— Иди в форме, — ласково сказал Боккен, выпроваживая его из раздевалки. Проходя мимо Боккена, Вет уловил тонкий аромат мужского одеколона. Молодые люди оказались у него по бокам. Вет дружелюбно кивнул им.

— Сюда, пожалуйста. Мы постараемся не отнимать у вас много времени и заранее просим извинения за причиненные неудобства, — сказал светловолосый.

— Какие могут быть проблемы. Я только.., ну, куда мы направляемся? Зачем я вам понадобился?

— Очень скоро вы узнаете это от нашего начальства.

В сопровождении двух мужчин Вет прошел к лифту. Они поднялись на крышу, где была посадочная площадка и там забрались в ожидавший его аэромобиль. Молодые люди сели по обе стороны от него.

Аэромобиль снялся с места и влился в транспортный поток. Вет заметил, что его пульс участился, а во рту пересохло. «Не валяй дурака, — сказал он себе, — тебе совершенно не о чем беспокоиться».

Аэромобиль резко снизился, направляясь к ничем не примечательному квадратному зданию. Узнав его, Вет напрягся — это было Министерство внутренней безопасности. Он встревожено взглянул на своих молчаливых спутников. Оба сидели, выпрямившись и глядя прямо перед собой.

Аэромобиль опустился на землю, миновал длинный тоннель и мягко остановился. Колпак кабины откинулся, и Вет оказался в пахнущем сыростью бетонном тоннеле. Расставив ноги и скрестив руки на груди, вдоль стены стояли мужчины и женщины и смотрели на него. На них была черная форма и вид у них был такой, что было ясно, что шутить они не собираются.

— Слушайте, — обеспокоенно спросил Вет, — вам действительно нужен я?

— Сюда, пожалуйста, — вместо ответа ему показали на дверь.

Вет попытался проглотить слюну, и в горле у него пискнуло. Его ноги дрожали. Он глубоко вздохнул и зашагал мимо охранников в черном к тяжелой двери. Внутри он миновал пост, заметив, что его засняли и просканировали на предмет безопасности.

— Прижмите ладонь к этой пластине, — сказала ему дежурная.

Вет судорожно кивнул и положил руку на теплую поверхность. Он знал, что таким образом будут проанализированы его биохимические и дерматологические характеристики. Тем временем еще один датчик считал характеристики его радужной оболочки.

— Сюда.

Молодые люди провели его к лифту, по-прежнему держась по обе стороны от него. Они вошли в лифт, и Вет выпрямился. Ему казалось, что падение продолжалось целую вечность.

Лифт остановился, и Вет оказался в пустой комнате с серыми стенами, в которой стояла одна скамья.

— Снимите одежду, пожалуйста. Вет вытаращил глаза.

— Снять…

— Быстрее, пожалуйста, — блондин угрожающе смотрел на него.

Вета уже откровенно трясло. Ему ужасно хотелось в туалет. Трясущимися руками он стянул с себя рубашку и аккуратно сложил ее на скамье. Голый и беззащитный стоял он перед ними, вдруг почувствовал, насколько холоден пол под его босыми ногами. Неужели они не смогли сделать, чтобы здесь было потеплее?

— Сюда, — еще раз скомандовали ему.

На двери не было никаких надписей, за дверью — небольшая комнатка с бетонными стенами. В центре комнаты стояло единственное кресло. Вет огляделся. По периметру комнаты под потолком было размещено регистрирующее оборудование.

— Садитесь, пожалуйста.

Вет уселся в холодное кресло, изо всех сил стараясь, чтобы у него не стучали зубы. Он весь покрылся гусиной кожей. Действуя четко и слаженно, его спутники пристегнули его запястья к подлокотникам кресла, затем, присев, проделали то же самое с его щиколотками.

— Это совершенно лишнее, — запротестовал Вет. — Я и так расскажу все, что вы хотите узнать.

Не обращая внимания на его протесты, они быстро и молча продолжали работать. Закрепив датчики в области сердца, на висках и на внутренней части бедер, они бесшумно исчезли.

Вет пытался сдержать ужас, от которого все сжималось внутри, а тело сотрясала дрожь. Он закрыл глаза, пытаясь убедить себя в том, что все происходит не с ним. «Ничего этого нет. Это не я».

— Я ничего не сделал!

— Конечно, — согласилось мягкое контральто.

Вет открыл глаза и замер. Она была прекрасна, а ее черная облегающая одежда только подчеркивала совершенные линии ее тела. Ее черные, цвета вороньего крыла волосы блестели в ярком свете, падавшем сверху. К его ужасу, она внимательно рассматривала его. Когда она бросила взгляд на его съежившиеся половые органы, у нее на губах появилась тонкая усмешка.

— Что вы.., что вы хотите от меня?

— Семейный человек, — сообщила она ему доверительно. — Имя жены — Марка. Ребенку три месяца. Ведь вы хотите снова увидеть их, не так ли?

Вет кивнул, зная, что голос откажет ему. Она подошла к нему и сунула ему в рот трубку.

— Выпейте это. Не волнуйтесь, это одно медицинское средство. Мы называем его митол.

Вет, захлебываясь, глотал сладкую жидкость с фруктовым привкусом.

Когда он все выпил, ее теплые руки сжали его лицо, не позволяя ему отвернуться, заставляя смотреть ей прямо в глаза — глаза хищника, склонившегося над своей жертвой.

— А теперь, Вет, вы расскажете мне все, что знаете об Анатолии Давиура.

Он нахмурился, странная мысль проскользнула в его мозгу.

— Анатолия?

— Да, Вет, — она похлопала его по щеке. — Все, включая самые тривиальные пустяки. Вы ведь не захотите ничего утаить от меня. Особенно учитывая, что у вас жена и ребенок.

В комнате вдруг стало очень холодно, внутри у Вета все заледенело. И он заговорил.

«Учитывая природу нашего бытия, мы можем задаться вопросом: если все мы часть Божественного Разума и каждый из нас по-своему является творцом действительности, то каким образом государство приобрело такую власть над нами?

Ответ, друзья мои, заключается в том, что власть империи, власть церкви или правительства иллюзорна. Она существует исключительно потому, что мы создали реальность и признали ее существование. Мы сами создали тиранию, и мы не можем ее разрушить. Порознь и вместе мы сотворили эту одностороннюю эпистемологию общественного контроля, а затем как бы отказались от своего права на самих себя, на собственную целостность, на свое бытие. Сегодня над нами господствует прихоть государства. Какая горькая ирония заключена в таком повороте событий — ведь государство может существовать без нас. Что же мы создали за монстра, который столь безнаказанно пожирает нашу плоть и дух?