— Все это знают, Шерлок. Кроме Джона.

Холмс-младший ничего не ответил, и его брат ушёл.

*

Кто-то гладил его волосы. Успокаивающе и умиротворяюще. Размеренные движения убаюкивали, почти уговаривали спать дальше.

— Так хорошо, — пробормотал Джон, поворачивая голову к прикосновениям. Перемена положения отозвалась в рёбрах, и он недовольно зашипел, ложась обратно так, чтобы не было больно.

— Прости.

Он проговорил это на выдохе низким и чуть дрожащим голосом, что заставило Джона тут же насторожиться и распахнуть глаза. Рядом на кровати лежал Шерлок, который смотрел на него и перебирал его волосы.

— Ты не… — Джон снова повернул голову, даже не пытаясь избежать боли, и взглянул на Холмса. — За что ты извиняешься? Я ведь оказался тем придурком, которого похитили, — добавил с раздражением на себя.

Если бы только он внимательнее относился к окружению, был осторожнее, Шерлоку никогда не пришлось бы…

Но тот только головой помотал, упрямо сжав губы, его рука в волосах Джона задрожала.

— Не за это, — тихо произнёс он. — Тебя всё равно похитили бы… нет, я… — Шерлок нахмурился, будто приводя мысли в порядок. — Я… мы… Ты сказал… — он наклонил голову, лоб прочертили морщинки, казалось, мысль никак не желала оформляться во внятные предложения.

Джон снова легко повернулся навстречу его руке.

— Я и не знал, что ты предполагал возможность моего ранения, — заметил он. — Ты не говорил…

Шерлок придвинулся ближе.

— А что ещё было делать? — с заметным раздражением произнёс он.

Не уверенный, как на это ответить, Джон уставился в потолок.

— Я думал…

— Что мне станет скучно?

Уотсон не шевелился. Шерлок медленно глубоко вздохнул, будто даже подобная мысль причиняла ему боль.

— Никогда, — прошептал он. — Даже сломай ты себе спину или… или если бы неожиданно увлёкся выпечкой. Никогда. Ты никогда мне не наскучишь.

— Да… — Уотсон сделал вдох. — Уже понял, я был невысокого мнения о тебе…

Но Шерлок опять покачал головой и придвинулся совсем близко, так, что его губы оказались у самого уха Джона.

— Никогда, — горячо зашептал. — Ты должен знать… — снова замолчал, прижавшись лбом к его волосам. — Я всё сделал совершенно неправильно, — потерянно продолжил он. — Хотел… Хотел доказать. Заставить… — провёл кончиком носа за ухом. — Я не… Я хотел, чтобы ты любил меня сильнее, чем я — тебя, больше во мне нуждался и… и не захотел уходить… этого бы никогда не повторилось…

Попытавшись повернуться к нему, Джон получил от своих рёбер болезненное напоминание о необходимости лежать спокойно и недовольно зашипел.

— Я мог потерять тебя, — продолжал Шерлок. — А ты бы так и не узнал…

Идиот.

— Я знаю, — шёпотом ответил Уотсон. — Всегда знал, не думай…

Рваный вздох, кажется — облегчения, вырвался из груди Холмса, и Джон почувствовал влагу в волосах.

— И не виню тебя, — уверял он, потому что чувствовал, как Шерлок мелко дрожит, пытаясь удержать себя в руках. — Ты… — уставившись в потолок, Уотсон вздохнул и попробовал привести мысли в порядок. — Я был неправ… то, как я относился к тебе… неправильно…

Шерлок прижался ближе.

— Я… ты ведь говорил, что на этот раз всё слишком важно, — тихо произнёс он секунду спустя. — А я… опять в игры играл… — Шерлок поднял голову. — Только ты имеешь значение, — горячо зашептал он. — Иногда меня это бесит, но… — отвёл взгляд и стиснул челюсти, будто набирался храбрости для чего-то, поглаживая большим пальцем щёку Джона. — Я тебя люблю. Больше всего на свете.

«К чёрту эти рёбра», — подумал Джон, когда чуть повернулся, притянул Шерлока к себе и нашёл губами его губы. Ничего не имело значения, кроме этого, ни дыхание, ни удобство, ни даже резкая боль, а только мольба о прощении, и любовь, и нежность, и сладость, и…

Слёзы.

Обхватив лицо Шерлока ладонями, Джон заглянул ему в глаза. В яркие глаза, которые так любил.

Наконец-то.

Как будто последний барьер, последняя линия обороны наконец-то пала и ничего не осталось на пути, больше — ничего. Только они сами, безо всяких условий и правил. Тысячи слов роились в голове. Что-то вроде «вместе» и «наконец-то», а ещё «люблю» и «доверяю». Но, странно, их не нужно было говорить.

Вместо этого Шерлок чуть отодвинулся, взял Джона за руку и поцеловал их переплетённые пальцы.

— Утонем или выплывем, — прошептал Холмс, сильнее стискивая руку, и посмотрел на партнёра с улыбкой. — Вместе.

Кивнув, Уотсон вздрогнул и попытался ободряюще ухмыльнуться в ответ.

— Только не в буквальном смысле, пожалуйста, — повышать голос в тишине комнаты казалось странным. — Мне за вчера надолго хватило.

Холмс согласился, улыбка не сходила с его лица, пока неожиданно не сменилась взволнованной задумчивостью.

— Он этим воспользуется, Джон. Тейлор, ты…

Сжав руку Шерлока, Джон покачал головой.

— Ему ещё не приходилось иметь дело с нами обоими. Никому, в общем-то. В обычной ситуации мы сами, переругиваясь, где-нибудь прокололись бы.

Прищурившись, Холмс тряхнул головой, не уверенный, должен ли чувствовать раздражение или веселиться.

— Мы слабое место друг для друга, — вздохнул он.

— И сила.

Моргнув, Шерлок ещё раз взглянул на их руки, будто взвешивая это. А потом странно рассмеялся.

— Чего?

— Я… Это казалось рискованным, — ответил Холмс, подвинувшись. — Но так просто, верно? Мы вместе. Что бы ни случилось… — он неожиданно улыбнулся. Широко и беззаботно, отчего Джон улыбнулся в ответ. — Жизнь или смерть.

Уотсон кивнул.

— Значит, договорились. Это ему у нас не забрать, — и добавил: — Никому не забрать.

Ещё несколько секунд Шерлок внимательно вглядывался в его глаза, а потом снова наклонился к губам за поцелуем, одновременно успокаивающим и ободряющим. Потрясающе было просто насладиться ощущениями, восхититься тем, какой потрясающий мужчина был в его объятиях и в жизни, прежде чем, отстранившись, продолжить дразнить лёгкими прикосновениями, заставляя Джона вздыхать, отчасти — раздражённо, потому что дальше поддразниваний и не заходило.

Шерлок медленно отодвинулся, внимательно глядя на Джона.

— Твои рёбра, — он со вздохом посмотрел на его грудь.

— Самый подходящий момент, да? — вздохнул Уотсон и попытался снова лечь удобно.

Покачав головой, Шерлок вновь поднял взгляд.

— Этого не повторится, — серьёзно произнёс он. — Мы будем разбираться со всем вместе. Когда в следующий раз тебя соберутся пытать, обязательно скажешь, где находишься.

— Только если ты поступишь так же, — начал торговаться Джон.

Шерлок кивнул, задумчиво поглаживая палец Джона.

Четвёртый[1].

На его лице появилось какое-то сосредоточенное, но при этом невероятно уязвимое выражение. И только Джон собрался спросить…

Холмс поднял голову, теперь он казался увереннее, выглядел довольным и даже расслабленным и чуть усмехнулся, приподняв бровь.

— Может быть опасно, — предупредил он Джона с восторгом, устраиваясь рядом.

— Обещаешь? — спросил Уотсон, не в силах сдержать улыбку.

Усмешка превратилась в ухмылку.

— Глупости.

— Точно.

Прищурившись, Холмс наклонился вперёд.

— Ты не можешь жаловаться на эксперименты, — предупредил он.

— Готов поспорить? — Джон приподнял бровь.

Шерлок разумно воздержался от ответа.

— Ну так?

— «Ну так»? — машинально переспросил Джон. — И всё?

— В прошлый раз я избрал традиционный подход, — пробормотал Холмс. — Сам виноват, что отказался.

— Спроси, или я спрошу, — пригрозил Джон, заставив Шерлока искренне и широко улыбнуться.

Детектив покачал головой.

— Я уже спрашивал, — мягко заметил он. — Просто поменяй ответ, который дал тогда, чёрт возьми.

И на этот раз не было ни страха, ни сомнений. Только простой ответ, который, совершенно точно, являлся единственно верным, и именно это он хотел сделать.

Встретив взгляд Шерлока, Джон почувствовал, что губы сами собой растягиваются в улыбке.