Но как только архангел услышал, как хорошо и трогательно пела девушка, былые чувства и воспоминания волной окатили его с ног до головы, и опять вспыхнула та самая маленькая искорка, которую он пытался потушить всё это время. Осознав, что происходит, архистратиг вздрогнул и взмахнул головой, пытаясь прогнать непонятные мысли.

Iʼm so tired of being here

Suppressed by all of my childish fears

And if you have to leave

I wish that you would just leave

Your presence still lingers here

And it wonʼt leave me alone

These wounds wonʼt seem to heal

This pain is just too real

Thereʼs just too much that time cannot erase

Минут через пять Палами перестала петь и, вздохнув, улеглась спиной вниз на кровати.

— Люц, мне тебя так не хватает, — с печалью в голосе начала она и устало прикрыла глаза. — Как же мне хочется прикоснуться к тебе и крепко обнять. Ох, у меня такая тяга к тебе. Я тебя так сильно люблю, и я хочу находиться рядом с тобой… Всегда…

Люцифер выдохнул и прикрыл глаза, а потом снова их открыл.

— Палами, милая, я тебя тоже сильно люблю, и я так виню себя, из-за того, что ты в Клетке. Это всё произошло из-за меня. Мне бы только повернуть время назад… Вот, если бы я тебя не забирал от Аластара и не привел в свой дом, то может ты сейчас вернулась обратно в Ад, к Аластару и занималась своим привычным делом — пытала грешные души. А из-за меня ты здесь, страдаешь и плачешь. Как же я хочу все вернуть, и… Чтобы мы никогда не виделись. — Люцифер опустил голову, нервно сглотнув. — Да кого я обманываю?! Я, наконец-то, обрел счастье и любовь, и через мгновения всё у нас разрушилось. Ох, если бы я знал, то всё бы исправил… Или вообще ничего бы не делал. Я принес тебе мучения, Палами, сделал тебе больно.

Пройс взволнованно слушала жениха, иногда мельком улыбаясь, а иногда недовольно хмурясь. Но последние слова архангела задели девушку, что та подскочила с кровати и стала нервно расхаживать по комнате. Она не понимала, для чего любимый всё это сказал.

— Не смей, слышишь, не смей, так говорить, Люцифер. — Палами притопнула ногой, восклицая: — Ничего не нужно менять! Меня все устраивает, я рада, что встретила тебя, и благодарна Судьбе, что ты меня забрал из Ада. Смотри сколько у нас плюсов: мы встретились, проводили много времени с тобой, и, в конце-концов — влюбились. Люцифер, прекрати! Всё случилось, как и должно было случиться! Чтобы я не слышала больше такого бреда, или я лично проберусь к тебе и буду тебя пытать! И я даже не посмотрю, что ты — Люцифер, великий архангел!

Дьявол выслушал монолог демоницы, а затем и угрозы в свой адрес. Он грустно улыбнулся и прислонил голову к стене, а затем проговорил:

— Слышу, милая. Ладно, я не буду так больше говорить. Хотя я был бы не против, если бы ты пробралась ко мне. Я бы тогда… Ты страшная в гневе, Палами. Просто, Пал, посуди сама. Все случилось из-за меня. Ты достойна лучшей участи, лучшей жизни.

На такую фразу возлюбленного, Пройс ещё сильнее разозлилась. Она подошла к стене и ударила в неё кулаком. Михаил, который стоял у стены и слушал диалог невестки и младшего брата, от неожиданности отскочил в сторону.

— Не. Смей. Так. Говорить, Люцифер! Я тебе сотни тысяч раз говорила, что с тобой мне в Клетке милее, чем на воле. И больше я не буду повторяться. Если я ещё раз такое услышу. Гугусик, пиняй на себя!

От слова «гугусик» Падший невольно засмеялся.

— Гугусик? — удивленно переспросил, явно не понимая значение этого слова.

— Это значит, — прочитав мысли Светоносного, объяснила невеста, — любимый мой, родной.

When you cried Iʼd wipe away all of your tears

When youʼd scream Iʼd fight away all of your fears

And Iʼve held your hand through all of these years

But you still have all of me

Как только она замолчала, Михаил и Люцифер опять услышали её нежный, девичий голос.

Для Люцифера это была не просто песня, мелодия и не просто слова. Это была мелодия, которая придавала ему жизненных сил и энергии. Песня, которая заставляла даже в Клетке чувствовать себя любимым и нужным, ощущать себя на вершине блаженства, и осознавать всю свою мощь и силу… Пускай даже в темнице.

POV Михаил.

Я все это время стоял у стены и наблюдал за диалогом младшего брата и Палами. По началу я не предавал значение всему этому. Я не вмешивался в их диалог, так как прекрасно понимал, что лишний там. Была бы была моя воля, я бы сейчас покинул это место и переместился на Небеса, только чтобы не мешать двоим влюбленным и дать им побыть наедине. Но самое ужасное было то, что я не мог отсюда перенестись и поэтому постоянно находился в поле зрения Люцифера и видел, как его это раздражало и угнетало. Имеется в виду — моё присутствие. Ему хотелось быть ещё более откровенным с демоншей, поговорить на такие темы, на которые при старшем брате говорить стыдно что ли… Или не удобно… Но что я мог сделать, в конце-концов?!

Вся эта ситуация заставляла меня чувствовать себя очень неловко… Сказать конкретнее: не в своей тарелке.

Хотя, возможно, дело тут было совсем не в этом, а это было просто нелепое оправдание, которое я сейчас пытался придумать. Когда я слышал диалог Палами и Люцифера, в моей душе загоралась какая-то искорка… Сердце билось чаще и что-то в душе словно оживало… Я не понимал, что я чувствую… Меня даже стал раздражать этот их диалог и то, как они друг другу клялись в верности и любви. А, может быть, это была ревность?

Нет, не может быть!.. Ревность? У меня? То есть я ревную невесту брата к нему?! Ничего не понимаю. Стоп!.. Не должно так быть. Это неправильно, безумно! Но когда Палами пела… Искорка грозилась превратиться в пламя и вспыхнуть в любую минуту.

Я заметил это ещё тогда, когда она была у меня в доме. Тогда я не придал этому значение, потому что не знал, что происходит, и что за чувства мной овладевают. Но когда я всё же понял в чем тут дело, то поставил как бы невидимый барьер, который должен был ограждать меня от чувств к невестке. Я углубился остановкой Апокалипсиса и полностью посвятил себя предотвращению конца света. Я был одержим желанием остановить Люцифера, и именно из-за этого те маленькие чувства, которые были у меня к невестке, сами пропали.

Но, когда мы сидим втроем в одной темнице, былые чувства вновь появились, и совсем не хотят исчезать. Но я должен выбросить их из головы, должен всё это остановить и забыть о том, что вообще происходит! Она невеста моего брата. Люцифер никогда меня не простит, и это будет несправедливо по отношению к нему. Я люблю младшего брата и не собираюсь делать ему больно, поэтому сделаю всё, что бы чувства к Палами угасли в ближайшие дни заточения.

Iʼve tried so hard to tell myself that youʼre gone

And though youʼre still with me

Iʼve been alone all along

Её голос эхом отдавался по всей Клетке, заставляя меня невольно слушать её песни. И… Улыбаться…

Я перевел взгляд на Люцифера, который сидел как зачарованный. М-да, повезло ему с невестой. Эх, знал бы он, что я ощущаю в данный момент - убил бы меня… Хорошо, что он увлечен её пением и ему не до меня.

Конец POV Михаил

Тем временем в своей комнате Палами перестала петь. Она прикрыла глаза и улеглась поудобнее на кровати с надеждой хоть немного отдохнуть. Но её планам не суждено было свершиться. Свернувшись комочком и поджав под себя ноги, Палами улеглась по-удобнее, закрыла глаза и постаралась расслабиться. Но… В считанные секунды подсознание снова приготовило для демонши очередную порцию пыток, и спустя минут двадцать архангелы вновь услышали громкие крики демоницы. На этот раз крики были сильнее. Люцифер посмотрел на старшего брата и тоже вскрикнул, а Михаил не знал, как успокаивать и поддерживать его в этот момент.

— Что с ней? — спросил Падший, смотря на перепуганного старшего брата.

— Подсознание. Оно не щадит Палами. Это последствия заточения. У неё клаустрофобия и если дальше так пойдет, крики мы её будем слушать вечность. Ей нужно выбраться отсюда, — грустно объяснил архистратиг и подошел к стене. — Палами, ты как? Пал, ответь нам!