Мина обратила внимание, что Фима сегодня необыкновенно задумчивая. Тупо уставившись в окно, та вертела в пальцах карандаш. Видимо, она не все рассказала, было там что-то еще, сильно ее беспокоившее. Не став тянуть резину, Мина спросила:

– Фима, что с тобой сегодня? Ты будто в другом мире.

– Да, Мина, ты права, у меня именно такое чувство. Мне кажется, что я на секунду заглянула в неизвестное.

– Это как? Давай “колись”, подруга, что там еще было, в этой поездке?

И Фима “раскололась”.

“М-да, ее можно понять, – подумала Мина, – такая встреча – редкость, и она может надолго выбить из равновесия. Тем более, подруга такая впечатлительная”.

И Мина заставила в мельчайших подробностях рассказать обо всем произошедшем. Начиная от бега к эскалатору и заканчивая промелькнувшим в окне вагона концом перрона. Фима ничего не забыла, ведь память у нее была цепкая.

Когда она закончила, обе женщины долго сидели молча. Коллеги давно вернулись с перерыва, но подруги ничего не слышали. Мина размышляла о превратностях судьбы. Такой красавец, и с проблемами. А о чем думала Фима, было неизвестно, та вообще мыслила другими категориями. Бывало, она выдавала такое, что обычному человеку просто в голову не пришло бы. Наверное, именно поэтому Мине всегда было интересно со своей подругой.

Умственные упражнения женщин прервал телефонный звонок. Звонил начальник и просил Фиму занести ему список сотрудников, уволившихся с начала года. Мина, поглядела на подругу и решила сделать это за нее. Быстро подготовив документ, отправилась в кабинет начальника. В коридоре почему-то столпились все сотрудники, а в приемной Машка-секретарша сидела, как на иголках. Кивнув ей, женщина открыла дверь в кабинет. У начальника был посетитель. Он сидел на стуле спиной к двери. В глаза сразу бросилась прическа визитера: это были свободно ниспадающие длинные темно-русые волосы. Мине сразу вспомнился их с Фимой разговор.

“Неужели тот самый красавчик? И с чего бы?”

Обойдя сидящего мужчину, Мина подала бумагу начальнику, при этом скосив глаза на посетителя.

“Точно! Он самый! Тот, с вокзала! Да, Фима права, мужик – просто отпад! Не зря Машку так лихорадит, да и наши все в коридоре неспроста болтаются. Бедная Фима, налететь на такого красавца. Ее-то Лёлик из-за пьянок совсем товарный вид потерял. Раньше ничего так был парень, не скажешь, что видный, но и не урод, для Фимы – самое то. А сейчас держится только за счет жены. Она и помоет и постирает, и накормит, и за Боликом сбегает, чтобы тот помог друга до дома довести, когда тот напьется “в дым”.

– А где сама Кузькина? Почему бумагу принесли вы? – удивился начальник.

– А какая разница, Борис Евгеньевич?

– А такая, Минерва Игоревна, что я просил зайти Фаину Аркадьевну, а не вас.

– Ну, отошла она на минутку. Что, позвать?

– Да. Мне тут кое-что нужно уточнить.

Мина вышла за дверь и прошагала мимо возбужденных сотрудников в кабинет бухгалтерии. Фима по-прежнему пялилась в окно. Плотно прикрыв за собой дверь, Мина на цыпочках подлетела к столу и зашипела подруге в ухо:

– Фима, капец, твой красавчик сидит у нашего Борьки, а тот требует тебя за какой-то ерундой.

Задумавшаяся женщина вздрогнула от неожиданности и испуганно уставилась на Мину, а та успела только подумать, что как же подруге повезло, или наоборот, не повезло наступить кому-то на ногу. Фима же отчаянно замотала головой и вдруг взмолилась:

– Миночка-картиночка, умоляю, соври что-нибудь. Что я заболела, что ушла в больницу, что буду через неделю.

– Блин, чего ты истеришь? Борька тебя не съест. Сходи, а заодно узнаешь, что красавчику нужно. Может, он здесь по своим делам. Судя по одежде – богатый. Может, он клиент, и ты здесь ни при чем.

Фима чуть не заплакала.

– Миночка, я боюсь, я ничего не понимаю! Миленькая моя, прикрой меня!

Вскочив со стула, бросилась к шкафу. Открыв дверцы, выдернула сумку, нашарила в ней старую косметичку с паспортом, кошельком и ключами и рванула к двери. Выглянув в коридор, Фима махнула на прощение подруге рукой и убежала. Выждав минут пять, Мина снова пошла к начальнику. Опять прошла сквозь строй коллег, мимо Машки-стервы и открыла дверь.

– Борис Евгеньевич, у Фаины Аркадьевны случился приступ, и она срочно ушла в больницу. Она просила меня извиниться, что не поставила вас в известность лично.

Борька откинулся в кресле и многозначительно поглядел на посетителя. Разведя руками, проговорил:

– Ничего не поделаешь, заболела.

“Все ясно, – сделала вывод женщина, – Фима нужна именно красавчику”.

Начальник тем временем сказал:

– Вы свободны, Минерва Игоревна.

Мину дважды просить было не нужно, выскочив из кабинета, она убежала к себе. Там, схватив мобильник, принялась названивать Фиме. Ответ пришел только спустя полчаса: подруга действительно сидела в больнице. Сказала, чтобы Мина не волновалась, что домой доберется на такси. Женщина кивнула, такси значит такси. Убрав телефон, стала готовиться к выходу – рабочий день заканчивался. Выключив компьютеры, вытащила из-под стола сумку и села на стул в ожидании, когда часы покажут ровно пять. В фирме с этим было строго, попробуй уйди раньше, потом всю плешь проедят. Как только большая стрелка шлепнула по цифре двенадцать, женщина вышла в коридор и загремела ключами. Одновременно с ней то же делали остальные сотрудники. Не было видно только Машки.

“Может быть, начальство все еще у себя? И во что же вляпалась Фима? Может, это мафия какая-то? Или шпион? Тьфу ты! Ну, что с Фимы взять-то?! Ни госсекретов, ни денег. Сплошные загадки”.

Раздумывая так, Мина шла домой, неся объемную сумку.

***

– Фаина Аркадьевна, что же вы так себя не бережете? – молодая врач-терапевт следила за показаниями тонометра. – Вот и давление подскочило. Нужно вам отдохнуть. Придется выписать больничный.

– Выписывайте.

– Вот вам рецепт. Придите через два дня на прием. Посмотрю на ваше самочувствие. Талончик в регистратуре.

– Спасибо. До свидания.

– Всего доброго. Поправляйтесь.

Фима тяжело поднялась со стула и покинула кабинет. Взглянув в рецепт, хмыкнула – у нее этих лекарств и дома полно, зачем еще новые покупать. Выйдя на улицу, достала из кармана мобильник и вызвала такси. Через пять минут знакомый шофер уже махал рукой, и вскоре машина уже летела, унося домой пассажирку. Фима попросила высадить ее у магазина: нужно было купить продуктов и приготовить Лёлику ужин. Хотя было неизвестно, придет ли муж вечером домой, или снова нужно идти его искать. Тот не упускал ни одной возможности сбежать из дому, чтобы посидеть с дружками-собутыльниками. А уж поездки Фимы в Москву – это был просто праздник, можно было вообще не приходить ночевать домой.

Накупив целую сумку продуктов, Фима потопала домой, спеша побыстрее проскочить мимо лавки с сидящими на ней любопытными соседками. Еще заметят подвязанный босоножек, замучаешься объяснять, как угораздило испортить обувь. Уже на подходе к дому женщина обратила внимание на то, что бабок на скамейке возле подъезда было больше обычного. Даже не хватило всем места, и некоторые пристроились на ограде палисадника, грозя сломать ее своими толстыми задами. Одна из соседок, самая любопытная и злобная из всех – ее за глаза называли ЦРУшкой – ехидно поинтересовалась:

– Что-то вас, Фаина Аркадьевна, давно не было видно. Куда-то уезжали? А у вас дома гости, – Фима похолодела: неужто что с Лёликом?

Ехидная ухмылка и колючий взгляд ЦРУшки окатили холодом, голова заболела сильнее. Выдержки хватило только на приветственный кивок. Подкашивающиеся от противной слабости ноги понесли Фиму в подъезд и вверх по лестнице. Выбившись из сил, женщина добралась до верхнего этажа и остановилась у двери своей квартиры. Кое-как нашарив среди пакетов с продуктами завалившиеся ключи, щелкнула замком и шагнула в темную прихожую. Квартира встретила тишиной.

– Лёлик, ты дома? – Фима поставила тяжелую сумку на пол и скинула обувь.