11 февраля 2012

Mix

Маленький дом. Кто в нем?

Не знаю.

Ты ли? - Нет.

Я ли? - Нет.

Кто? Кто в нем?

(Тишина).

Странно. Я была с тобой вчера. Говорила. Шутила. Размышляла. Да. Не качай головой, белый лист. Ты вообще белый, так что не смей. Молчи. Жди. Может, я что и расскажу.

Маленькая девочка. Что с ней?

Белый лист (шурша): Сошла с ума.

Девочка: Дурак. Я тебя смяла. Вот так. (Бросает в корзину).

Комочек белого листа: Так что там про дом? Кто в нем?

Девочка: Молчи, пока не сожгла.

Комочек белого листа: Вот-вот. Я и говорю: С ума сошла.

Девочка: Девочки не сходят с ума. С ума сходят взрослые женщины.

Комочек белого листа: Ну-ну. Да-да.

Девочка: Ты достал меня. Гори!

Комочек белого листа: А-а-а-а-а...

23 февраля 2012

Семейный очаг

- Одиночество красоты... Что ты знаешь об этом?

- Ничего.

- Почему? Почему ты ничего не знаешь? Что не спроси!

- Не надо кричать, Вероника. Дочку разбудишь.

- Куда ты собрался в ночь?

- За сигаретами.

- Неправда.

- А ты бы предпочла правду?

- ...

- Дай мне выйти. Не держи дверь. Не держи дверь, говорю. Да что же ты вцепилась в меня?

- Я умру, Ян!

- Сыт по горло твоим "Лебединым озером".

- Камилл Сен-Санс - это не Чайковский, Ян!

- Да отпусти же ты меня, наконец!

3 марта 2012

Встреча

Они стояли на мостике, перекинутом через речушку. Вроде бы и центр города, а как будто в лесу, - так тихо и безлюдно было кругом. Талый снег обреченно лежал на теле спящего бульвара. Мартовское утро молчало. И эти двое тоже. Стояли на расстоянии разлуки. Она с чемоданчиком в руках, а он в распахнутом пальто, без шапки. Еще десять минут назад он выскочил из дома, бежал по переулкам, чтобы увидеть ее. А сейчас стоял, как вкопанный, не в силах сделать шаг и проронить хоть слово. Весна 1954 года. Машу реабилитировали. Ее родителей тоже, но посмертно. Он знал ее с детства. Жили в одной коммунальной квартире. Вместе учились в одном классе. В девять лет он отрекся от нее, как от дочери врага народа, и его приняли в пионеры. Дальше - комсомол, золотая медаль, учеба в университете. Ветер подул, и Владимир почувствовал холод. Он запахнул пальто. Потер озябшие руки. Но шагнуть навстречу не смог. Казалось, минуты длились вечность. Казалось, душа горела в аду. Казалось, что сделать шаг невозможно. И он это понял, если бы Маша не упала.

"В общем-то, ничего страшного. Обычный в таких случаях обморок", - констатировал врач. "В каких таких случаях?" - насторожился Володя. Доктор еще раз посмотрел на девушку, лежащую на кровати: "Красавица, - и, обернувшись, пояснил: - Советую вам, молодой человек, в ближайшее время обратиться в женскую консультацию. Не исключена беременность". "А-а", - протянул Володя, покраснев от смущения. "А пока - сон, побольше витаминов и прогулки на воздухе", - добавил доктор и направился к выходу. Дверь закрылась. Машина "Скорой помощи" уехала. А Володя остался один на один со своей судьбой. "Что делать? Что будет, если она узнает правду? Ведь у нее никого, кроме меня не осталось..." - думал Володя, и невольно улыбнулся в ответ на улыбку Маши, когда она проснулась.

8 марта 2012

Желто-оранжевый день

"Послушайте, сеньор, у моей жены сегодня желто-оранжевый день". - "Простите?" - "Как бы это объяснить... Моя жена - необычная женщина, не похожа на других... Чтобы не утомлять вас подробностями, перейду к делу. Одна из сторон ее безграничной фантазии заключается в том, что Авелейра, мою жену зовут Авелейра, живет по цветам радуги... О, сеньор, не смотрите на меня столь вопросительным взглядом! Это невозможно понять теоретически, достаточно один раз увидеть. Так вот, сегодня у нее желто-оранжевый день, и только вы можете мне помочь. Да-да, синьор, не удивляйтесь! Видите машину через дорогу? Вон тот белый "Жучок"? Так вот, сегодня он должен стать желтым или оранжевым. Понимаете? О! Как я рад, как я рад! За два часа успеете? За срочность покраски этой суммы будет достаточно? Вот и славно! И да, автомобиль должен стоять на том же месте".

26 марта 2012

Пять минут

- Вы говорите - в двух словах?

- Коротенечко, не боле.

- Не знаю, получится ли?

- А вы не думайте. Вы когда-нибудь рисовали схему проезда?

- Да.

- Вот и представьте, что рисуете мне такую схемку.

- ...Мы вошли в комнату. Она была пуста. Окна большие, без занавесок. Шкафы-купе. Я стояла посередине, голая. Он ходил вокруг. Смотрел, думал. За спиной я услышала шорох, но не обернулась. Вскоре он появился передо мной с ожерельем и платьем. Сначала он застегнул ожерелье на шее. Его руки, будто две слезы, стекали медленно вниз...

- ...

- Я больше не могу говорить.

- Вам было приятно?

- Да.

- Когда он надел на вас платье?

- Уже после того, как я испытала много разных ощущений.

- Приятных?

- Более чем приятных.

- При этом ничего не было?

- Нет.

- Так что же вас беспокоит?

- Я не могу заняться любовью.

- С кем? С ним?

- Нет. Его я не видела с тех пор больше года. И были мы в той комнате не больше получаса.

- ...

- У меня нет близости с ровесниками. Их грубость вводит меня в ступор. И я никого не подпускаю к себе.

- Что вам мешает встретиться с тем человеком?

- Это невозможно.

- Что ж... Никакой психологической травмы я не нахожу. Яркое, чувственное впечатление, не более.

- И что мне делать?

- Ничего. Жить. Когда вы влюбитесь, все встанет на свои места.

- Вы уверены?

- Более чем.

- А если...

- Никаких "если".

- Да. Простите. До свидания, доктор.

- Всего вам доброго.

- И спасибо, что приняли меня вне очереди.

- Ну что вы, это моя работа.

- Мадам, прошу меня извинить. Заставил вас ждать. Проходите, пожалуйста.

- Не беспокойтесь, доктор. Каких-то пять минут. Я и не заметила.

8 мая 2012

Андреас

Я часто смотрю этот показ мод. А ведь прошло двадцать лет. Финальный выход. Черное платьице и цвета лимона клатч, минимум аксессуаров, гладкие волосы схвачены резинкой в длинный хвост, неброский макияж. Андреас, наш модельер, утопал в цветах (для дебюта - это редкость). Сияющий от счастья, он шепнул, чтобы я не переодевалась. И мы вдвоем уехали в ресторан. Девчонки завидовали и еще долго припоминали мне мой маленький триумф. Андреас был на седьмом небе, это правда. Но никто не знал, что как только мы сели в машину, он разревелся, как мальчонка. Его друг... не пришел на показ. Мало того, что не пришел, - не позвонил, не поздравил и прислал эсэмэс, что между ними все кончено. Андреас не хотел жить, он сжимал в ладонях стебли роз и они шипами вонзались в кожу. Он намеренно так делал, пытаясь болью приглушить боль. При этом, не перенося вида крови, запрокидывал голову, а я влажными салфетками протирала ему руки и все твердила, что он позвонит. В ресторане Андреас рассказал мне, как они встретились, как вместе искали работу, снимали квартирку на окраине города, все беды делили пополам, верили в свою звезду, работали не покладая рук. И вот, когда одному из них улыбнулась удача, второй не выдержал... Я смотрела на Андреаса и не знала, чем ему помочь. Слушала, слушала, а потом предложила переночевать у меня. Две недели он тайно приезжал ко мне. Облюбовав себе диванчик на кухне, он вечерами сидел с ноутбуком и смотрел одно и то же видео, слушал одну и ту же музыку, а если отлучался ненадолго в ванную, то не успев толком просохнуть, бросался к мобильному телефону просматривать пропущенные звонки и сообщения.