Ярчайший белый свет молнией ударил по глазам. Не помогло даже закрытие век ладонями – свет просачивался сквозь плоть, доставляя сильную боль. Казалось, что это будет продолжаться целую вечность. Но свет ушел, позволив открыть глаза – кругом белая бесконечность, тянущаяся во все стороны. Словно белая комната, не имеющая граней. Меня охватила паника – получается что все, пришел конец моей истории? Но как? Аварии быть не должно, стоял же в пробке, в правом ряду. Инфаркт? Мне двадцать пять, какой там инфаркт… Тогда что это?
Вдруг пришло осознание, что я чувствую себя, свое тело. Могу дышать, слышать, ощущаю твердую поверхность под ногами. Одет я остался в то же, в чем прибыл сюда. Попробовал ущипнуть себя – почувствовал боль. Хороший знак, есть надежда, что это еще не финал. Только откуда мне знать о том, как человек чувствует себя после смерти… Сделав несколько шагов, я понял, насколько это бесполезное занятие. Казалось, что нет никакого движения, было не ясно – идешь ты или стоишь, словно оказался на беговой дорожке. Я сел на землю (пол?), схватился руками за голову. Что мне делать дальше? Может это все просто сон?
– Это не сон, Марк, – детский голос за спиной привлек внимание. Обернувшись, я увидел белобрысого мальчишку лет восьми на вид, одетого в джинсы и синий свитер. Он подошел ко мне и плюхнулся рядом.
– Кто ты, мальчик? И откуда ты знаешь, как меня зовут? – во мне одновременно сошлись две эмоции – радость за то, что в этом месте есть еще кто-то, помимо меня и небольшая толика страха от того же самого.
– Я всё-всё знаю! – мальчик рассмеялся звонким смехом. – Не бойся, ничего страшного не произошло, мне просто необходимо с тобой поговорить.
– Почему именно со мной?
– Не переживай, не только с тобой, – он улыбнулся. – Мне надо поговорить со всеми вами!
– Со всеми нами – это с кем? – ни одной живой души в округе не было видно.
– С людьми, глупый, – мальчик надул огромный пузырь из жвачки, который тут же лопнул.
– Ты так и не ответил на мой вопрос – кто ты?
– А сам еще не догадался? – он скрестил ноги и, подперев голову руками, вопросительно посмотрел на меня.
– У меня даже нет предположений…
– Я Ангел, – мальчишка сделал такое выражение лица, словно это являлось самим собой разумеющимся фактом. – Правда, совсем еще маленький.
Ангел… В моем понимании Ангел должен выглядеть несколько иначе – умудренный опытом старец, с неизменными длинными седыми волосами и такого же цвета бородой. Крылья должны быть шириной в несколько метров в размахе, и еще нимб над головой. В общем, полная противоположность тому, как выглядел этот мальчишка.
– Разве Ангелы жуют жвачки? – забавное зрелище – маленький мальчик, одетый как обычный подросток, жующий жвачку и именующий себя Ангелом. Может, я схожу с ума?
– Разве Ангелы жуют жвачки? – он передразнил меня и показал язык. – А где же твои крылья и нимб? Почему ты выглядишь как ребенок? Почему джинсы и свитер?.. Правильно?
– Ты умеешь читать мысли?
– Конечно умею, но не прибегаю к этому без крайней необходимости. Просто за последние несколько секунд мне эти вопросы задали миллионы людей, – мальчик посмотрел куда-то вдаль. – Оглянись внимательнее по сторонам, что ты видишь?
– Ничего, кроме белоснежной пустыни, тянущейся бесконечно в любую из сторон, – не знаю, что Ангел ожидал услышать, в свою избранность я перестал верить после окончания школы. – Тут даже неба нет!
– Про бесконечность ты угадал, – вдобавок к жвачке мальчишка достал из заднего кармана джинсов леденец и жестом предложил его мне. – И про отсутствие неба тоже. Здесь и сейчас находится каждый человек, живущий в твоем мире.
– Так почему же я не вижу их?
– Значит, ты не хочешь никого видеть, все же так просто! – Ангел от восторга хлопнул ладошками. – Позволь, я покажу тебе сам.
Мальчик скрестил пальцы рук между собой, потом резко раскинул руками в разные стороны. Из его ладошек «вылетело» синеватое свечение – оно, словно занавес, начало опускаться сверху вниз и обволакивать весь этот непонятный мирок.
Сначала появились лишь силуэты людей, словно тени. Потом они начали обретать форму и цвет. Все произошло в течение пары минут. Я оказался в толпе, прочь состоявшей из людей разных национальностей и возрастов. Все они с кем-то вели беседу – их взгляды были устремлены рядом с собой, на едва проглядываемый силуэт ребенка… Ангела?
– Теперь видишь? – спросил мальчик, но потом сразу добавил. – Теперь веришь?
– Верю, – думаю, что отныне можно отодвинуть теорию о правительственном эксперименте. – С кем все эти люди так увлеченно разговаривают? С тобой?
– Ага, причем одновременно, – произнес он это не внятно, так как во рту у него находился леденец.
– Дай угадаю – если я кого-нибудь окрикну, то никто меня не услышит?
– У вас еще будет время все обсудить, но позже.
– Мы здесь не навсегда?
– Большинство из вас в дальнейшем примут решение здесь остаться, – мальчик подмигнул мне. – Но по собственной воле. Как мы закончим нашу беседу, вы все вернетесь обратно.
Словно камень упал с плеч после последних слов Ангела. Не было абсолютно никакого желания провести остаток своих дней в этом месте.
– Так скажи – чего ты хочешь?
– Сейчас я произнесу много слов, некоторые из которых могут показаться довольно грубыми, но придется принять их, – тон мальчика стал намного более жестким, взгляд потяжелел. – Мой Отец… Наш Отец решил покинуть этот мир, вместе с другими ангелами. По вашему времяисчислению это произошло совсем недавно, семьдесят пять лет назад… Он объяснил причину довольно просто – люди не достойны Его пребывания здесь.
– Что именно повлияло на это решение? – надеюсь, что я правильно понял мысль мальчика – Отец это Бог.
– Само ваше отношение к главному подарку от Отца…
– К жизни?
– К жизни, Марк. И не только. Пойми, первым людям так же было даровано знание о существовании Рая и Ада. Знание о том, как надо жить, чтобы после смерти возродиться в месте, где любимые встретятся вновь. В месте, где не будет больше боли и сожалений, где никто не будет ни в чем нуждаться… Что вы сделали с этим знанием?
– Передавали из поколения в поколение?
– Вы написали «святые книги»!
– Это разве плохо?
– Плохо то, что семь изначальных заветов вы превратили в целые тома! Вы начали религиозные войны, вы начали убивать друг друга исходя из низменных желаний, прикрываясь целью быть ближе к Отцу.
– Нельзя винить всех ныне живущих людей за ошибки предков!
– Разве что-то поменялось? Война за веру сменилась войной за потребности. Люди все так же истребляют себе подобных. Ради обогащения.
– И Отцу все это надоело?
– Тебе бы самому не было больно смотреть, как твои дети умирают один за другим? Умирают, виня Отца во всем! Смерти, болезни, неудачи – во всем виноват Творец, подаривший жизнь! Подаривший шанс каждому попасть в Рай!
– Если Он «плюнул» и ушел, то чего Отец хотел от своих творений, созданных по подобию Его?
– Не тебе Его судить… Как и не мне… Ты, наверное не знаешь, что ни один человек до сих пор не попал в Рай. Никто не был достоин!
– Почему тогда ты остался с нами?
– Я хочу доказать Отцу, что вы еще можете быть спасены! Он считал вас лучшим из своих творений и, разуверившись в своих силах, Отец перестал создавать миры!
Ангел встал на ноги. Он начал полыхать красной аурой вокруг себя. Не могу сказать, что мальчик казался разгневанным. Скорее, он наконец-то смог излить кому-то душу. Если она у него вообще есть.
– Получается, что все, что написано в «святых книгах» это ложь?
– Лишь общая концепция верна, но все истории из книг – это небылицы. Включая страшный суд.
– Ангел, а разве справедливо, что погибший ребенок не попадет в Рай? Дитя, которое не понимает своего места в мире и не может здраво оценивать свои поступки. Неудивительно, что матери винят Отца в таком горе.
