- Верно, – я улыбнулась и кивнула, хотя всё внутри вдруг задрожало от страха и волнения.
- Я узнал от Мирославы кое-что очень страшное и важное, и это... как говорят смертные: разбило мне сердце. Поэтому я не хочу с ней разговаривать, но из-за Аннабель мне пришлось сопровождать тебя в её компании. – Он напрягся и прикрыл глаза – сосредотачивался. – И теперь ещё она сцепилась и с тобой. После того, как она вернулась, она только и делает, что рушит всё. Сначала избила Римму, потом я, а после срывается на тебе. Я это всё к чему... Не цепляйся к ней особо, потому что терпение у неё не резиновое, в какой-то момент перегорит и она будет размазывать твоё лицо по кирпичной стене.
- Я как-нибудь с ней справлюсь, не волнуйся, – косо улыбнувшись, ответила я с толикой уверенности в голосе, хотя точно не была уверена в правдивости своих слов. – Она всё равно дорожит тобой...
- Я знаю, – он кивнул и откинул голову назад, затягивая воздух ноздрями. – Только она почти пятьсот лет скрывала от меня правду и я даже не знаю, что мне с этой правдой теперь делать. – Кай закрыл глаза и прошипел. – Я всю свою долгую жизнь винил Макса в том, кто я есть. А оказалось, что всему виной прихоть его младшей сестрички. Представляешь? Просто... Я, наверное, должен был обрадоваться этому, да? Наверное, она так поступила и призналась мне в этом только сейчас, лишь из потребности вернуть меня назад. Очень забавно получилось: я столько лет бегал за ней, пока она забавлялась с оборотнями и многими другими, а теперь она носится за мной, когда я её не перевариваю.
- Иди сюда, – вздыхая, сказала я, подтягиваясь к нему и обнимая. Руки парня машинально легли мне на спину, я услышала, как он вдохнул запах моих волос, в которые ткнулся лицом. Слышала, как он нервно сглотнул и его кадык слегка коснулся плеча – было слегка щекотно. – Всё будет хорошо. В конце концов, она искупит свою вину, если она тебя действительно так любит, а ты её простишь.
- Знаешь что, Кросс? – его пальцы расправляли мои длинные кудри и другая рука обвивала талию с такой нежностью и аккуратностью, что по спине невольно пробежали мурашки. Его подбородок упирался мне в плечо, а потрепавшиеся тёмные волосы щекотали лицо и шею. От него исходил приятный цитрусовый аромат, такой свежий и сладкий. – Я знаю тебя с твоего рождения. Когда ты была маленькой, была такой...забавной и милой. Когда подросла – превратилась в серьёзного ребёнка, наверное оттого, что Кармелита возложила на тебя ответственность за жизни человечества. Когда стала совсем взрослой... Нам довелось встретится. Спустя столько лет наблюдений за тобой, я смог официально представиться тебе только сейчас... Это было, кажется, самым мучительным из всех ожиданий, которые были в моей жизни. Даже моя беготня вокруг Мирославы не была такой мучительной, как момент нашего знакомства. Я специально пытался сделать вид, будто впервые тебя вижу. Хотя видел фактически каждый день. И наверное, если бы моё сердце билось, в тот день нашей встречи оно бы вырвалось из груди... – Кай прижался ко мне сильнее, запуская пальцы в кудри и звучно вдыхая. – Ты первая смертная, которая так меня заинтересовала. Да ещё и с самого детства. Конечно, сначала это был чисто профессиональный интерес, но когда я наблюдал за тем, как ты играешь, поёшь песенки коверкая слова и вместо «р» произносила «гх» – это было чем-то большим... Я будто смотрел как растёт кто-то мне родной или вроде того. Ты росла на моих глазах, как моя маленькая сестрёнка. – он шептал это над моим ухом и по телу бегали мурашки, я обняла его сильнее, опустив голову и ткнувшись носом в плечо. Парень выпрямился и объяв моё лицо ладонями, поцеловал меня в макушку, отчего я вздрогнула и произвольно сжала его тёмный жакет, ткань которого оказалась очень жёсткой. Кай продолжал держать мой лицо холодными ладонями и смотрел мне в глаза. Я смотрела на него затаив дыхание. Его глаза блестели, не так, как блестели, когда она выпускал клыки, они светились радостью и излучали то тепло, которое я видела в нём постоянно. Его губы дрожали, пропуская мимолётную улыбку.
- Ты, наверное, единственный среди всех вампиров, кто не рассматривает меня как «интересный экземпляр», – я процитировала Аннабель и поморщилась, вспоминая эту женщину. Порой воспоминание о ней вызывало восторг, ведь была она неотразима и изумительна, порой на меня накатывал ужас, ведь Аннабель отличалась всё-той же изумительной жестокостью, которая, наверняка, являлась стальным стержнем в её душе, а порой – отвращение к ней. Отвращение за то, что она та, кто есть. За то, что она злая и бесчувственная. Прямолинейная и острая на язык.
- Никто из них не знает тебя так же, как знаю тебя я, – он улыбнулся, на этот раз показав белые ровные зубы. Я улыбнулась ему в ответ, смущённо, по-детски. Шатен чуть-чуть сгорбился, отчего наши лица были в сантиметрах друг от друга. Его глаза потемнели, окрашиваясь в тёмно-карий, тени от уличных фонарей заиграли на его красивом лице. Я потянулась пальцами к его холодной щеке и провела тонкую линию от уголка губ до тёмной острой скулы.
- Тогда почему же часть этого всего не знает твой хозяин, который, собственно, и поручил тебе всё это дело? – вздыхая и отводя взгляд от вампира, я мельком окинула зал, который блестел за стеклянными дверьми. В толпе бегающих гостей я увидела копну лиловых волос, обладательница которых стояла смирно, повернувшись лицом в стеклянному выходу. Я не видела её лица с такого расстояния, но по спине пробежали тревожные мурашки, когда она сделала шаг вперёд, сердце к горлу подбежало. В моменты, когда я наедине с Каем, но есть угроза в виде младшей Карс – мне правда стоит боятся, пусть начинаем мы с колких острот в адрес друг друга. Благо, Мирослава затерялась в толпе и исчезла с поля зрения.
- Я не хочу ему всё рассказывать, – отозвался Кай, снова вынудив меня на него посмотреть. – Макс тот ещё козёл, несмотря на все его добрые делишки, в глубине души он куда хуже, чем был его отец и мать вместе взятые. Жестокий, строгий, безжалостный тиран. Он бывает милым принцем, но это до тех пор, пока объект его интереса им непосредственно интересуется, а когда что-то выходит из-под контроля – ему не интересно. Если я ему всё расскажу, абсолютно всё, что касается тебя, то облегчу ему задачу. Ему не придётся удовлетворять свою потребность в познании всего, не придётся бегать за тобой, не придётся беспокоится и бояться того, что ты можешь выкинуть. А я хочу, чтобы он хоть раз за последние триста лет волновался о чём-то и переживал, беспокоился. Старенное желание, я знаю. Но это моя маленькая месть ему за то, что всю грязную работу делаю я, а он довольствуется результатом. Пусть сам добьется чего-то, растопчет своё самолюбием, жажду всеми управлять и мысль, что все в этом мире принадлежит ему одному. – Кай сглотнул. – Я мало чего ему рассказывал, так, в основном докладывал, что ничего особенного в тебе не заметил. Ему этого хватало. Хотя я видел... Видел насколько сильно ты выделяешься. Даже внешне. Ты яркая; эти твои волосы, которые торчат во все стороны пружинками, глаза зеленее чем изумруды, и твой смех...Боги, как же ты смеёшься! Звонкий, громкий. Громче, чем у кого-либо, кто бывал с тобой рядом. Ты моя очаровательная муза, Рита. И я люблю тебя за это.
- Л...любишь меня? – эти слова слетели с губ сами по себе и я замерла в его руках, рассматривая красивое бледное лицо, аккуратно и красиво укрытое теням от фонарей. Кай чуть-чуть подался вперёд и через секунду наши губы сплелись в мимолётном лёгком поцелуе, которые напоминал соприкосновение с чем-то мягким и нежным. Меня пробрал лёгкий холодок от его тела и накрыло волной жара, который окутывал моё тело вместе с дрожью.
- Да, люблю, – подтвердил он, поглаживая мои щёки подушечками больших пальцев, а его лицо всё ещё было близко ко мне: глаза были закрыты, ресницы дрожали. – И я не прошу от тебя взаимности и не прошу сказать мне тоже самое. Просто я больше не могу держать это в секрете. И я не буду просить тебя стать мне кем-то большим, чем мой друг. Это твой выбор, если ты захочешь... Только скажи. А пока что, просто знай. Знай, что я тебя люблю!
