У них был бурный роман, завершившийся более чем скромной свадьбой за день до премьеры рок-оперы. Эмилю даже показалось, что Брюс обманом затащил свою половинку к алтарю, потому что у Остина на лице было написано такое недоумение, когда он рассматривал кольцо у себя на пальце. На следующий день была премьера, после которой Остин пропал на три дня сразу же после того, как спустился со сцены. Хорошо, что Эмиль получил короткое сообщение от Брюса, что все в порядке, а то уже собирался просить помощи у Анджея в поисках потеряшки.

- Я не просто машу руками, я дирижирую!! - Остин взмахнул руками, как будто собирался взлететь. - И вообще, сколько можно повторять - беременный не значит инвалид! Сколько можно меня опекать, как ребенка? - Остин сбросил плед с плеч.

- Ну вот, опять машешь, - обеспокоенно зарокотал Брюс. - Ости, любимый, тебе рожать скоро, пора бы поберечься! Не делать резких движений, ходить плавно, как уточка, а не гарцевать, как упрямая овечка. Тебе надо прекратить дирижировать хотя бы накануне родов, это становится опасным, пойми это, наконец!

- Так вот в чем дело! - Остин резко развернулся и ткнул острым пальцем Брюсу в нос. - Вся твоя забота сводится к тому, чтобы вынудить меня уйти из оркестра?

- Похоже, это надолго, - вздохнул Кайри и, поцеловав еще раз Эмиля, встал из-за стола. - Мальчики, собирайтесь, я провожу вас до школы. Тай, сможешь забрать их после уроков?

- Мы уже взрослые! Сами дойдем! - обиделись близнецы. - И потом, у нас сразу после уроков тренировка!

- Я их сам встречу после тренировки, - махнул Эмиль Тайсону. - Мальчики, после тренировки найдете меня в «Земляничной поляне». И постарайтесь не задерживаться, а то я пойду вас разыскивать, как несмышленых малышей.

- Спасибо, любимый, - Тайсон поцеловал Эмиля и, еще раз принюхавшись, спросил. - Может, заодно прикупишь тортик на вечер? Устроим маленький праздник для семьи.

Альфы, подхватив свои сумки, а сыновья - рюкзаки, дожидались папу у порога . Эмиль, расцеловав каждого, закрыл за ними дверь. Остин с Брюсом уже не ругались, а целовались. Стоило только детям покинуть дом, как Брюс схватил своего раздраженного супруга в охапку и закрыл ему рот поцелуем. Насколько помнил Эмиль, это было самым действенным способом закрыть тому рот. Остин очень ревниво воспринимал всякую попытку отогнать его от дирижёрского пульта.

- Брюс, можешь спокойно оставить Остина со мной, - Эмиль дождался, пока, разжав тесные объятия, альфа с омегой не стали смущенно поправлять одежду, как юные школьники, которых застукал директор. - Мы с Остином часа два позанимаемся музыкой, а потом пойдем в замок. Пока я буду разбираться с попечительским советом, Остин просмотрит вчерашнюю заготовку, а потом мы пойдем в «Земляничную поляну». Я тебе позвоню, когда его можно будет забрать.

- Вы со мной обращаетесь, как с грудным ребенком, - обиделся Остин. - Я взрослый! И даже замужем и беременный!

- Ну, так веди себя, как взрослый, ответственный человек, - Брюс покачал головой. - Ты сейчас отвечаешь не только за себя, но и за ребенка. Будь аккуратней.

- Я отвечаю не только за своего ребенка, но и за целый омежий оркестр! - Остин опять надулся и уселся на стул.

- Брюс, иди по своим делам, - Эмиль махнул альфе рукой, - не волнуйся, в случае чего я позвоню тебе раньше, чем в перинатальный центр.

- Успокоил, - Брюс с сомнением посмотрел на звонящий коммуникатор. - Отменю-ка я, пожалуй, все встречи…

- Не глупи, - Эмиль улыбнулся, - занимайся делами спокойно, все будет хорошо.

Эмиль с трудом вытолкал Брюса на улицу и помахал ему с порога. Когда омега вернулся домой, то увидел Остина, который уже зарылся в «свежие» нотные записи. Эмиль по привычке продолжал все записывать простым карандашом на дешевой нотной бумаге. Она ворсилась под руками, но почему-то Эмилю хорошо работалось именно так. Поэтому Тайсон раз в два месяца ездил за бумагой в маленький музыкальный магазинчик на минус втором уровне большого мегаполиса.

Остин остался недоволен переходом между частями произведения и попросил Эмиля переписать эту работу несколько иначе. Композитор мягко улыбнулся и, сев за рояль, открыл крышку. Клавиши, казалось, ждали, чтобы их погладили. Белые и черные, как радость и печаль в жизни, всегда вместе. И в музыке, как и в жизни, чтобы исполнить гармоничную мелодию придется коснуться и тех, и других. Эмиль улыбнулся своим мыслям и мягко коснулся клавиш. Малыш радостно вздохнул под руками и запел - о радости и боли, о рассветах и одиноких ночах, а еще о любви, которая, как маяк, светит и ведет через все преграды и напасти в тихую гавань, где тебя ждут и любят.

Комментарий к Эпилог.

февраль 2016 - 19 марта 2017