— Я не таскаю ни с чьих тарелок, — похоже, посчитав разговор бессмысленным, Шерлок почти не сосредотачивался на нём. — Заказывай что нравится.

Кивнув, Джон сел рядом с ним на кровати.

— Очень плохо?

— С едой?

Насмешливо фыркнув, Джон покачал головой.

— Нет, — впрочем, его улыбка исчезла, стоило вспомнить, какое растерянное выражение лица было у Шерлока не так давно. — Я имел в виду побои, — он обнял Холмса за талию. — Сильно ей досталось?

— В действиях не ограничена.

Джон молчал.

— Она не боялась, — Шерлок чуть наклонил голову на бок. — Это необычно, верно? Люди, оказавшиеся в подобной ситуации, как правило, боятся. Раньше, наверное, ей было страшно, но не теперь, а муж не знает, как к этому относиться, и бьёт сильнее.

— Это… Она была у врача?

— Нет, — Шерлок не моргая смотрел в стену. — Нет… О! Ты же доктор[1].

В любое другое время Джон не упустил бы случая поддразнить его за такое очевидное наблюдение, но сейчас только удобнее сел за спиной Холмса.

— Если хочешь, могу её осмотреть. Просто надо будет очень внимательно следить, что говорю.

— Почему?

— Судебный иск, — Джон чертил на спине Шерлока какие-то слова. — Адвокаты — самые опасные хищники современности, — он дорисовал «ю» и пожал плечами. — Кроме того, она, может быть, и не хочет видеть врача.

— Тебя учат решать такие проблемы? — спросил Шерлок.

— Хм, в профессиональной обстановке, — Джон изобразил идеально-вежливую и в высшей степени профессиональную улыбку и практически почувствовал, как Шерлок в ответ закатил глаза. — Предложение в силе, если что.

— Мне нужно уйти, — Холмс поднялся с постели. — Есть несколько человек, с которыми необходимо поговорить.

— Составить компанию?

Шерлок покачал головой.

— Можешь изобразить американский акцент?

В мыслях всплыло выражение лица Дэйва Миллера, когда Джон пытался сымитировать его интонации.

— Ну…

— Нет.

Значит, надо найти, чем заняться. Джон плюхнулся на кровать и снова потянулся за книгой. Он ни за что не признается, но чтиво оказалось не из плохих.

— Я тоже.

— Хм?

— То, что… — Шерлок неопределённо пошевелил пальцами. — Я тоже тебя люблю.

— Ужин будет в холодильнике, — вздрогнув, Джон вернулся к чтению. — Чёрт, я прямо как жена.

— Муж-домохозяин, — поправил Холмс.

— Не дави.

*

Джон проснулся от того, что Шерлок скользнул под одеяло и обнял его.

— Ничего хорошего? — сонно спросил Джон.

— Не для него, — ответил Шерлок.

Повернув голову, Джон легко нашёл его губы, но Шерлок, на удивление, вскоре отстранился и крепче его обнял.

— Слушай… — Джон подвинулся и уставился на грязную стену, сна как не бывало. — Можно я задам не очень приятный вопрос?

Почувствовал, как Шерлок кивнул напротив его шеи.

— Что тебя так сильно беспокоит? — спросил Уотсон. — Я к тому, что ты же сам не свой, а ведь наверняка сталкивался с домашним насилием и не раз.

— Когда не любят, — поправил Шерлок, уточняя. — Относятся друг к другу как к собственности или… но это. Просто не могу понять. Я… Я смотрю на тебя, на то, как ты изменился, и мне интересно, каким станешь через десять лет, потому что… потому что ты всегда меня чем-нибудь удивляешь. Не понимаю, как можно любить кого-то и одновременно заставлять быть кем-то совершенно другим. Это же вообще бессмысленно, — Джон ощутил шеей долгий выдох. — Почему ты так спокоен?

— Не спокоен, — вздохнул Джон. — Скорее, менее восприимчив.

Шерлок молчал. Неожиданно он показался слишком тихим и напряжённым, будто натянутый лук.

— Чего? — развернувшись к нему, Джон сполз пониже, чтобы они лежали лицом к лицу. Однако, Шерлок повернулся на спину и потянул его за собой, укладывая голову на плечо. Руки Шерлока крепко его обнимали, большой палец вырисовывал какие-то узоры на спине.

Только Джон вновь начал засыпать, Холмс наклонил голову и поцеловал его волосы.

Не страшно, если Шерлок не хочет об этом говорить. Джон приподнял голову, молча давая понять, что ещё не спит и готов слушать, но тот лишь кивнул.

Понимая, что Шерлок, скорее всего, так и не заснёт, Уотсон лёг обратно и закрыл глаза.

*

Миссис Хадсон оказалась, пожалуй, самой странной женщиной из всех, которых он встречал в своей жизни.

Без наблюдений Шерлока он ни за что не догадался бы, в каких непростых отношениях она состоит. Приняв чашку чая, которую Джон специально заварил для неё, миссис Хадсон жизнерадостно рассказывала, как лучше всего вывести пятна со стола; ситуация её, похоже, совершенно не беспокоила.

— А он не из тех, кто любит поболтать? — она кивнула вслед Холмсу, который почти сразу исчез за дверью. — Они с мужем мне скоро дыру в ковре протопчут, если продолжат бесконечно ходить туда-сюда.

Джон усмехнулся.

— Зависит от настроения. Не поверите, но иногда он больше напоминает ленивца.

Идея в самом деле показалась ей невероятной.

— Шерлок сказал, вы доктор.

— Да, военврач, — согревая руки, Джон обнял ладонями тёплую чашку. — Такого навидался, что вам и не снилось. Не представляете, до какого идиотизма могут дойти солдаты в свободное время, — подмигнул он.

— А он вами гордится, — довольным тоном заметила миссис Хадсон. — Как только упомянул имя, просветлел. А то очень уж серьёзным был.

— Он волнуется, — Джон встретил её взгляд. — Необычное для него состояние, применительно к людям, которых он едва знает.

— Синяки, — миссис Хадсон села прямо. — Мне не нужен доктор.

— Почему вы остаётесь? — осторожно спросил Уотсон.

Она улыбнулась.

— Всё не очень здорово, — серьёзно, и улыбка кажется теперь немного горькой. — Но я отдала ему двадцать лет своей жизни. Экономила на себе, следила за финансами, работала, чтобы можно было переехать. Эту жизнь мы создали вместе и разделили её.

— Вы думаете, что должны ему?

— Нет, это он должен мне.

Сдержать удивлённый смешок не получилось.

— Чего-чего?

— Я запросто могу дать показания против него, дорогой. В иной день я бы сделала это даже с радостью, но слишком хорошо знаю Томаса. Он иногда совсем как маленький ребёнок, — Джон потрясённо наблюдал, как она неодобрительно пощёлкала языком. — Он отнял у меня всё что мог. Если его признают виновным и приговорят к смерти, останется то, ради чего я так трудилась, — она помешала чай. — Хватит, чтобы купить себе новую жизнь. На этот раз хорошую, какую хочу.

Джон слушал всё с отвисшей челюстью, прекрасно понимая, что выглядит нелепо.

— Ох, — кое-как произнёс он. — Понятно.

— Когда-то я его любила, — миссис Хадсон печально вздохнула. — Но… я ведь ему всё отдала. И как-то вечером, когда мы сидели перед телевизором, он не дал мне посмотреть сериал, включил вместо этого свой спортивный канал. Я тогда посмотрела на него и подумала, что больше не хочу видеть его рядом.

Восхищаться таким ходом мысли или звонить профессионалам, Джон не знал.

— Как вы с Шерлоком, — продолжала она, совершенно точно заметив мучившие его противоречивые чувства. — Ты путешествуешь по всему свету, а он остаётся в Лондоне и помогает полиции. Два независимых человека, которые решили быть вместе, потому что любят друг друга, потому что это делает вас счастливыми. Если один пожертвует всем ради другого, согласится жить в его тени, то станет несчастным. Вы будете разрывать друг друга на части, осознавая ошибку и невозможность вернуться назад, чтобы её исправить, — последнее она добавила, будто сомневалась, знает ли Джон о невозможности путешествий во времени. — А вы, пожалуй, зашли слишком далеко, чтобы остановиться.

Ошарашенный, Уотсон машинально кивнул.

— Кажется, я тебя напугала, — она нахмурилась. — Ты этого не ожидал.

— Нет, — хрипло выдавил Джон и откашлялся. — Нет, просто… Теперь я понял, почему вы так понравились Шерлоку.

Миссис Хадсон довольно улыбнулась.

— Он замечательный мальчик.