особняка, а потом пустил пулю в висок, был таким же. Начальник охраны Алькатраса стал таким же после внушения.

А замечают, что что-то не так, только атанаты? Или люди тоже обращают на это внимание, но не придают значения?

Но появление этого свихнувшегося загипнотизированного в коридоре участка говорило о том, что результат многолетних генетических манипуляций пришли забрать, и Вэлан не мог понять: радоваться ему или выть от мучений?

Его закрыли в изоляторе примерно на полчаса, потом принесли сложенную чистую одежду.

— Тебя отпускают под залог с запретом выезда из Штатов.

Под залог... И сколько, интересно, стоили жизни тех двоих?

Мэдлер переоделся в обыденные конверсы, черные джинсы и футболку. Размеры были его, но, видимо, превращение сильно измотало парня, так что он прилично похудел. Даже не похудел, а подсушился. Тело потратило столько энергии за короткий промежуток времени, что сожгло напрочь весь жир. И, видимо, теперь в эти несколько часов в месяце его сверхъестественное, застывшее в неизменной вечности тело, таки подлежит деформации. Изменился прикус, масса мышц. Волосы и ногти не в счет.

К пакету с вещами также прилагался длинный черный плащ из очень плотной ткани с огромным капюшоном и длинными рукавами.

Даже не притронувшись к нему, Вэл вышел из камеры и в сопровождении копов прошел к выходу из участка в Сан-Франциско.

В дверях стояли женщина и мужчина в черных костюмах и в темных очках. У них были плотно застегнуты воротники зеленых блузок, закрывавшие целиком шеи, волосы зачесаны, буквально зализаны назад, у женщины убраны в тугой блестящий пучок, в левых ушных раковинах по наушнику.

И да, эти двое были людьми.

Увидев, что Вэлан без плаща, женщина шагнула вперед, скрипнув туго сидевшей на бедрах кожаной юбкой, и выставила руку.

В какой-то степени надеясь на то, что лучи солнца опалят его грязную, трижды, четырежды, несметное количество раз проклятую сущность, Мэдлер не остановился и шагнул за порог.

Желтая звезда лишь приветливо заласкала кожу, не вызывая абсолютно никаких неприятных ощущений. Но нет, чудовище не соскучилось по дневному светилу. Пока еще не успело. Оно лишь почувствовало то, что чувствовало каждый день на протяжении почти тридцати лет.

Удивленно-прискорбный взгляд поднялся к небу.

— Это шутка, что ли? — разочарованно Вэлан вопрошал кого-то сверху.

— Мы идем, — немного смятенно сообщил по гарнитуре мужчина.

Сделав смиренный глубокий вздох, Мэдлер пошагал вслед за сопровождавшими.

Тяжелые спутанные волосы хлестали по пятой точке, щекотали голые руки, без конца падали на лицо.

На дороге стоял конвой из черных “Астон Мартин”. Вэлана усадили в один из них и повезли прочь от участка.

Куда его везли, что с ним собирались делать — парню было совершенно безразлично. По зеленым блузкам и марке автомобилей он понял, кто его вызволил из изолятора, он даже хотел встретиться с этим хладнокровным подонком, чтобы высказать все, что думает о нем, об их чертовом вампирском обществе, о том, что они сделали непосредственно с самим Вэланом. Мэдлер хотел вытрясти из этого тщеславного выродка всю душу.

Внутри все кипело, бурлило. Крики, кишки, выпавшие зубы, рог... все проносилось в голове, погружая адекватность все глубже и глубже в пучину злости, затормаживая восприятие. Все плыло перед остекленевшими глазами, как во сне.

Мэдлер не особо обратил внимания на то, что его привезли в уже надоевший Оклендский аэропорт, пересадили из машины в частный самолет и благополучно запустили вверх.

Через два часа полета под пристальным присмотром экипажа самолета Вэлан сошел в Такоме. Там его снова посадили в машину и повезли по местами знакомому маршруту: в торговый комплекс “Eclipse”.

К тому времени как они добрались до пункта назначения, было уже около семи вечера. Современное здание еще кишело людьми, которые беззаботно ходили по стеклянно-хромированным этажам, разглядывая всяческий товар, фотографируясь с дорогими автомобилями, одним словом — развлекаясь.

В сопровождении все тех же мужчины и женщины Мэдлер зашел в жуткий лифт.

Двери закрылись и через несколько минут открылись.

Гибрид прошел по круглому холлу.

Примоген должен был быть только следующей ночью, тридцать первого числа, так что Вэлана, скорее всего, вели “на ковер”. Да, точно, его вели “на ковер”.

Он покажет “ковер”. Он не собирался после всей этой жути, что ему пришлось вытерпеть, да что там, — терпеть до сих пор, переживать впечатления снова и снова, — еще и слушать какие бы-то ни было выговоры.

Двойные двери толкнули, пропитанный ненавистью и презрением Вэлан шагнул в зал с каменным столом.

На прежнем месте вальяжно сидел Давид. Белая рубашка с расстегнутыми двумя пуговицами у горла, рукава закатаны. Нога закинута на ногу, пальцы левой руки с часами из черненого серебра небрежно вертели трость из слоновой кости, правая лежала на спинке соседнего каменного стула, постукивая перстнем с изумрудом, а на стуле сидел Дерек.

Душа будто в пятки убежала, все ее остатки.

Завидев друга рядом с Патриархом, Мэдлер словно протрезвел. Проснулся, вышел из транса.

— Какого хрена он здесь делает? — вырвалось из него.

Все это время зиждившиеся в нем ярость и злость захлестнул приступ паники. Ничего хорошего присутствие Фрейзберга не предзнаменовало.

— Сядь, — мрачно произнес Давид, кивнув головой в сторону стула напротив.

— Почему он здесь, мать твою?! — Вэлан не узнавал свой голос.

Легкие дрожали, взгляд точно прожигал холодным пламенем. Но по ходу зеленоглазому атанату было вообще плевать. Ни тени улыбки или издевательства в выражении его лица. Совершенно мрачное и серьезное презрительное негодование. Этот субъект и так был не особо позитивным, но сейчас он чуть ли не излучал антиматерию. Того и гляди, взорвется, да заберет всех за собой прямиком в пекло.

— Сядь, — так же мрачно, но уже чуть громче повторил Давид.

— Не смей впутывать его в это дерьмо! — Вэлан продолжал гнуть свою линию, невзирая на грозные интонации в голосе бессмертного долгожителя.

— Я сказал — сядь!

Эль де Вор появился рядом с Мэдлером, будто телепортировался. Стальные пальцы схватились за глотку, как пушинку подняли Вэла в воздух и мощно ударили спиной о черный камень стола.

Давид протащил Вэла за подбородок по столешнице, буквально кинув в стул, отчего тот пошатнулся, но все-таки устоял на месте.

Парень успел только вытаращить от неожиданности глаза, как Патриарх уже стоял за его спиной и прижимал руки к каменным подлокотникам, нагнувшись к самому уху.

— Во-первых, не смей мне перечить, — гневные интонации тысячелетнего вампира превратились в спокойный полушепот, но настолько ядовитый, насколько могли быть ядовитыми его зеленые глаза.