Женщина лениво размышляла о своей неудавшейся личной жизни, о том, что последние годы жила, как загнанная лошадь. А то, что личная жизнь не удалась, это и ежу понятно. Куда подевались чувства, связывающие их с Лёликом? Да и куда подевался он сам прежний, такой простой и улыбчивый парень, с которым Фима дружила еще в школе? От того Лёни остались только паспортные данные, остальное же безвозвратно исчезло в неизвестном направлении. И теперь в одной с Фимой квартире жил пьяница, не опустившийся окончательно только благодаря заботе жены.

О чувствах и постели можно было даже не заикаться, здесь остались только горькие слезы в подушку по ночам да еще, может быть, мечты и фантазии о ком-то совершенно невероятном, как сказочный принц. Женщина хмыкнула: неужели она в сорок лет все еще мечтает о таком? Оказывается, да, и не совсем сказочном, и не совсем принце, но мечтает, что вот придет кто-то, откуда ни возьмись, и выдернет ее из этого житейского болота. Как же она от всего устала! Каждый день одно и то же.

Лавард, будто читая мысли, погладил Фиму по плечу, и та вновь улыбнулась. Надо же, такая простая ласка, а ведь она ее даже и не помнит в своей жизни. Лёлик в свое время хватал ее за все выступающие части тела и, вероятно, был уверен, что такое обращение нравится женщине. А вот чтобы просто погладить по плечу, как сейчас вот, или по спине, голове, этого не было. И еще. Очень хотелось почувствовать себя женщиной, чтобы ее кто-то защищал. Чтобы между ней и целым миром стоял кто-то, надежный, любящий и… необычный.

Горько вздохнув о несбыточном, Фима все же выбралась из уютного гнезда.

– Надо готовить ужин.

– Я с вами, Фаина Аркадьевна, – подхватился с дивана мужчина.

– Ну, конечно же, Лавард, куда же я без вас. Идемте.

Уже на кухне они включили свет. Окно зашторивать не стали. От кого? По эту сторону дома простирались частные дома, поэтому не стоило опасаться любопытных взглядов. Загремев посудой, Фима принялась споро готовить. Лёлик, отходя от суточного запоя, скоро должен был к ним присоединиться. Чистя картошку и давая полезные советы Творению, женщина спросила:

– Лавард, а зачем вам нужен навык приготовления еды, если вы будете жить на всем готовом?

Тщательно срезая кожуру с картофелины, мужчина ответил:

– Думаю, что лишним не будет. А вообще-то я вам помогаю, Фаина Аркадьевна. Мне, если честно, за вас обидно. Вы такой сильный Мастер, а живете хуже служанки. Будь моя воля, вы бы жили как королева.

Фима рассмеялась.

– Какая же из меня королева, Лавард? Маленькая, толстая, некрасивая. На мне и корона-то не будет смотреться.

Мужчина прекратил чистить картошку.

– Не говорите ерунды, Мастер. Вам под силу буквально все. В придуманном вами мире вы можете изменять все, в том числе и себя. Просто попробуйте, вы же были там, сами говорили, значит, сможете жить среди своих Творений.

Фима задумалась: “А ведь правда, там возможно все. Буквально все. Но… нельзя упускать из виду, что любой Мир – как живое существо со своими законами. И я так же должна буду подчиняться этим законам. Если там, к примеру, существует смерть, то я ненароком могу погибнуть, – женщина вздрогнула. – М-да, проблема, однако”.

Снова принявшись за картошку, Мастер и Творение надолго замолчали. Неожиданный громкий кашель сзади заставил их вздрогнуть. Это забрел на кухню выспавшийся за день Лёлик.

– Ну, как у вас дела? Чем занимаетесь?

Мужчина старался придать помятому лицу бодрое выражение.

– Лёлик, минут через тридцать ужин будет готов, – ответила Фима, ставя на плиту кастрюлю с картошкой, – пойди, посмотри по телевизору футбол.

– Футбол? – удивленно вскинул брови муж. – Я и забыл совсем. Надо пойти глянуть. Племяш, ты со мной?

Творение вопросительно взглянул на Мастера. Фима незаметно кивнула, и он послушно направился вслед за Кузькиным, снимая по пути передник. Женщина же, проводив его взглядом, вернулась к прерванному занятию. В голове крутились последние слова Лаварда о возможности жизни среди своих Творений. Так, за размышлениями, был приготовлен ужин и накрыт стол. Позвав мужчин, Фима стала наполнять тарелки. Вскоре все расселись по местам, и ужин начался.

Лёлик без остановки разглагольствовал: сначала о футболе, затем о жизни вообще. Лавард, уплетая горячую картошку с маслом, жмурился от удовольствия. Глядя на блаженное выражение его лица, Фима подумала, что хорошо бы в том мире привить это растение, а то когда читаешь об эльфах, то что-то не встречается упоминание об этом корнеплоде. Те питаются чем угодно, только не картофелем, а Лаварду явно понравилась такая еда, значит, в его мире картошке быть. И будет она называться… “топля”.

Не вставая с места, женщина потянулась к ящику кухонного стола. И вот уже раскрыта тетрадь и сделана запись на память: “Картошка – топля”. Следя за действиями Мастера, Лавард указал на свою тарелку и спросил:

– Это блюдо называется “топля”?

Лёлик засмеялся:

– Ну, ты даешь, племяш! Это же картошка. Разве у вас в Дании ее не едят?

– Едят, но у нас она называется по-другому.

Фима вклинилась в разговор:

– Нет, Лавард, так называется картошка в… Маврии.

Лёлик даже перестал жевать.

– Это где ж такая страна находится, Фимка?

– В Мавритании, – не моргнув глазом, соврала та.

– А, тогда понятно, – тоже соврал Лёлик, скрывая свои никудышные познания в географии.

Творение следил за шариковой ручкой в руке Мастера, выводящей слова: “Маврия – страна в мире Лаварда”. Губы мужчины беззвучно шевелились, словно пробуя на вкус новые слова. Отправив в рот очередную ложку уже топли, улыбнулся одними глазами.

– Фаина Аркадьевна, а в Маврии есть горы? – поинтересовался он.

– Горы? – задумалась женщина. – Есть, Лавард, как не быть.

– А море?

– И море, – усмехнулась Фима. – И море, и реки, и озера, и леса, и поля. Короче, все есть.

Лёлик, вяло ковыряя вилкой в тарелке, так же поинтересовался:

– А территория большая у этой самой Маврии?

Фима подумала и кивнула.

– Достаточная. Ее площадь равна площади Франции.

– Ого!

Фима обратилась к Творению:

– Лавард, как вы думаете, какие там животные обитают?

Она с интересом ждала ответа, ведь от него зависело, какие же виды животных придется выдумывать. Мужчина удивился:

– Разумеется, обычные. Европейские и азиатские.

– Во, зайцы и медведи! – подал голос Лёлик, отодвигая тарелку.

– Конечно, они, – кивнул Лавард, – а еще антилопы, олени, волки, рыси, кошки. Пресмыкающиеся и птицы тоже, обычные для этих регионов.

– Да-а, вот бы поохотиться! – воскликнул Лёлик.

Фима усмехнулась.

– Лёлик, ну, какой из тебя охотник? У тебя же зрение “село” и руки постоянно дрожат.

Кузькин вспыхнул:

– Много ты понимаешь! Все это неважно, если подойти к вопросу умеючи. Мне не обязательно с ружьем охотиться, можно и другими способами.

Быстро строча в тетради, Фима поинтересовалась:

– Это какими же?

– Можно ловушками, капканами, силками и тому подобным.

– Тогда понятно.

Лавард давно позабыл о еде и неотрывно следил за бегущей по бумаге ручкой. Там, на страницах кулинарной тетради, сейчас рождался его Мир. Лёлика между тем как прорвало:

– А какое там правительство?

Фима, не переставая писать, кинула:

– Маврия – королевство.

– Чего? Разве в наше время есть короли? – лицо Кузькина вытянулось от удивления.

– Есть.

– Врешь! Докажи.

– Великобритания.

– Это чо такое?

– Англия, Лёлик.

– А… да, я что-то запамятовал. Ну, ладно, королевство, а кто же там королем сидит?

Фима на мгновение задумалась, а потом снова принялась записывать, коротко ответив:

– Трэмп.

– Тр… первый раз слышу.

– Ага, о нем редко упоминают.

– А жёнка у него есть? То бишь королева.

– Есть.

– А как ее звать?

– Дай вспомнить, я не могу так сразу, – Фима задумалась. – Вспомнила. Королеву зовут Лазурь.