...Стали прощаться.
- Поедете обратно через Ораниенбург, а там на Берлин прямая дорога, вам любой покажет.
Неожиданно Гильда спросила:
- А скажите, товарищ Хаан, в те времена жители Ораниенбурга и Заксенхаузена знали о том, что творится здесь, в лагере?
- Возможно, догадывались, но, скорей всего, точно не знали. В этом-то ведь и все дело. Население, то есть народ, должно знать, что происходит в его стране, в любом доме, за любыми стенами, только тогда станут невозможными "совершенно секретные" газовые камеры, "засекреченные" виселицы и выстрелы в затылок во время измерения роста.
- ...Счастливого пути!
- Спасибо вам, товарищи!
- Пошли, Хаан. Надо запереть ворота, кстати проверь, убран ли мусор возле польского барака.
Двое идут, скрипит под ногами щебенка. Темнеет - вечер уже...
...Возвращались в Берлин, шофер включил было радио, поймал мелодийку, выключил.
- Да, - сказал он, - многое мы сегодня повидали. Будет вам теперь о чем написать. Сюжет для романа...
ЛИЦО ВРЕМЕНИ
Этот фильм создавался на протяжении примерно тридцати лет, его с различных "позиций" снимали различные операторы. Над иными кадрами судьба подшутила: предназначенные стать документами триумфа, они превратились в документы позора, и, напротив, то, что должно было запечатлеть страх и отчаяние, стало кинопамятником силе человеческого духа и мужества.
Речь идет о шведском фильме "Кровавое время", смонтированном Эрвином Лейзером. В архивах из тысячи километров отснятой пленки он выбрал немногое, многое зато сказал. "Кровавое время" - рассказ о Гитлере и гитлеризме, о том, как пришли к власти фашисты и что они сделали с Германией и с Европой. Титры в начале фильма поясняют: кровавую историю гитлеризма надо знать, чтобы трагедия, пережитая человечеством, никогда больше не повторилась.
Подробно излагать содержание фильма - занятие, пожалуй, бессмысленное: раскройте учебник новейшей немецкой истории, перечитайте его - и вы узнаете содержание картины Эрвина Лейзера. Большие и малые события нашли в ней свое отражение: первая мировая война, Версаль, революция и контрреволюция, мюнхенский путч, экономический кризис, безработица, борьба партий внутри Германии... На экране - деятели Веймарской республики, Гинденбург, финансисты, заводчики, дипломаты, Гитлер не сам пришел к власти, его к ней "привели", расчистили путь в надежде, что именно он "утихомирит" революцию и коммунистов. Это пролог к двенадцатилетнему господству нацизма и пролог к фильму.
Персонажи пролога засняты в патетические минуты: они выступают с речами, присутствуют на официальных церемониях, сговариваются, торгуются. Начало трагедии напоминает фарс. Трудно поверить в то, что господа в цилиндрах, с моноклями, которые смешно суетятся на экране (что это кинокомедия из буржуазного быта?), играют не в скат, не в бридж, а в судьбы народов.
В сумятице двадцатых годов, среди послевоенной накипи, возникает потешная фигура человека с челкой и усиками: неудавшийся художник, недоучка, истерик. Эрвин Лейзер показал вехи его биографии. На увеличенных во всю ширину экрана фотоснимках из семейного альбома - невзрачный младенец, а затем школьник с туповатым лицом: такими обычно изображают второгодников. Портрет мамаши, аккуратной мещаночки. Папаша - добропорядочный чиновник. Эти снимки даны неспроста. В них обвинение взбесившемуся мещанству, которое в определенных исторических условиях может причинить величайшее зло. Филистерская алчность, прожорливость и крохоборство возводятся в государственный принцип, пустая ненависть к инакомыслящим, к инакоговорящим, зависть к соседу, который кажется более удачливым, превращаются в "расовую теорию", жестокость мещанина оборачивается бараками и крематориями лагерей смерти, а второгодник с туповатым лицом становится Гитлером. Впрочем, автор фильма настойчиво подчеркивает и другое: Гитлер так и остался бы всего-навсего злобствующим неудачником, если бы его не наняли промышленные магнаты, не снабдили деньгами Тиссена, пушками Круппа, танками Флика, самолетами Хейнкеля, не предоставили бы в его распоряжение всю мощь германской индустрии. Мещанин оказывается на службе у монополий и с фельдфебельским усердием несет эту службу. Заключен союз между Гитлером и концернами, между Гитлером и генералами рейхсвера. Господа с моноклями покидают экран, остаются где-то за кадром, экран заполняют теперь штурмовики, гестаповцы, эсэсовцы, оголтелые толпы с факелами в руках. Вот появился Геринг, вот Гесс, вот Гиммлер и Франк - и Гитлер, Гитлер, Гитлер...
Фарс окончен. Начинается трагедия. Кровавое время...
Еще задолго до того как стать фюрером, Гитлер написал свою книжку "Майн кампф", объявленную библией нацизма. Фильм - своеобразная иллюстрация к этому сочинению. Каждое "теоретическое" положение осуществлялось на практике, а кинохроника зафиксировала все: лихорадочную подготовку к войне, "трудовую повинность", аресты, погромы, бессовестную нацистскую демагогию. Вот они стоят на перекличке - немецкие мальчики: не шелохнутся, держат равнение, в глазах - энтузиазм, вера.
- Откуда ты, камерад? - спрашивает правофланговый.
- Я из Пруссии!
- Я из Баварии!
- ...из Тюрингии!
- ...из Саксонии!
- ...из Дрездена!
- ...из Гамбурга!
И левофланговый заключает восторженно:
- Один народ! Одна кровь! Один рейх! Один фюрер!..
Много кадров спустя вновь прозвучит этот текст, прозвучит как горькая и беспощадная ирония... Уныло бредут по Москве колонны немецких военнопленных - усталая, одичавшая масса, "битые фрицы", как их называли в те дни.
- Откуда ты, камерад?
- Из Пруссии... из Баварии... Из Тюрингии...
Крах.
Но это - после, после, а пока что еще идет "обработка": мечется по Германии Гитлер, хрипит, неистовствует, выступает с речами, уговаривает, грозит, обещает, машет кулаками, гладит по головкам детей: фюрер - отец, фюрер вас любит, фюрер принесет счастье.
Что стало с этими детьми, которых в "историческое мгновение" запечатлел объектив кинокамеры? Живы они или погибли под бомбами, задохнулись среди развалин, утонули в то роковое апрельское утро сорок пятого года, когда в последнем исступлении Гитлер приказал затопить берлинское метро? А если они живы, то, может быть, смотрят сейчас этот фильм и с отвращением вспоминают свое украденное, обманутое детство? С кого спросить, кому предъявить счет?
