Вадим

Не хотел я туда возвращаться, но пришлось. Запоздало, но я вспомнил о свитках, которые остались в том здании. Я вызвался подержать Свина, пока Вадим собирал добычу.

– Отпусти меня! – сказал он мне.

Я только встряхнул алламира. Порвав все свитки, мы таки двинулись в сторону торгового центра. Рвал только Вадим. В такой азарт вошёл, что втыкаться не стал, да и Свин в руке. Торговый центр находился недалеко от Центрального рынка. Осмотрев пятиэтажное здание, я начал размышлять: зачем оно им? Или их так много, что не влезают в помещение поменьше? Хм, а что я гадаю? Сейчас войдём, да посмотрим.

Не, пожалуй, надо воздержаться от этой идеи. Там не только алламиры шарахаются, но и воины. Мм, что-то я даже расхотел общаться с ними. Попросил помощи у Вадима. Запустили мы им большой Шар света, а сами такого стрекача задали, что не сразу поняли, где очутились. Это было здание администрации. Судя по тому, что в здании беспорядок, в нём ужо давно никого не было ни слышно, ни видно.

Тут я заметил, что потерял Свина. Алламир лежал в завядших цветах у здания администрации. Выронил беднягу. А Свин немного подпалил себе седалище. Он ёрзал по земле им и заодно костерил меня. Придётся долго ему восстанавливаться. А ладно! Я всё равно хотел его отпустить.

– Я тебе припомню это! – грозил Свин мне кулаком. – Настанет время, когда я отберу твои крылья и жезл! Да, и тёмный кинжал воткну в сердце. Будешь медленно умирать, а я глумиться над твоим телом.

– Похоже, у тебя появился опасный враг, Святослав, – расценивал угрозы слуги тьмы мой друг.

– Да, попал, – фыркнул я. – Свет с ним…

– Эй! – заорал Свин. – Не смей меня Светом посылать! Понял?! Совсем паладины распустились! Управы нет! Как нажалуюсь Кауру или Карлайлу… нет, их с нами больше нет. Матвею и Михаилу нажалуюсь, поняли?! Всё, я ушёл жаловаться.

Я засмеялся, представив, как Свин будет жаловаться тёмным воинам. Да большая часть ему не поверит, что я воскрес! Немного придя в себя, Вадим повёл меня к моей могиле. Шли пешком, дабы немного поговорить о жизни. Расспрашивали друг друга о «новых» мирах. Отличий было много. Поражался в основном я, нежели Долгов.

Товарищ дизайнер (по фиг, что он в этом мире юрист!), твердил только одно: «Когда же Эдем снова возродится и зло будет наравне с добром?» Я ему объяснил, когда это произойдёт. Только пальцем у виска крутил. Я даже сказать толком не могу: существует ли этот мир или нет? Да, история переписана, но если можно вернуть всё на круги своя, то получается, что этот мир не существует? Или моего мира не существует? Я запутался. Почему я единственный человек, который помнит тот мир?..

– Мы пришли, – прервал мои размышления Вадим. – Вот и твоя могила.

Впал в ступор, разглядывая надгробную плиту. Имелся мой портрет и две даты. В последнюю я тупо таращился. Если мне память не изменяет, то в этот день мы с Вадимом пошли на прогулку и немного подрались с Матвеем и Михаилом. В этом же мире, товарищ дизайнер не пошёл со мной на прогулку. Пошёл один, и меня пристукнули.

– Моего тела не было, как вы мне сообщили, – вспомнил я, продолжая пялиться в дату. – Кто тогда лежит здесь?

– Твой прах. Когда твоё тело исчезло, то от него остался только прах. Вот его мы и похоронили.

Вот оно что! Вадим положил живые цветы на мою могилу.

– Я по сей день жалею, что не пошёл с тобой на прогулку, – продолжил он. – Знаю, что я достал тебя нытьём, но чувствую вину за собой и простить себе этого не могу. Ощущение, что разговариваю с призраком. Хотя ты живой и здоровый, будто ничего не случилось, и в могиле не твой прах лежит.

Я не вмешивался в его монолог. Долгову надо было высказаться. Знаю, что это заезженная пластинка. Будь он на моём месте, я бы тоже так убивался. Потерять лучшего друга… Что говорить о Настасье? Она вообще брата потеряла. У меня самого ком в горле встал…

Вадим продолжал изливать душу, а я молчал. Было скверно на душе. Нет, я должен уговорить Сайруса на дуэль с Кеселом! Выиграв дуэль, Жезл Судьбы достанется нам и тогда время повернётся вспять. Снова будет всё как прежде. Этот мир мне не нравится. Жить между днём и ночью? Нет! Хотя, Кесел, даже если проиграет, не станет отдавать жезл. Там что-нибудь придумаем.

Сердце болело от слов друга. Он едва сдерживался, чтобы что-нибудь не сломать. Сложно осознать то, что близкий ему человек толи жив, толи мёртв. Позади нас послышались шаги. Я обернулся и увидал Настасью. Сестра несла букет пионов. Эти цветы мне нравятся. Девушка остановилась и посмотрела на меня.

Вздохнув, она подошла в могиле и положила цветы. Сестра немного поговорила «со мной».

– Зачем ты ушёл? – спросила она, не поднимая взгляда.

Это она ко мне обращается? Я продолжал молчать. Только тогда когда Настасья повернулась ко мне, я ответил:

– Я не могу тебе этого объяснить. Случилось многое…

– И что же?

Я посмотрел на Вадима. Тот пожал плечами. Если я выложу всё, что знаю о Жезле Судьбы, то сестра мне не поверит. Ещё скажет, что я псих.

– Ты не поверишь. А ругаться с тобой я не хочу. Ты итак не признаёшь во мне своего брата. Зачем я буду что-то объяснять?

– А если я поверю?

– Во что?

– Что ты мой брат, – уточнила она.

– Не поверишь в историю, в которую МЫ ВСЕ вляпались.

– Я готова послушать.

Я опять уставился на Вадима. Тот махнул рукой, мол, говори, что уж тут. Подумаешь, меня на порог дома родная сестра не пустит. Ночевать мне есть где, если оттуда не выпрут. На худой конец совью себе на дереве гнездо.

А ладно! И рассказал я Настасье про Жезл Судьбы, обходя тот факт, что мы с Вадимом – паладины. Да, и всячески старался прикрыть друга. А ему ещё с ней общаться придётся, а то и вовсе его перестанет на порог квартиры пускать. Настасья мне не поверила, это итак было видно.

– Ладно, у меня сейчас нет желания разбираться во всей этой эпопеи. Я пойду домой. Если захочешь – приходи. Я не буду на тебя с битой набрасываться.

Настасья ушла, а мы с Долговым стояли у моей могилы. На словарный запас мой мозг на время повесил замок и объявление: «За попытку взлома будет отключение электропитания (потеря сознания). После пробуждения будет жать черепная коробка».

* * *

В убежище мы притащились под утро. Это по часам, а на деле: как был мрак, так и остался. На моё удивление присутствовал душ. Приняв его, завалился спать. Вадим рассказывал остальным наш поход по городу. Громче смеялась Аня, а вот Азалий попытался в очередной раз уронить булаву на ногу Карлайлу. Тёмный воин красочно выразился и видимо попытался придушить эльфа.

Грохот стоял такой, что даже я голову приподнял. Кауру сидела уже на большой бочке с надписью: пиво «Змеиный яд». Тёмная воительница икала и была слегка подшофе. Как ей удавалось сохранить своё состояние, – тайна за семью печатями.

– Свят так и сказал, что ты его этому научил? – удивилась сирена-одиночка.

– Я сам не поверил, – кивнул Долгов.

– Кауру, дорогая, – обратился к воительнице Андрей, – не много ли ты пьёшь?

– Ик!.. Не, это я только горлышко смачиваю. А вот что было года три назад… мм, вещь! – Кауру отхлебнула из кружки.

– Помню, – хмыкнул Карлайл. – А потом подралась с тёмными. Они даже позабыли, что девушек не бьют. Как ты их гоняла – сказка.

Я уснул. Снился мне старый добрый Войцешек. Эти улицы, лица… Я так соскучился, что даже просыпаться не хотелось. Во сне всё было как тогда. Меня будили, а я не желал просыпаться. Больно там гоже.

– Да проснись же ты! – расталкивала меня сирена. – Нет, ты глянь! Подъём!

Я подорвался.

– Зачем так кричать? – спросил я, протирая глаза.

– Уходить отсюда надо.

– Почему? Я что-то пропустил?

– Тёмные воины пришли. Они знают о нашем пристанище.

– И куда мы?

– К Евгении и Сайрусу. Укроемся у них. Поешь тоже у них. Пошли!