- Чем придумывать всякую ерунду, лучше бы помогла разобраться, почему изменилась татуировка, – недовольно буркнул я.
Неожиданно руки натолкнулись на скрученную жгутом старую майку Дадли. Чувствовалось, что в ней находится какой-то твердый стержень. Я мельком глянул на Гермиону, но она сосредоточенно размышляла, накручивая на палец прядь волос и сдвинув брови. Засунув сверток вглубь сундука, я печально улыбнулся. Там внутри, завернутая в старую изношенную ткань, лежала волшебная палочка Дамблдора.
Находясь той ночью в Большом зале наедине с мертвым директором, я случайно заметил ее среди щепок и осколков мебели, разбросанных вокруг. Словно завороженный, я подошел и, подняв палочку, засунул ее в карман. Почему-то в глубине души появилась твердая уверенность в правильности такого поступка. Возможно, это была очередная подсказка зелья Удачи, но в тот момент не возникло даже малейшего сомнения, что нужно поступить как-то иначе.
Сейчас мне казалось большой ошибкой забрать палочку директора, но и на попятный идти было уже поздно. Особенно после того, как преподаватели и авроры обползали на коленях весь зал в поисках этого артефакта. Я покачал головой, отгоняя мысли о том, что фактически совершил кражу. Запрятав палочку и свои сомнения поглубже, вновь сосредоточенно стал обдумывать причину, по которой изменился цвет татуировки.
- Даже не знаю, что сказать, – растерянно пробормотала Гермиона, – но получается, что ты, немного подкорректировав события, причастен к тому, что Снейпу и Малфою не пришлось убивать Дамблдора.
- Да, я тоже об этом думал, – ответил подруге, вспоминая благодарность отца.
Только я все никак не мог понять, в чем же именно заключалось здесь мое искупление. Неожиданно в мыслях всплыли слова, сказанные когда-то Дамблдором о повреждении души человека при совершении убийства. Тут же, словно в подтверждение этого, вспомнились строчки из книги о крестражах: «Всякое убийство ведет к расколу души. И появится ли в душе маленькая трещина, либо отколется целый кусок, будет зависеть от степени тяжести совершенного злодеяния». Отсюда получается, что я, косвенно, но защитил Снейпа, по крайней мере, от одного такого раскола.
Глубоко задумавшись, даже не сразу заметил, что меня настойчиво окликает Гермиона. Наконец, не выдержав, она стукнула мне по плечу.
- Гарри? Куда пропал?
Вздрогнув от неожиданности, я обернулся к ней.
- Обдумываю твою теорию, – проговорил задумчиво. – И знаешь, мне кажется, ты, как всегда, права.
- И что ты будешь делать дальше? – Гермиона подтянула к себе колени и уперлась в них подбородком, внимательно уставившись на меня. – Как планируешь выполнять свою клятву?
- Не знаю, – я отвернулся от нее, вновь занявшись сбором вещей. – Слишком все неопределенно. Да и Снейп ведь остается здесь, а я уезжаю, и когда мы встретимся в следующий раз – неизвестно. Так что буду действовать по обстоятельствам, – стараясь казаться безразличным, я пожал плечами.
Она согласно кивнула, видя мое нежелание и дальше обсуждать эту тему. В оставшееся время мы поддерживали легкий, ничего не значащий разговор, больше не затрагивая такие серьезные вопросы. Закончив со сборами, решили сходить в Больничное крыло и навестить пострадавших однокурсников.
Ребята явно шли на поправку. Симус о чем-то увлеченно рассказывал Рону, резво размахивая руками. А тот все еще полулежал в постели, опираясь на подушки. Услышав, как открылась дверь, парни оглянулись на нас. Внимательный взгляд однокурсников заставил меня смутиться, и я неловко топтался в дверях, не зная, с чего начать разговор. Однако положение спасла Гермиона и, чуть подтолкнув меня внутрь, заставила переступить через порог.
- А что, Невилл и Дин уже ушли? – спросила она, спокойно заходя в лазарет.
- Да, – кивнув, подтвердил Симус, – минут пять назад. Вы, видимо, с ними где-то разминулись.
- Ну, – неловко начал я, пытаясь поддержать подругу, – мы хотели проведать вас…
- Как вы тут? – вновь спасла положение Гермиона, видя, что я не знаю что говорить.
- Уже намного лучше, – весело сообщил Симус. – Меня к вечеру должны отпустить. Осталось принять парочку доз кроветворного. А вот Рону придется здесь еще до завтра проваляться.
Рон все это время напряженно молчал, внимательно разглядывая спинку кровати и изредка бросая на нас с Гермионой смущенные взгляды. Мы с подругой подошли ближе и уселись на постель к Симусу. Немного поболтав с нами о последних новостях, он неожиданно поднялся.
- Ой, простите, совсем забыл, – Симус неловко переступил с ноги на ногу, – мне же нужно было зайти к мадам Помфри за зельем.
Он улыбнулся, словно извиняясь, хитро глянул на Уизли и бодро пошел к кабинету колдомедика. Рон ответил ему благодарным взглядом и, как только за Финниганом закрылась дверь, повернулся к нам.
- Гарри, – слегка прокашлявшись, начал он чуть сиплым голосом, – я хотел извиниться за свое поведение в начале года. Ведь я не понимал тогда, насколько все серьезно.
Рон залился краской смущения, но продолжал настойчиво смотреть мне в глаза.
- Возможно, ты не сможешь меня простить за глупую выходку, но…
- Я давно не злюсь, – перебил его, не дав бывшему другу договорить. – И даже больше – очень благодарен, что ты поддержал Гермиону и помог ей убедить остальных в том, что на школу напали. Спасибо!
Уши Рона покраснели, и он, опустив глаза, принялся нервно разглаживать складки на одеяле.
- И ты, Гермиона, прости меня тоже, – смущенно пробормотал Рон, не глядя на нее.
- Да что уж там, – она махнула рукой, – что было, то прошло. Ты, главное, выздоравливай.
Уизли кивнул в ответ, с надеждой глядя на нас. Но тут в палату вернулся Симус. Поболтав с ребятами еще некоторое время, мы покинули лазарет.
- Ну, что ты об этом думаешь? – спросила Гермиона, когда мы достаточно далеко отошли от Больничного крыла.
- То же, что и Рону сказал, – уклончиво ответил я.
- Вообще-то ты ему ничего толком не сказал, кроме благодарности, – настаивала на своем Гермиона.
Остановившись, я внимательно посмотрел на подругу.
- Я сказал то, что на самом деле думаю, – пояснил, решив быть с ней предельно откровенным. – Я действительно ему очень благодарен за помощь и за то, что не побоялся вступить в битву. Но у меня нет уверенности, что мы сможем вернуть былую дружбу. Возможно – останемся неплохими приятелями, но доверять ему как раньше… Нет, прости, не смогу. Ты же прекрасно знаешь – эта ссора была не первой. Кто знает, что за заскок зайдет ему в голову в следующий раз? И вдруг это произойдет в такой момент, когда я буду рассчитывать на его помощь и поддержку? Нет, Гермиона, извини, но доверять такому человеку, особенно в тяжелое военное время, просто опасно.
Гермиона, внимательно выслушав меня, только кивнула головой.
- Полностью с тобой согласна, – она взяла меня под руку, и мы пошли в сторону гриффиндорской башни, – и испытываю точно такие же чувства, как и ты.
Я пытливо заглянул ей в глаза.
- А как же твоя… – я замялся, не зная как спросить ее о личном, – твои чувства к Рону?
- Все проходит, пройдет и это, – печально улыбнулась Гермиона, – и более того, мне кажется, что все уже перегорело. Я поняла это еще вчера, когда смотрела на находящегося в беспамятстве Рона. Да и в свете последних событий, думаю, что ты был прав. Сейчас действительно совершенно не подходящее время для романтических отношений.
Согласно кивнув головой, я не стал дальше развивать эту тему. Мы медленно шли по коридору притихшего, словно напуганного или затаившегося, замка.
Остаток дня прошел в каких-то бестолковых хлопотах, в атмосфере тоски и всеобщего уныния, вызванного произошедшими событиями и смертью Дамблдора.
Мы с Гермионой долго обсуждали крестражи: где их искать и чем можно уничтожить. Оказывается, весь наш поход с Дамблдором был напрасен. То, что нам удалось принести из жуткой пещеры с инферналами, было вовсе не крестражем, а искусно сделанной подделкой. Кто-то уже побывал в этой пещере раньше, похитив медальон и оставив странное послание Волдеморту. Некий Р.А.Б. Я мог только надеяться на то, что настоящий крестраж все же был вынесен из пещеры, а не плавает на дне озера с одним из инферналов. В любом случае, у нас не было даже малейших предположений, где теперь можно искать этот осколок души. И оставалось только надеяться, что этому магу все же удалось его уничтожить. Но и в этом еще предстояло как-то убедиться.
