— Рассчитывал?

— Разумеется. Я несколько часов следил за ними. Как только услышал, что ты куда-то пошёл с этой шпионкой. Я сразу подумал: «Это он зря. Придётся выручать».

— Ты… что подумал?!

— Брось, — сказал человек, похожий на Маркиза Карабаса, только ростом повыше, и самую чуточку (кому-то могло так показаться, но уж конечно, не Маркизу) красивее его, — ну неужели я дал бы в обиду своего младшего брата?

Они оба стояли уже по пояс в воде.

— Я в полном порядке, — повторил Маркиз. — У меня всё под контролем.

Его брат тем временем направился в дальний угол комнаты. Он опустился на колени, пошарил под водой, потом выудил из заплечного мешка что-то вроде ломика, сунул одним концом под воду и нажал.

— Приготовься, — предупредил он. — Пойдём короткой дорогой.

Маркиз всё ещё разминал пальцы, в которые будто впились сотни иголок.

— Что там такое? — спросил он деланно равнодушно.

— А вот, гляди, — ответил его брат и поднял квадратную металлическую крышку. — Сточная труба.

Маркиз не успел ничего возразить. Брат подхватил его под мышки и уронил в дыру в полу.

«Кажется, на ярмарках бывают такие развлечения», — мелькнуло в голове у Маркиза. Люди за это ещё и деньги платят — если, конечно, уверены, что живыми слезут с аттракциона.

Его несло по трубам мощным потоком воды, швыряя о стенки, всё глубже и глубже. Маркиз был уже весь в синяках и шишках и серьёзно сомневался, что доживёт до конца этого «веселья».

Наконец его выбросило из трубы на металлическую решётку, на вид довольно-таки хлипкую. Опасаясь, что решётка не выдержит его веса, Маркиз отполз с неё на каменный пол — и вовремя. Вслед за Маркизом из трубы с каким-то странным звуком вылетел его брат и ловко приземлился на обе ноги — он явно не впервые проделывал такой трюк.

— Правда, здорово? — расплылся он в лучезарной улыбке.

— Да не очень-то, — дрожа, проворчал Маркиз. — Мне послышалось, или ты вот только что визжал от восторга?

— Конечно! А ты разве нет?

Карабас с трудом поднялся на ноги.

— И как тебя теперь зовут?

— Всё так же.

— Перегрин ведь не настоящее твоё имя, — заметил Маркиз Карабас.

— Меня оно вполне устраивает. Метит территорию и заявляет о намерениях.^[9] А ты всё ещё зовёшься Маркизом?

— Зовусь, потому что я и есть Маркиз, — заявил Маркиз. Выглядел он сейчас, конечно, как мокрая курица, и заявление прозвучало неубедительно. Он чувствовал себя глупо и жалко.

— Как хочешь. Ну, я пошёл. Я ведь тебе больше не нужен? Смотри не влипни ещё куда-нибудь. Можешь не благодарить.

Хуже всего, что Перегрин говорил всерьёз.

Маркиз Карабас злился сам на себя. Он не хотел произносить того, что нужно было сказать. Но делать нечего.

— Спасибо, Перегрин.

— Ах да! — воскликнул Перегрин. — Твоё пальто. Говорят, оно попало в Шепердс-буш. Больше я ничего не знаю. Так что… Мой тебе совет. Из лучших побуждений. Хотя ты ничьих советов не слушаешь. Но, знаешь, шут с ним, с этим пальто. Забудь. Купи новое. Ну правда.

— Пока, — сказал Маркиз.

— Пока, — ответил Перегрин, просиял улыбкой, отряхнулся, как собака, оросив всё вокруг, скользнул во мрак туннеля и исчез.

Маркиз Карабас остался обтекать и дуться.

Скоро Слон обнаружит, что в круглом зале нет ни воды, ни мёртвого Маркиза, и пустится в погоню.

Маркиз проверил карман рубашки: коробочка с письмом была на месте и даже не промокла.

Всё-таки что-то тут не то, подумал Маркиз. Ему с самого начала так показалось. Зачем юному грибнику было нужно, чтобы именно Маркиз Карабас доставил письмо леди Друзилле? И разве может вообще какое-то письмо убедить вранницу, да ещё со звездой на руке, бросить придворную жизнь ради Грибного народа?

У Маркиза закралось подозрение. Очень неприятное подозрение. Но сейчас важнее были другие проблемы.

Можно было бы спрятаться. Залечь на дно и выждать, пока всё успокоится. Но как же пальто? Маркиза Карабаса только что спас — спас! — его собственный брат, событие просто из ряда вон. «Купи другое». Маркизу не нужно было другое. Маркизу было нужно его пальто.

А его пальто теперь у пастухов.

У Маркиза Карабаса всегда был план А и план Б, а в случае если и тот и другой накрывались медным тазом, обнаруживался настоящий план под буквой В, о котором Маркиз сам не подозревал до нужного момента.

Но на этот раз, как ни печально было признать, плана у Маркиза не было. Даже самого завалящего, простенького, скучного плана, которой можно отвергнуть, если дело примет щекотливый оборот. Было только желание, и оно гнало Маркиза вперёд так же, как любовь, голод или страх гонят тех, кого он всегда презирал за слабость характера.

У него не было плана. Он просто хотел вернуть своё пальто.

Маркиз двинулся в путь с любовным письмом в кармане, сырым одеялом на плечах и досадой на своего брата за то, что он его спас.

Когда создаёшь себя сам практически из ничего, нужен образец — положительный или отрицательный — каким ты хочешь быть или совсем не хочешь.

Маркиз с детства знал, каким он быть не хочет. Он определённо не хотел быть похожим на Перегрина. Он вообще ни на кого не хотел быть похожим. Он хотел быть элегантным, неуловимым, великолепным и, самое главное, исключительным.

Совсем как Перегрин.

* * *

Когда-то Маркиз помог беглому пастуху из Шепердс-буш перебраться через Тайберн. Беглец провёл недолгий, но счастливый остаток своих дней в качестве полкового шута в Римском Легионе^[10], который стоял на берегу реки, тщетно ожидая приказов. Этот человек сказал Маркизу Карабасу: «Штука в том, что пастухи не заставляют. Они просто поощряют и используют твои собственные желания и побуждения. Ведёшь себя, в конце концов, вполне естественно, но только так, как нужно пастухам».

Маркиз вспомнил эти слова. А потом забыл снова. Ему было страшно остаться одному.

Маркиз Карабас до сих пор и не представлял, до какой степени он на самом деле боится одиночества, и с радостью заметил других людей, идущих с ним в одну сторону.

— Я рад, что ты с нами, — окликнул его кто-то.

— Я рад, что ты с нами, — подхватил другой.

— Я рад, что я с вами, — отозвался Карабас. Куда он идёт? Куда они все идут? Хорошо, что они вместе. Вместе безопаснее.

— Хорошо, что мы вместе, — сказала худенькая бледная женщина, счастливо вздохнув. И она была права.

— Хорошо, что мы вместе, — ответил Маркиз.

— Правда. Вместе хорошо, — сказал его сосед с другой стороны. В нём было что-то знакомое: огромные уши, как опахала, а вместо носа — толстая серо-зелёная змея. Маркиз пытался вспомнить, где он его раньше мог видеть, и вдруг почувствовал, что к его плечу легонько прикоснулся человек с длинной крючковатой палкой.

— Мы ведь не хотим отстать от других? — укоризненно проговорил человек, и Маркиз подумал: «Конечно, нет», прибавил шаг и снова пошёл в ногу.

— Вот молодец. С шага сбиться — ума лишиться, — сказал человек с палкой и прошёл вперёд.

— С шага сбиться — ума лишиться, — повторил Маркиз вслух и удивился, как это ему раньше не приходила в голову такая простая и очевидная мысль. Но какой-то очень тихий голосок в его мозгу всё-таки поинтересовался: «А что это значит?»

Наконец они добрались до цели. Хорошо было оказаться среди друзей.

Время тут текло как-то странно, но скоро Маркизу и его другу с серо-зелёным лицом и длинным носом дали работу, настоящую работу, и вот какую: они избавлялись от тех членов стада, кто уже не мог ни двигаться, ни работать и отдал всё, что мог отдать. Бесполезные останки — волосы, жир и прочее — они бросали в яму. Работа была грязная, смены — долгие и утомительные, но Маркиз с другом трудились вместе и не сбивались с шага.

В трудах праведных прошло несколько дней, когда Маркиз заметил внешний раздражитель. Кто-то старался привлечь его внимание.