- Вот эта мелодия! - звукооператор быстро перемотал и поставил ее к началу. - Слышите, грусть, но в тоже время слышится робкая надежда на то, что все будет хорошо!

- Вы услышали? - удивился Эмиль. Он даже не представлял, что такие личные переживания может уловить незнакомец. Он посмотрел на фуражку брата и вздохнул. - Это были ложные надежды…

- Ну, у нас ведь кино, - улыбнулся Азуса. - У нас молодые люди после того, как умерли для своих семей, получили шанс начать все с начала. Вы понимаете?

- Вы даже не представляете, насколько ясно я все это представляю! - Эмиль грустно улыбнулся и подумал об Анджее. Бедный, сколько же ему пришлось вынести!

- О! - Томо поймал взгляд, который Эмиль кинул на фуражку брата. - Спецвойска?

- Томо посмотрел на фуражку цепким взглядом. Он не брал ее в руки, но увидел все. - Так называемые «портняжки»? Они же смертники. Не знал, что они могут дослужиться до капитана.

- Эмиль-сан, а вы случайно не являетесь братом Анджея МакАлистера? - поинтересовался Азуса. - Вы на него чем-то похожи.

- Да, Анджей - наш старший брат, - улыбнулся Эмиль. - Это его дом, и я живу у него в гостях! Он пропал на пять лет, мы считали его погибшим, но он, как птица феникс, вдруг восстал из пепла и засиял новым опереньем!

- О да! - закивал головой Азуса. - Его триумфальное возвращение в свет! Это было похоже на чудо. И вся его история! Но я слышал, что он был Шаолиньским монахом? - Азуса посмотрел на Томо, тот вопросительно пожал плечами. - Омега в спецвойсках, тем более, портняжка. Это будет покруче нашего сюжета! А нельзя ли поподробнее?

- Нет! - Эмиль резко встал. - Если вы хотите говорить об Анджее, то я попрошу вас оставить мой дом!

- Нет, нет, - всполошился Томо. - Вы нас не правильно поняли! История вашего брата, конечно, интересна, но мы сюда пришли исключительно ради вашей музыки! Она прекрасна, мы бы хотели работать с вами. Нас устроит всё, что вы согласитесь нам дать! Давайте лучше обсудим детали?

И, правда, вопрос об Анджее больше не возникал. Разговор шел только о музыке, об оркестровке и о вариациях тех или иных мелодий. Сора попросил ноты. Эмиль отдал несколько выбранных мелодий. За нотами пьесы «Под зонтом» пришлось лезть в чемодан. Когда японцы увидели сокровищницу Эмиля, они в очередной раз изумились. Сора попросил разрешения взглянуть на ноты. Поскольку Эмилю надо было искать пьесу, которая находилась где-то «на дне», он пожал плечами и начал доставать папки и связки.

Сора бегло просматривал названия и ноты. Когда он наткнулся на толстую папку под названием «Романсы для Тео», он просто потерялся. Сев в кресло, он принялся внимательно ее изучать. Эмиль уже нашел необходимые ноты, а Сора всё не мог оторваться от папки. Эмиль писал мелодии на всем известные сонеты, и подстраивал их под диапазон голоса Теодора. Эти романсы были, скорее, вечерним развлечением братьев, единственной возможностью увильнуть от прополки сорняков на папиной клумбе!

Папенька замолкал с тяпкой в руках, когда Тео выводил рулады, и его голос рассыпался множеством хрустальных колокольчиков. Хотя по большей части они просто баловались за роялем. Тео брал в руки сборник сонетов, Эмиль задавал тему, а младший брат начинал попросту выделываться, выводя замысловатые музыкальные фразы. Неизвестно мог бы он повторить их ещё раз, но пока папа стоял, согнувшись над клумбой, Эмиль с Тео были согласны на все лишь бы остаться дома! Эмиль терпеливо записывал все за братом, а тот поверх нот писал тексты сонетов. Папочка никогда не забывал проверить, что же там такое пел младшенький! Под конец он хмыкал и отдавал ноты Эмилю, а тот складывал их в папку.

И вот сейчас эта папка оказалась в руках у Соры, вид у него был просто обалдевший, как у археолога, обнаружившего свитки из Атлантиды под кроватью соседа.

- Тео - это ваш младший брат Теодор? - внезапно проявил излишнюю осведомленность Сора. - И он все это пел?! Все эти технически сложные для пения сонеты?

Эмиль в очередной раз поджал губы и вырвал папку у Соры из рук. Томо опять почувствовал, что могут возникнуть сложности, и постарался отвлечь Эмиля разговором о предстоящей работе. Он сказал, что съёмки начнутся примерно через неделю, а поскольку весь фильм будет сниматься в павильоне на зеленом экране, то закончатся достаточно быстро. Им для начала съемок не хватало только толковой музыки. Ведь хорошая музыка крайне важна для фильма! Они смогут использовать в качестве рабочего материала то, что они уже записали, а ноты позволят оркестру начать подготовку к звукозаписи! Не желает ли Эмиль-сан в этом поучаствовать? Дать свои рекомендации по оркестровке, или подсказать, какая музыка им подойдет больше?

Эмиль загорелся идеей самому сделать оркестровку и расписать партитуры для оркестра. Он сразу стал расспрашивать о составе, в ответ на это Сора улыбнулся и сказал, что Эмиль может в этом вопросе не стесняться и потребовать любой состав оркестра! У омеги загорелись глаза, как у голодного вампира. Томо очень церемонно поклонился и сказал, что обязательно познакомит Эмиля с дирижером, вместе с которым они будут работать на этом фильме. Он приедет к началу сьёмок и займется подбором музыкантов.

Речь опять пошла о музыке, на этот раз о вальсе, Томо хотел сделать тему пары, разделенной условностями общества, основной для фильма. И он хотел вальс, но при этом необычный и обязательно трагичный! Эмиль сразу сел за инструмент и стал перебирать собственные вальсы, а потом другие танцевальные мелодии - танго и даже мазурки. В голове крутилась фраза, пока неясная, она звенела, как комар, вызывая желание почесаться.

Эмиль играл и играл, забыв о невольных слушателях. Музыка под его пальцами меняла форму и звучание. Она то взлетала в вихре снежинок, то замирала, испуганно озираясь по сторонам. Это звучало воистину волшебно, но Эмиль остался недоволен и отправлял пальцы в новое путешествие за магическими звуками. И рояль стонал и смеялся сквозь слезы в поисках несбыточного совершенства. Неизвестно, сколько бы все это продолжалось, если бы Азуса вдруг не разрыдался. Он старательно зажимал рот и пытался заглушить собственные звуки, но по его дряблым щеками растекались слезы. Он испуганно сжался, когда понял, что Эмиль остановился из-за него, и выскочил из комнаты, но омега остановил его перед лестницей, испугавшись, что пожилой мужчина, не заметив крутого спуска, попросту упадет.

- Я вас расстроил? - Эмиль попытался заглянуть в глаза пожилого человека. - Простите мне эту какофонию.

- Что вы, Эмиль-сан, - Азуса склонился в низком поклоне. - Я очень благодарен вам, что мне удалось присутствовать при рождении чуда! Я даже не рассчитывал, что когда-нибудь услышу что-либо настолько прекрасное!

- Перестаньте! - Эмиль совершенно смутился. - Я пока так и не нашел подходящей мелодии. Но я постараюсь!

- Простите мне мою несдержанность! - Азуса опять склонился в поклоне. - Разрешите умыться?

- Да, конечно, - Эмиль растерялся от того, что не подумал предложить этого сам. - Маленькая дверка у лестницы.

Японец опять склонился и побежал вниз по крутой лестнице. Эмиль сел за рояль и опять машинально сунул кисти рук под мышки, пытаясь согреть ноющие от усталости пальчики. Это увидел Томо и, к удивлению омеги, присел у его ног на колени, протянув вперед руку накрытую носовым платком.

- Разрешите помочь вам, - попросил Томо. Увидев недоумение на лице Эмиля, решил пояснить. - Я сделаю вам массаж пальцев. Мой младший муж пианист, и я знаю, как у него болят пальцы после концерта! Мы очень бережем его пальчики, он ходит по дому в пуховых варежках, и я ему обязательно разминаю пальчики после репетиции! Разрешите помочь, вам сразу станет легче!

Эмиль неуверенно протянул Томо руку, а тот перехватил ее и, завернув в платок, стал бережно массировать. Эмиль даже умилился такому. Как же это по-японски! Массаж через платок! Здесь даже папенька не нашелся бы к чему придраться! Все было очень целомудренно и невинно!