- Боюсь, Гарри, вы не совсем понимаете ситуацию. Нарцисса – мать, и в этой войне она на той стороне, которая может уберечь ее сына. А теперь, если позволите, я бы хотел отдохнуть, – сказал Северус, поднимаясь.
- Вы же останетесь у нас? – стараясь казаться безразличным, спросил Гарри.
Снейп согласно кивнул, скрывая улыбку. С тех пор, как Драко появился в этом доме, Поттеру все сложнее было скрывать свои чувства. И Северус – по небольшим проколам, ревнивым взглядам и злым выпадам – понял, что Гарри к нему неравнодушен. С этими приятными мыслями он отправился в свою комнату, которая в последнее время стала ему почти родной.
Узнав следующим утром, что с родителями все более-менее в порядке, Хорек вновь стал изображать из себя несчастного мученика, тем более что Лорд по нескольку раз в день повторял свои попытки дозваться строптивого беглеца. Снейп принес Малфою какое-то специальное зелье, которое не вызывало привыкания, но и не действовало мгновенно. Зато его можно было принимать три раза в день в профилактических целях, и при очередном вызове Малфой лишь слабо стонал, баюкая истерзанную болью руку, но уже не корчился в судорогах от нестерпимых мучений.
Эти постоянные приступы боли сказались на и так неприятном характере Хорька. Он стал грубить, ныть, жаловаться и капризничать еще больше прежнего. Как ни странно, только Гермионе удавалось каким-то непостижимым образом добиться того, чтобы Малфой слушался ее беспрекословно. Снейп же, по мнению Гарри, носился с ним, как курица с золотым яйцом, бесстрастно выслушивая все причитания и жалобы, и проводил с Малфоем просто уйму времени.
Гарри злился. Он прекрасно видел, что наглый Хорек беззастенчиво пользуется своей слабостью, чтобы привлечь внимание Снейпа. Он сам в комнату Малфоя старался не заходить без особой на то необходимости. Но почему-то каждый раз, когда Северус приходил к Хорьку на осмотр, Гарри обязательно нужно было пройти мимо слегка приоткрытой двери. А Малфой постоянно жаловался на боль, просил Снейпа помассировать руку и плакался, как ему тяжело и плохо.
Прошли новогодние праздники. Северус предупредил Гарри, что с началом семестра он не сможет часто появляться на площади Гриммо. Поттера передернуло, когда он представил, что ему вместе с Гермионой придется ухаживать за Хорьком.
Как-то на досуге он поинтересовался: что же такого сделала подруга, что Малфой в ее присутствии ведет себя как шелковый? Гермиона лишь рассмеялась в ответ, и сказала, что не отличается благородством настоящего воина. Поняв, что эти слова раззадорили любопытство Гарри еще больше, она призналась, как было дело. Оказывается, когда ей надоело выслушивать вечное нытье и ловить презрительные взгляды, она набросила на Хорька Петрификус и, приставив ему к горлу палочку, популярно объяснила, кто он такой и чего стоит. После Непреложного обета Малфой перед ней оказался бессилен. Как бы ему ни хотелось, он уже не мог отомстить за свое унижение – слишком тщательно Северус продумал текст клятвы.
Гарри был слегка шокирован. Он никак не ожидал от подруги такой твердости. Хотя чему он, собственно, удивился? Ведь не побоялась Гермиона треснуть Хорька в нос еще на третьем курсе!
*
В последний день зимних каникул Северус пробыл у них с утра и до самого вечера. Большую часть времени они вновь пытались решить, где искать последний крестраж. Гарри все так же настаивал на посещении Годриковой Лощины, Снейп, как всегда, был против. Гермиона, как ни странно, в этот раз поддержала Гарри, сказав, что раз уж поиски зашли в тупик, то можно было бы обдумать эту версию.
Снейп продолжал твердить, что это слишком опасно. Но под конец, поддавшись давлению Гарри и Гермионы, обещал все проанализировать и тщательно проработать наиболее безопасный план вылазки.
Перед уходом Северус, как обычно, отправился в комнату к Драко.
- Пойду в библиотеку, – тут же поднялся из кресла Гарри. – Может, там есть какая-нибудь информация про Годрикову Лощину? Мне кажется, я где-то даже атлас с картами магических поселений видел.
Гермиона внимательно посмотрела на него. Усмехнувшись каким-то своим мыслям, она удобно устроилась в кресле и раскрыла книгу.
Гарри, уже по привычке, опять выбрал путь через третий этаж. Дверь в комнату Малфоя была приоткрыта, и когда до нее оставалась всего пара шагов, из спальни донесся отчетливый стон. Гарри замер на месте с поднятой ногой.
- Да, Северус, вот тут… так приятно… – послышался приглушенный голос Хорька.
Гарри на деревянных ногах приблизился к двери и заглянул в щель. Малфой лежал на постели без рубашки, уткнувшись носом в подушку. А Снейп сидел рядом и массировал ему руку. Своими ровными тонкими пальцами он плавными движениями разминал плоть, поднимаясь все выше и выше. Ладонями он несильно сминал, потом мягко разглаживал бледную кожу Малфоя.
- И еще повыше… ну, пожалуйста, – жалобно, с придыханием выпрашивал Хорек.
- Так хорошо? – заботливо спросил Снейп.
- Да… – раздалось на выдохе подобно стону.
Гарри, сжав зубы, боролся с собой, чтобы не ворваться в комнату и не накостылять этой бледной немочи. Не в силах смотреть на этот «эротический» массаж, он стал медленно отступать от двери. В этот момент Хорек резко повернулся на спину. Северус, потеряв опору под руками, чуть качнулся, но Малфой схватил его за плечи, не давая упасть.
- А спереди? – с придыханием спросил он.
- Драко! – предупреждающе произнес Снейп.
- Тсс, – Малфой продолжал легко удерживать его за плечи, – ну, пожалуйста!
Гарри видел, что Снейп мог запросто вырваться из этих почти объятий, однако не делал ни одной попытки, чтобы отстраниться. Не желая видеть, что произойдет дальше, Гарри резко развернулся и рванул в свою комнату. От души хлопнув дверью, он навернул несколько кругов, ощущая себя зверем, запертым в клетке. Подойдя к окну, он выглянул на улицу: в свете фонарей на землю пушистым ковром оседал серебристый снег. Погода своим спокойствием и безмятежностью составляла ярый контраст той буре, что бушевала в душе. Ярость, обида, ревность смешались в сумасшедший коктейль, не давая рационально мыслить. Стены дома давили на плечи. Возможно, прямо сейчас, буквально в нескольких метрах от него Снейп склоняется к Малфою, и их губы сливаются в горячем, страстном поцелуе… Эти мысли причиняли невероятную боль! Гарри просто физически не мог находиться под одной крышей с любовниками.
Схватив с тумбочки мантию-невидимку, он выскочил из комнаты. Чуть не кубарем скатившись с лестницы, он в мгновенье ока очутился на первом этаже. Накинув на плечи первую попавшуюся мантию, Гарри, пытаясь сдержать слезы обиды и разочарования, выбежал на крыльцо. Вдохнув полной грудью свежий морозный воздух, он устремил взгляд в небо. В медленном танце кружились снежинки, падая на землю. Небосклон казался светло-серым от затянувших его свинцовых туч. Промелькнула мысль: «Жалко, что не видно звезд!»
Осмотревшись по сторонам, Гарри достал палочку и, крутанувшись на месте, произнес:
- Годрикова Лощина!
====== Часть вторая. Глава 12 ======
Вывалившись из воронки аппарации, Гарри шлепнулся в белый пушистый сугроб. Он поднялся и, тщательно отряхнувшись от снега, внимательно осмотрелся. Судя по всему, он оказался на центральной площади Годриковой Лощины. Прямо посреди нее возвышалась высокая мемориальная стела, посвященная погибшим Героям второй мировой войны. В разные стороны от площади расходились прямые, похожие друг на друга улицы. По периметру расположились уже явно закрытые магазинчики. На углу одной из улочек призывно были распахнуты двери паба – изнутри доносился смех, перемежаемый громкими выкриками. Гарри растерянно озирался, не представляя, куда идти.
О своей затее сбежать из дома он пожалел еще в тот момент, когда воронка аппарации сдавила его со всех сторон, выжимая из легких воздух. Гарри прекрасно понимал, что поступил глупо и безрассудно – порывисто выскочив на улицу и не озаботившись никакими мерами безопасности. Хотелось надеяться, что мантия-невидимка и волшебная палочка помогут ему невредимым вернуться домой из этой авантюры. Только упрямство и остатки злости удерживали от мгновенного возвращения обратно. Находиться сейчас под одной крышей со Снейпом и Хорьком он просто не мог. Гарри рассудил, что раз уж он все равно оказался тут, стоило хоть немного осмотреться.
