- беги. Все в Фогги Шорс знают это, - Бренна прикоснулась к руке Николь. - И видя

этот ее выпад, я могу сказать, что она только что удочерила тебя.

Глаза Николь наполнились слезами.

Когда Сэм притянул ее ближе, ледяной поток разочарования и гнева,

заполнивший его вены, начал таять от тепла, который растекался от сердца,

распространяясь и охватывая все его существо. Ему оставалось лишь наблюдать за

тем, как Нэнси уезжала... прочь.

247

Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.

Линда ждала, уперев руки в бедра, пока машина проедет через ворота. Она

коротко кивнула и вернулась к крыльцу.

Широко улыбаясь, ее дети расступились, чтобы дать ей пройти.

Она ласково прикоснулась к их рукам.

- Спасибо, дорогие.

Затем, не говоря ни слова, Линда забрала Николь от Сэма и крепко сжала в

объятиях… в самых теплых, самых заботливых объятиях на планете.

Глаза Сэма заблестели, и он отвел взгляд.

- Милая, ты не можешь не чувствовать себя плохо, я знаю, - пробормотала Линда

его девочке. - Я потеряла нескольких друзей из-за наркотиков. Это как рак. Некоторые

могут сопротивляться и победить. Другие по разным причинам не могут. Если она

когда-нибудь изменит свою жизнь, то ты увидишь, какая она на самом деле. До тех

пор, надеюсь, ты позволишь мне занять ее место.

Когда Николь заплакала, Сэм закрыл глаза, услышав, как его дочь избавляется от

тяжести многих лет страданий. От несбыточного желания иметь мать.

Он кивнул Бренне и Чарльзу и повел их в конюшни, чтобы показать им ферму.

Они могли бы начать помогать ему, поскольку их мать никуда не собиралась уходить.

Никогда.

Спустя некоторое время он отпустил этих двоих поиграть с Конном, когда сам

отправился в курятник. Эти двое – были работягами по своей природе. Парнишка

долго рассказывал о профильной специализации по криминологии - видимо, его цель в

жизни изменилась за последний год. Что ж, когда он закончит с обучением, в

окружении было достаточно Мастеров, работающих в различных областях

криминального права, чтобы помочь ему со стартом.

Сэм покачал головой. Когда Коурос и Бьюкенен приехали на ферму поговорить с

Линдой, они явно чувствовали себя виноватыми. Хотя она и пыталась их успокоить,

Коурос все еще выглядел удрученным, когда они уезжали. Тяжелая у них работа.

Может быть, Чарльзу нужно пересмотреть свои приоритеты и обратить внимание на

сельское хозяйство.

Сломанные заборы, неожиданная засуха и лошадиные роды в разы проще.

Но не только копы испытывали чувство вины. Когда приезжала Салли, она снова

и снова извинялась за то, что предложила Линде стать стажером.

Когда Сэм закончил заполнять кормушки, он услышал, как Линда и его дочь

подходят к курятнику.

Похоже, что Николь вернулась к своему нормальному состоянию. Она

объясняла, как узнала о некоторых фактах его образа жизни.

- Я не знала, что папа может так покраснеть, - она улыбнулась Сэму, когда вошла

в сарай. Ее лицо опухло от слез, но глаза были ясными. Счастливыми. С его девочкой

все будет хорошо.

Он послал Линде взгляд, полный благодарности.

- Я бы не прочь посмотреть на то, как он краснеет, - сказала Линда. - Но ему

удалось объяснить тебе это?

- Черт, нет, - ответил Сэм.

- Одна из его подруг, Анна, пригласила меня на коктейль и рассказала все об

этом, - Николь усмехнулась. - Ни разу не покраснев.

- Анна? Анна, которую я знаю? - ужас отразился на лице Линды - она встречалась

с Госпожой Анной.

Он ласково посмотрел на нее.

- Она знакома с мужской анатомией. Почему бы и нет?

- Оу, - ее глаза сверкнули. - Нам нужно поговорить об этом.

248

Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.

* * *

Когда дом заполнила тишина, Сэм отнес посуду на кухню, и Конн нетерпеливо

последовал за ним. Линда баловала собаку, подсовывая ему лакомые кусочки. Трудно

упрекнуть ее в этом, потому что Николь делала то же самое в течение многих лет.

Несколько минут назад они отправили детей обратно в колледж. Их обед был

поздним, но он должен был признать, что ему понравилось, что все они собрались

вместе за одним столом.

Бренна любила спорить, но при этом у нее было живое чувство юмора, и ее смех

был таким же жизнерадостным, как и у ее матери.

У Чарльза был пунктик насчет безопасности, и в этом он мог бы соперничать с

Сэмом. Когда Николь упомянула, как она возвращалась домой из библиотеки в темное

время суток, парень отругал ее за беспечность прежде, чем Сэм успел вставить хотя

бы слово.

Линда отлично справлялась со своими детьми. Их идиотско-подростковый склад

ума мог бы повергнуть ее в еще большую печаль, но этому не позволяли случиться их

глубокая привязанность к ней, теплые объятия и слова любви.

Словно иссушенная земля, Николь впитывала все это в себя.

И Сэм тоже. Линда хотела, чтобы они продолжили совместные семейные обеды

после посещения церкви как традицию. Эта идея ему очень понравилась.

Когда он вошел в кухню, Линда напевала песню "Битлз" "Когда мне будет

шестьдесят четыре" и складывала апельсины в цветастую корзинку на столешнице. Он

покачал головой. Ничто не могло надолго испортить этой женщине настроение

надолго.

Подойдя к ней сзади, он стиснул ее плечи.

- Не знаю, как отблагодарить тебя. За Николь. И Нэнси.

На ее щеке появилась ямочка.

- Ты мог бы мне дать больше, чем прошлой ночью. Я - мазохистка, ты знаешь

это.

Его глаза сузились, всматриваясь в лицо полное надежды. Он создал монстра.

Прошлой ночью, после того как использовал на ней трость, он трахал ее до двух

часов ночи.

После секундных раздумий он медленно улыбнулся.

- С удовольствием. Перед тем как уехать, найди свою любимую игрушку.

Используй смазку, вставь ее, ходи с ней до вечера. К вечеру ты будешь растянута и

готова для меня.

- Но... - сладостная тревога вспыхнула в ее глазах. - Верно.

Черт. Может, утащить ее в кровать пораньше?

Линда взяла кусочек бекона.

- Держи свое лакомство, Конн, - она нагнулась, чтобы отдать угощение собаке и

поморщилась.

Сэм усмехнулся.

- У кого-то сегодня болит задница?

- Ты настоящий садист. И, да, ты оставил синяки.

Он знал это. Чуть раньше в ванной она рассматривала фиолетовое пятно своих

ягодицах с наполовину очарованным и наполовину довольным взглядом, как смотрят

большинство сабмиссивов-мазохистов.

Он провел пальцем по ее щечке.

- Мне нравится оставлять метки. – Нравилось знать, что у нее были саднящие

места, которые напоминали ей о нем. Своего рода клеймо.

Не в силах сопротивляться, он крепко обнял ее за талию и сжал мягкую попку.

249

Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.

Она выдохнула, потом застонала, когда он сжал сильнее. Боль приносила ей

удовольствие. Она повисла на нем.

- Черт бы тебя побрал, - ее зрачки расширились, а щеки залились румянцем. -

Как ты это делаешь?

- Возбуждаю тебя? Это несложно, - он наклонился и пригвоздил ее своим весом к

столешнице. Ее волосы стали достаточно длинными для того, чтобы он мог

хорошенько ухватиться за них, и Сэм откинул ее голову назад. Поцеловав шею, он

прикусил мочку уха, наслаждаясь ее резким вдохом при болезненном укусе.

- Сэм.

- М-м-м, хм-м-м, - проведя рукой по ее лицу, он исследовал область между ее

ног, а затем направился к клитору. Он почувствовал, как тот твердеет, несмотря на ее

обтягивающие джинсы. И затем он отпустил ее.

Когда она качнулась к нему, он отступил на шаг назад.